Ядовитые шипы - Яра Сакурская

к смерти Рошеля. Зато Императору удалось узнать что-то важное о Камале и его объявили в розыск. Гектор Фабия тоже попал под горячую руку, но его быстро отпустили, он как-то сумел договориться с Раяном. Кирьян думал, что Камал Яхо хотел сместить Ассандра, чтобы самому занять его место. Для этого требовалось, чтобы Унсури или изгнали, или он сам отказался от своей должности. Обе идеи казались глупыми, ведь из любых ситуаций он выходил сухим из воды и оказался далеко не тем человеком, которым можно манипулировать.

Кирьян попросил меня пока не сообщать кому-либо о нашем разговоре, хотел как следует удостовериться в своих мыслях. Мы решили, что если Ассандр спросит, я скажу, что мужчина собирался пригласить меня на прогулку. Отчасти это действительно было правдой, и Унсури мог бы поверить моим словам. Не знаю почему, но я была уверена, что у Кирьяна нет никаких дурных помыслов в отношении меня или главного советника. На прощание я в открытую спросила, почему он пытается оказать Ассандру хоть какую-то помощь. Он объяснил, что считает Унсури волевым и сильным человеком, хотя его методы довольны жестоки.

Сейчас, сидя верхом на кобыле, которую мне подарил сам Император, я ехала вслед за советником и рассматривала свою ладонь. Кирьян поцеловал её перед моим уходом и попросил быть очень осторожной, из-за чего я не могла сдержать улыбки. Когда вернулась в покои, Ассандр уже собрал вещи и о чем-то тихо беседовал с Артемием. Стоило мне появиться, как разговор сразу прекратился, из-за чего я почувствовала себя немного виноватой. Прощание с Раяном вышло сухим и практически отрешенным, похоже, что Унсури всерьез был недоволен решением Императора, но ничего не мог поделать.

Я же приходила в полнейший ужас, от мысли, что мне придётся учить Унсури жить обычной жизнью и постоянно находится в напряженном состоянии. Радовало лишь то, что завтра я смогу встретится с Кирьяном. Эта мысль согревала меня всю дорогу и я думала, что у нас с ним вполне могут сложиться отношения. Подобное никто не осудит, ведь у нас одинаковое положение в обществе, а это значит, Император может благословить такой брак. Конечно, я не думала, что мы с молодым советником сразу же начнем строить отношения, потому что едва знакомы и нам обоим необходимо лучше узнать друг друга. Но где-то внутри я позволила себе немного помечтать о чистой и искренней любви.

Ассандр, молчавший всю дорогу, велел мне отвести лошадей в загон и поухаживать за ними, а сам направился в дом. Было немного иронично, что мы вновь оказались здесь спустя несколько часов после отъезда. Я с воодушевлением сняла с лошадей всё снаряжение, налила чистой воды и положила в корыто приятно пахнущее сено. Поглаживая свою Ромашку по шелковистой длинной гриве, даже не сразу обратила внимание на странный шум, доносящийся со второго этажа. Лишь когда раздался громкий треск, я сразу побежала в дом, испугавшись за Унсури.

От увиденного затряслись коленки и хотелось позорно сбежать. Чтобы не упасть, я ухватилась за дверной косяк, со страхом наблюдая, как вконец взбешённый советник рушит и ломает мебель. Разломанный напополам стол сиротливо лежал посреди коридора, а рядом небрежно валялись поломанные стулья без ножек и сидений. Его голубые глаза стали черными и даже не было видно зрачка, а с пальцев то и дело срывались острые на вид сгустки тьмы. На когда-то светлых стенах появились внушительные тёмные царапины от когтей, хрустальная люстра была разбита на крошечные осколки, а прочая коридорная утварь была окончательно сломлена и восстановлению не подлежала.

Никогда прежде я не видела такой ужасающей силы и невольно замерла, широко распахнув глаза. Ассандр выглядел, будто какая-то тварь, вылезшая из Забытого Каньона. Кожа насквозь была пропитана тьмой и стала серой, а длинные когти, казалось, без труда могли разорвать горло. Я в панике начала пятиться, но споткнулась на лестнице и чуть не упала, чудом сохранив равновесие. Мужчина перестал терзать стены и сразу повернулся в мою сторону, и я успела заметить, как он дёрнул нижней челюстью, распоров себе острым клыком губу.

Бросилась бежать подальше в лес, осознавая, что Ассандр не собирается за мной гнаться и яростно ломает добротную крепкую дверь. Забежала за первое попавшееся дерево, закрыла руками уши, чтобы перестать слышать его гортанные стоны и, совсем нечеловеческие крики. Не могла разобрать, о чем он говорит, но в словах отчётливо слышались нестерпимая боль и отчаянная ненависть. Стало очень страшно, что Унсури растерзает меня своими жуткими клыками и когтями, и я испытаю такую ужасающую боль, которая мне даже не снилась. В загоне испуганно тихо ржали лошади, но советнику не было до них никакого дела.

Я не понимала, что послужило причиной такого жуткого и ненормального приступа, но ничего путного в голову не приходило. Советник даже не поинтересовался, зачем Кирьян искал встречи со мной, сразу велел забрать свою походную сумку и идти за ним. Всю дорогу не проронил ни слова, с Артемием и Раяном вёл себя также отстранённо и безучастно. Слегка выглянув из-за дерева, я дёрнулась обратно, когда мимо пролетела небольшая горящая черная вспышка. Из-за неё загорелось соседнее дерево, вызывая у меня первобытный животный страх. В последний раз подобное чувство я испытала в поместье Игласа Левро, когда Ассандр решил увезти меня с собой.

Сейчас изо всех сил я старалась не поддаваться панике и надеялась сохранить холодный ум, чтобы рассуждать здраво и не быть убитой. Когда над головой вспыхнули молодые ветви, а листья осыпались горьким пеплом, я отчаянно взвизгнула и бросилась бежать дальше в лес, в темноте путаясь в собственном платье и на каждом шагу нервно спотыкалась. Не сразу поняла, что произошло, но внезапно левую сторону лба обожгло невероятно сильной острой болью, из-за чего на глазах сразу появились слезы.

Я громко всхлипнула, ладонью хватаясь за ожог от тёмной магии, который болезненно пульсировал при любом малейшем прикосновении. Не осознавая, что делаю, на коленях добралась до ближайших кустов, свернулась калачиком и прикрыла голову руками. Животные крики оборвались так же резко, как и начались. Я не шевелилась, боясь привлечь внимание советника, лишь судорожно всхлипывала от боли и безудержного страха. Верила, что на утро Унсури сумеет прийти в сознание и взять себя в руки.

С каждой минутой становилось всё труднее фокусировать взгляд, кажется, от болевого шока я начинала терять сознание. Перед тем, как темное ночное небо окончательно померкло, я подумала, как сильно ненавижу Ассандра.

Глава 20

Я проснулся