Волшебная палитра любви - Диана Рейдо

– В глубине души ты понимаешь, что я права. Так чего тебе было надо? Польша страна неплохая, а Варшава достаточно продвинутый город. Не захолустье. Возможностей для приятного времяпрепровождения масса, поверь мне. Даже не нужно туда ездить самой, чтобы примерно представлять себе это все и оценить.

– Ты у нас все-таки больше по финансовому анализу специализируешься…

– Не передергивай. Знаешь, алгоритмы оценки, схемы всяческих явлений примерно одинаковы. Впрочем, не буду утомлять твой мозг. Ему и без того пришлось несладко.

– Ты хотела поговорить об Эдмунде, – напомнила Мередит. – Ты сказала, что это неплохой вариант. Почему?

– Почему? – Элинор стала загибать пальцы.

– Да ты еще калькулятор принеси! – не выдержала и рассмеялась Мередит.

– Такой ты мне нравишься больше. Улыбающееся лицо намного приятнее кислой физиономии.

– Постараюсь не унывать так сильно.

– Вот смотри. Молод? Молод, это безусловный плюс. Хорош собой – тоже нелишнее в партнере. Да, пусть он пока небогат. Но, кажется, он хотел начать делать свою карьеру?

– Я видела его рисунки, – тихо сказала Мередит. – Я не хочу испортить ему будущее. Он все переживает, что пока не сказал своего слова в искусстве. До сих пор, сколько бы ни работал, он не сделал ни шага вперед. По крайней мере, это он так считает.

– А что считаешь ты?

– У него действительно большой талант.

– Ну… – Элинор слегка пожала плечами, – знала бы ты, сколько выдающихся талантов прозябает в безвестности.

– Он еще и трудолюбив, и терпелив. Рано или поздно это должно принести свои плоды. Знаешь, его картины и тонки, и прочувствованны, но в то же время в них чувствуется жизненная сила. А он хотел поставить на всем этом крест и начать заниматься административной деятельностью под чьим-то началом. Я думаю, что очень скоро это опротивело бы ему. По двум причинам: он занимался бы не тем, что любит, а тем, что, возможно, вообще ему не свойственно.

– Не страшно. Вторая причина?

– Он привык работать сам на себя, сам себя обеспечивать, насколько хватает способностей и удачи. А тут он будет в подчинении управляющего и кто знает, смогут ли они сработаться. И, главное, сможет ли он подчиниться? Я думаю, что это все опостылело бы ему. А потом он вспомнил бы о причине, которая привела его к такой смене образа жизни. Он возненавидел бы меня.

– Тебе не кажется, что ты все усложняешь?

– Нет.

– Тебя приняла его семья, тебя приняли его друзья. Чего ж тебе еще надо?

– Они приняли меня, не зная толком, кто я такая и что представляю собой на самом деле. Если бы они узнали, то разочаровались бы…

– Ты так уверенно решаешь за людей. Думаешь, что имеешь на это право?

– О чем это ты?

– Предоставь им выбирать самим, как они отреагируют на рассказ о твоем непростительном прошлом. Или ты просто боишься и поэтому предпочитаешь прекратить все сама, пока от тебя не отвернулись? Но так ли неизбежно то, что от тебя отвернутся?

– Ты говоришь сложными категориями. – Мередит со вздохом отвернулась к окну.

– Ну хорошо. Что было в Праге и Варшаве, мы выяснили. Я так понимаю, с этой историей ты решила покончить?

– Да, решила покончить раз и навсегда.

– Дело твое. По мне, так тебе не хватает здравого смысла. Если тебе хотят подарить любовь, твое дело принять ее и не слишком заморачиваться, а как отнесутся к твоему прошлому… Принимала бы хорошее отношение – и дело с концом. Тебя ведь не очень устраивало то, что Рональд относится к тебе как к своей собственности и одновременно – как к дорогой, престижной вещи? О, прости, не вещи. Кукле. А от Эдмунда ты получила хорошее отношение. Но и этим ты недовольна. Ладно, оставим это. Свой выбор ты уже сделала.

– А что тут было с Рональдом?

– Все, что было, я уже рассказала тебе вкратце по телефону. Не вижу особого смысла пересказывать все диалоги и перечислять подробности. Искал тебя, был в недоумении, не сказать чтобы в гневе, но не без этого. Кстати, он пополнял твой счет?

– Нет.

– Тоже правильно. Зачем давать деньги, если даже неизвестно, где их адресат? Если бы ты вернулась в Сидней сразу, как только я позвонила тебе, ситуацию, возможно, и удалось бы как-то замять. Ночевала у подруги, была за городом, занималась серфингом, ушла в ночной клуб, в конце концов. Но с того момента, как он искал тебя и пришел ко мне, прошло уже довольно много времени. Что планируешь предпринять?

– Женить Рональда на себе.

Тут Элинор изумилась не на шутку.

– Сделать – что?.. Женить?!

– Да. Пусть расплачивается за то, что сделал.

– И что же он такого сделал? Заметь, ведь он делал, а ты не очень-то и возражала.

– Я же не думала, что буду для него всего лишь дорогостоящей игрушкой, способом приятно провести свободное время. Гарантированным и надежным способом провести это время.

– Зачем тебе такое замужество? – поинтересовалась Элинор.

– Затем, что Эдмунд достоин лучшего отношения, чем мое. Достоин лучшей жены, чем я. Я не хочу разбить его сердце.

– Дорогая моя, да ты ведь это уже сделала, – перебила ее Элинор и сделала глоток коктейля.

– Подожди, дослушай. Да, Рональд купил мое время и мое внимание. Да, я позволила так поступить с собой. Да, я оказалась той женщиной, с которой можно вести себя подобным образом. А значит, именно мы с Рональдом и стоим друг друга. Пусть он до конца заплатит за то, что сделал. И я до конца жизни буду платить за этот нелепый, но сделанный однажды выбор. Он будет меня обеспечивать, но уже на законных основаниях, а я буду его статусной игрушкой тоже на законных основаниях.

– Гм, а дети?

– А что дети?

– Ты, как я понимаю, хочешь привести эти отношения к логическому завершению? Семью, детей?

– Ну, наверное, со временем появятся и дети. – Мередит растерялась, о детях она как-то не подумала.

– Эдмунда тебе жаль. А детей, которые будут расти в семье, где муж и жена являются взаимными паразитами, тебе не жаль. Отношения, построенные на фарсе, не лучшая среда для воспитания здоровых и счастливых детей.

– Ну, по крайней мере, я постараюсь дать своим детям все самое лучшее. А Рональд обеспечит это финансово, – медленно проговорила Мередит.

– Вижу, ты все точно рассчитала.

– Да, я все решила. Еще когда летела из Варшавы, я долго думала. Меня столько раз спрашивали друзья Эдмунда, что я люблю, чем занимаюсь, кем вижу себя в будущем. И ни разу, ни единого разу не случилось, чтобы внутри у меня что-то откликнулось, пришла какая-то мысль о том, чем мне хотелось бы заниматься. Что ж, значит, так мне и надо. На большее я не гожусь. Буду высокооплачиваемой спутницей жизни состоятельного бизнесмена.