Ведьмино Логово - Джон Диксон Карр

– И хорошо сделали. Соберите все и принесите в библиотеку. Да, вот еще, Бадж...

– Да, сэр?

– Если вам случится увидеть мисс Старберт, – проговорил сэр Бенджамен, нервно потирая руки, – передайте ей... э-э-э... передайте ей мои глубочайшие... ну, вы понимаете?

Он нерешительно замолчал, этот добросовестный полицейский служака, его честное лицо слегка покраснело – у него было такое чувство, что он обманул доверие своих друзей.

– И я бы хотел поговорить с мистером Гербертом Старбертом, как только он сможет со мною встретиться.

В лице дворецкого не дрогнул ни один мускул.

– Мистер Герберт еще не вернулся, сэр.

– О, понятно. Ну ладно, принесите мне одежду.

Они вошли в затемненную библиотеку. В доме, где поселилась смерть, где эмоции напряжены до предела, женщины лучше сохраняют способность к действию, в то время как мужчины, как, например, эти четверо, оказываются беспомощными, не знают, что сказать и что сделать. Только один Сондерс в какой-то степени сохранял спокойствие; к нему постепенно вернулись его вкрадчивые манеры, лицо приобрело елейное, благостное выражение, как будто бы он уже открыл молитвенник и приготовился начать богослужение.

– Если вы меня извините, джентльмены, – сказал он, – мне, пожалуй, следует подняться к мисс Старберт и узнать, не пожелает ли она меня принять. Для нее это тяжкое испытание, и если я могу быть ей полезным...

– Ступайте, – ворчливо отозвался главный констебль.

Когда пастор вышел, он стал ходить взад и вперед по комнате.

– Конечно, время трудное. Но зачем, черт возьми, постоянно об этом говорить? Я этого не люблю.

Рэмпол от души с ним согласился. Все они чувствовали себя неуютно в этой огромной старинной комнате, и сэр Бенджамен открыл ставни на некоторых окнах. Большие часы в холле начали бить, их мягкий серебряный звон, переливаясь, свободно уходил ввысь, словно под своды собора. В библиотеке, где они сейчас находились, все носило печать незыблемости, традиции и прочности; там был глобус, который никто никогда не трогал, ряды книг всем известных авторов, которые никто не читал, а над камином – огромная рыба-меч, которую (можно сказать с уверенностью) никто не доставал из морских глубин. В одном из окон висел стеклянный шар – талисман, отгоняющий злых духов.

Вскоре вернулся Бадж, неся в руке мешок, куда обычно складывают белье для стирки.

– Все находится здесь, сэр, – объявил он, – за исключением нижнего белья. Из карманов ничего не вынимали.

– Благодарю вас. Не уходите отсюда, Бадж. Мне нужно будет задать вам кое-какие вопросы.

Доктор Фелл и Рэмпол подошли поближе и наблюдали за тем, как сэр Бенджамен положил мешок на середину стола и начал вынимать оттуда вещи. Старый пиджак, заскорузлый от высохшей грязи; подкладка протерлась и местами разорвана; не хватает нескольких пуговиц.

– Вот такое дело, – бормотал шеф полиции, ощупывая карманы. – Портсигар, и очень неплохой к тому же. Полный... Сигареты, похоже, американские. Да-да, «Лаки Страйк». Коробок спичек. Карманная фляжка с коньяком, неполная, выпито около трети. Здесь больше ничего.

Он продолжал осмотр.

– Рубашка старая, в карманах пусто. Теперь брюки, тоже далеко не новые. Знал, наверное, что там, в тюрьме, будет полно пыли. Вот его бумажник, здесь, в боковом кармане.

Сэр Бенджамен замолк в нерешительности.

– Нужно, наверное, заглянуть внутрь. Хм-м... Деньги: десять шиллингов, две фунтовые бумажки и одна пятифунтовая. Письма. Марки все американские, значит, писали ему в Америке. «Мартину Старберту, эсквайру. 470. 24-я Западная улица, Нью-Йорк». Послушайте, а нельзя предположить, что у него в Америке был враг, который последовал за ним сюда?

– Сомневаюсь, – сказал доктор Фелл. – Впрочем, можно до времени отложить эти письма в сторонку.

– Что-то вроде записной книжки – сплошные цифры. «А и С» —25, «Веселые гуляки» —10, «Гремящие караваны» —3, «Восставший Эдип»; «Блюмингдейлз» —25, «Добрый» —... Что все это означает?

– Может быть, торговые заказы? Он мне говорил, что служит в каком-то издательстве. Есть что-нибудь еще?

– Визитные карточки ««Клуб свободных», 51-я Западная улица, 65». Все какие-то клубы, их там штук двадцать. ««Магазин Валгалла, крепкие напитки, доставка на дом», Бликер-стрит, 342».

– Все правильно, – сказал Рэмпол. – Теперь понятно.

– Итак, в бумажнике больше ничего нет. В пиджаке и брюках – тоже. Стойте, стойте! Клянусь Юпитером! Тут, в кармашке, у него часы. И до сих пор идут. Сам разбился, а часы...

– Дайте-ка мне взглянуть, – неожиданно вмешался доктор Фелл.

Он повертел в руках плоские золотые часы, громкое тиканье которых было отчетливо слышно в тишине комнаты.

– В романах, – говорил доктор, – часы убитого разбиваются очень кстати, давая таким образом сыщикам возможность установить момент совершения преступления, причем всегда неправильно, поскольку убийца предусмотрительно переводит стрелки. Обратите внимание, в жизни все происходит иначе.

– Как мы имеем случай убедиться, – ответил главный констебль. – Но почему вас это заинтересовало? В данном случае время наступления смерти не имеет никакого значения.

– Нет, имеет! – воскликнул доктор Фелл. – И гораздо большее, чем вы думаете. Э-э... в настоящую минуту часы показывают двадцать пять минут одиннадцатого. – Он взглянул на часы над камином. – На этих часах тоже двадцать пять минут одиннадцатого, секунда в секунду... Бадж, вы случайно не знаете, верно идут эти часы?

Бадж наклонил голову.

– Да, сэр. Они идут верно. Это я могу сказать с полной уверенностью.

Доктор пристально посмотрел на дворецкого, словно в нерешительности, и положил часы на место.

– У вас удивительно серьезный вид, черт возьми, – сказал он. – Почему вы, собственно, так уверены?

– Дело в том, что вчера вечером случилась очень странная вещь, сэр. Оказалось, что большие часы в холле на десять минут спешат. Я... э-э-э... случайно обратил на это внимание, так как одновременно посмотрел на эти вот часы, что над камином. А потом пошел и проверил все остальные часы в доме. Мы обычно проверяем часы по большим напольным в холле, и я подумал...

– Это точно? – допрашивал доктор. – Вы действительно проверили остальные часы?

– Ну конечно, сэр, – ответил Бадж несколько удивленно.

– Ну и что? Они шли верно?

– В этом-то вся странность. Все часы шли верно, все, за исключением этих больших. Не могу себе представить, что с ними могло случиться, сэр. Не иначе как кто-нибудь их неправильно поставил. Со всеми этими делами у меня еще не было возможности выяснить...

– Что все это означает? – спросил шеф полиции. – Судя по тому, что вы мне сказали, молодой Старберт прибыл в кабинет смотрителя в одиннадцать часов, минута в минуту, и его часы идут верно. Значит, все в порядке.