Благие намерения - Нора Робертс

– А по вечерам, четыре раза в неделю, ты работаешь в заведении «Свинг Ит».

Лицо Мисти под синими волосами покраснело.

– Это просто танец. Ничего другого. Танец, и все.

– Давно ты в Нью-Йорке?

– Полгода. Почти. Я просто собиралась на работу, офицер…

– Лейтенант.

– Лейтенант. Я шла на работу, а у него открыта дверь. Не надо было заглядывать, но дверь-то открыта, а райончик здесь тот еще, вот я на всякий случай и сунула туда нос – вдруг Ледо ограбили или еще что. А он лежит. И кровь!

– Ты вошла?

– НЕТ! – Она яростно помотала головой. – Сбежала и заперлась. Не знала, как быть, думала, сама окочурюсь. Хотела удрать на работу, притвориться, что ничего не видела. Но так же нельзя? Нельзя. Я вызвала полицию.

Раскрасневшееся личико перекосилось от гнева.

– Меня же не накажут за вызов полиции? За правильный поступок?

– Никто тебя не наказывает. Ты кого-нибудь видела, что-нибудь слышала до того, как заглянула к Ледо?

– Нет. Я говорила полицейской Моралес, что встала в пять сорок, как всегда, когда выхожу в утреннюю смену. Приняла душ. Вода здесь толком не нагревается, один шум. Собралась на работу. Вечером мне в клуб, я собрала сменную одежду, захватила шоколадку и колу – кофе я не люблю. Беру пальто и все прочее, выхожу. Было где-то шесть пятнадцать. Ну, и заглядываю к нему – дверь-то нараспашку.

– Ты видела кого-нибудь незнакомого?

– Не знаю. Иногда кто-то ночует на полу внизу. Я их не знаю, они никого не беспокоят. Да и ночь была холодная. Да, еще заходил клопомор.

– Клопомор?

– Тот, кто морит насекомых. Наверное, его вызвал комендант дома. Правда, когда я попросила его прислать такого работника сюда ко мне, он поднял меня на смех. Вот сволочь!

– Можешь описать клопомора? Пол, рост, телосложение, раса, возраст?

– Да не знаю я! – Она отхлебнула чаю и дунула на синюю челку. – Я решила, что это парень, хотя кто их разберет. Капюшон, маска, баллон, опрыскиватель. Я выглянула всего на секунду.

– Ты с ним говорила?

– Спросила в щелку, обработает ли он весь дом. Он вроде кивнул. Хорошо, думаю, а то спасу нет от тараканов. Я немного прибралась – нельзя же, чтобы человек застал у тебя беспорядок. Потом опять выглянула – а его след простыл. – Она грустно улыбнулась. – А тараканы – вот они.

– Ты заметила на нем бейджик с именем?

– Простите, нет.

– Придется тебе поработать с нашим полицейским художником.

Румянец сменился бледностью, она доела остаток помады с губ.

– Честно, ничего я не видела!

– Мало ли! Мы отвезем тебя к нам в Управление, художник поможет тебе вспомнить детали. Может, ты сама не догадываешься, что что-то запомнила.

– Вы меня не арестуете?

– Нет. – Ева съехала с подлокотника и подсела к Мисти. – Никто тебя не арестует. Никто тебя никуда не вернет. Тебе ничего не угрожает. Поможешь нам – я попробую выписать тебе пару сотен за содействие.

– Двести?!

– Ну да. Мы ценим помощь, Мисти. Ледо был паршивцем, он к тебе приставал.

– Это верно, но не липнул, как другие.

– Согласна. А потом его убили. Вдруг ты поможешь нам узнать, кто это сделал?

– Послушайте, я должна работать, платить за квартиру. Две сотни – это, конечно, неплохо, но мне нужна регулярная получка. Пит меня уволит, если я пропущу смену.

– Тебе нравится работать у Пита?

– Работа как работа. Я должна платить, иначе меня вышвырнут на улицу.

– Это точно. А жить здесь тебе нравится?

Впервые девушка позволила себе улыбнуться.

– Только слепая, глухая и больная на всю голову ответила бы «да». Но ничего другого у меня нет, и это лучше, чем то, что было у меня раньше.

Ева покосилась на Рорка.

– Я бы постаралась помочь тебе с приличным жильем. Ты могла бы там побыть, пока не найдешь работу лучше теперешней и жилье поприличнее этого.

– Только не в приют!

– Погоди, никто ни к чему тебя не принуждает. Просто потерпи минутку.

Она встала, жестом велела Пибоди посидеть с Мисти и поманила Рорка за собой в коридор.

– Ей всего семнадцать. Сбежала из Дейтона, штат Огайо, но никто ее не ищет. Результаты медицинских анализов указывают на физическое насилие. Отец сейчас в заключении – сел месяц назад за вооруженное нападение. Мать – наркоманка, кочует по тюрьмам. Знаю, приют для несовершеннолетних еще не готов. Она, конечно, не совсем годится для центра «Дохас», но, может, временно определить ее туда? В мае ей стукнет восемнадцать.

– Это я могу, если она сама не против. Там есть ее сверстницы.

Ева молча кивнула. Рорк поднял брови.

– Хочешь, чтобы я сам с ней поговорил?

– Сделай одолжение. Наши жетоны вызывают у нее не только уважение, но и страх. Уверена, люди без жетонов еще никогда ей не помогали. Ты мягко стелешь, тебя она не испугается.

– Уговорила. – Он легонько ткнул ее пальцем в живот. – Вот ведь мягкосердечность!

– Свидетелей надо беречь. Вдруг за ней вернется долбаный клопомор? У Янси выйдет хороший рисунок, если мне не придется ее спасать, сажая под замок.

– Я же не спорю! – Рорк нагнулся и успел ее поцеловать, прежде чем она увернулась. – Только дай мне минуту на подготовку.

После того как Рорк обо всем договорился, Ева вызвала еще один полицейский автомобиль, чтобы доставить Мисти в Управление, где с ней предстояло поработать детективу Янси – художнику, которому Ева доверяла больше всего.

– Она сама немного художница, – сказала Еве Пибоди, пряча в багажник их рабочие чемоданчики. – Все эти цветочки – ее работа, карандашный рисунок кошки на стене – тоже. Хорошо, что ты ее отсюда забираешь.

– Это ее решение. Поедет к Рорку.

– Тем более. Вот и чистильщики. И перевозка.

Ева подождала, пока машина чистильщиков затормозит, и обратилась к Доусону:

– Та же бригада?

– Как заказывали.

– Хорошо. Чем меньше посвященных, тем лучше. После обработки этой берлоги вам понадобится дезинфекция.

Доусон принял эти ее слова за шутку, но потом увидел, что она не думает шутить.

– Проклятье! – Он огорченно вздохнул. – Фиц, Лотти, Чарис! Нас ждет бомжатник. Готовьтесь к десерту – дезинфекции.

Бригада, выгружавшая свою амуницию и белые комбинезоны, дружно застонала.

– Я вызываю графолога, – сказала Ева.

Доусон поджал губы.