Замурованный труп - Джо Горес

Бульвар Маунт-Дьябло находился в трех милях; но пока Баллард вынужден был выслушивать безостановочную трескотню мисс Мохер, поэтому пришлось отложить проверку этого адреса на предобеденное время. Правда, он сомневался, что страховой агент знает многое, наверное, только имя и фамилию, но попытаться все же стоило.

Это был небольшой, всего на двух сотрудников, офис, раскрашенный в основные цвета спектра, до потолка залитый солнечным светом. Пустой письменный стол Уаймана стоял в глубине, у большого окна, откуда открывался красивый вид на окрестности. В центре кабинета, за столом поменьше, пожилая женщина с приятным лицом разговаривала по телефону. Закончив разговор, она сообщила Балларду, что мистер Уайман должен появиться в течение часа. Пока же, без ведома и позволения шефа, она не чувствует себя вправе заглядывать в досье мисс Мохер.

— Надеюсь, вы понимаете, сэр?

— Да, конечно, — сказал Баллард. — Пойду перехвачу где-нибудь сандвич и минут через тридцать вернусь.

Поесть было бы неплохо, совсем неплохо. Чизбургер и жаркое, которые ему подали в кафе за углом, на бульваре Конкорд, были просто отвратительны — даже соленья оказались какими-то водянистыми, поэтому он не ожидал ничего хорошего от кофе. И все же кофе оказался куда хуже, чем он опасался. Баллард ничуть не удивился бы, увидев головастика на дне чашки.

Почувствовав, что засыпает, он сходил к машине и забрал папку с делом Гриффина. Пробел обнаружился сразу же. Побывав в полицейском участке, он забыл зайти в суд. После разговора с Уайманом придется сразу же вернуться туда, чтобы выяснить, кто именно вносил залог за Гриффина и кто был его адвокатом.

После этого надо будет поехать в окружную тюрьму, в Мартинес. По пути завернуть в гостиницу «Дукум», чтобы разузнать о происшествии, случившемся в декабре. Хорошо бы установить название гаража, куда отбуксировали «тан-дерберд»; эта информация, хотя и бесполезная, все же должна содержаться в досье.

И после этого...

Баллард покачал головой. В его душу начинал закрадываться страх. Остается всего двенадцать часов, а он погряз в делах, хотя и не знает, что предпринять дальше.

И тут он вспомнил: следует связаться с Гизеллой. Она сообщила, что их человек из Сан-Хосе этим утром был на Мидфилд-роуд. Никто из соседей не видел Гриффина, но красный с белой крышей «тандерберд» несколько недель в феврале и марте стоял там в гараже. Никто, разумеется, не помнил номерного знака.

Дом был снят по телефону в местной конторе по торговле недвижимостью, деньги уплачены чеком сразу за шесть месяцев. Чек был подписан Чарлзом М. Гриффином. Шестимесячный срок истекал 9 августа, а это означало, что дом был арендован 9 февраля. За день до заседания суда, куда, по словам Ванды Мохер, он так и не явился. Детектив из Сан-Хосе превосходно сделал свою работу. Но продвинуло ли это расследование? Какая-то подспудная мысль тревожила Балларда.

Он вышел из машины и задумался. И тут понял, что именно его беспокоило. Почему Гриффин перестал платить за «тандерберд»? Денег он наворовал предостаточно. Зачем же снимать дом с гаражом в Сан-Хосе, когда он мог употребить эти деньги на выплаты за машину?

* * *

Харви И. Уайман оказался общительным багроволицым человеком лет тридцати пяти. Еще год назад ему следовало бы начать заниматься бегом трусцой. И, в отличие от многих мелких страховых агентов, с которыми доводилось встречаться Балларду, он был весьма проницателен. Весьма-весьма.

— Да, я помню то происшествие, участником которого был Гриффин. Помню гораздо лучше, чем мне хотелось бы. Триста баксов на ремонт его машины, более четырехсот в компенсацию Ванде...

— В какой компании он был застрахован?

Уайман оторвал глаза от дела Мохер, которое положила перед ним секретарша:

— У него не было никакой страховки. Нашим людям пришлось уплатить ущерб, нанесенный машине Ванды.

— Они подали на него в суд?

— Но мы так и не смогли его отыскать. — Он вернулся к папке. — В феврале его выпустили под залог, но на заседание муниципального суда он не явился...

— Какой адрес вы проставили в предъявленном ему тогдаиске?

— 1800 или что-то в этом роде. Калифорния-стрит. Но у меня есть более поздний адрес...

— Мидфилд-роуд в Сан-Хосе? Это у нас есть.

— Нет, адрес здешний, конкордский. — Баллард выпрямился, его сердце гулко забилось. Уайман кивнул: — Вот он. Видите ли, я ремонтировал свою машину в том же самом гараже, где чинили «тандерберд» после декабрьского столкновения. В прошлом месяце они снова его ремонтировали.

— Мастер уверен, что это та же самая машина? — выпалил Баллард.

— Да, конечно. Он показал мне заказ, там был проставлен тот же номерной знак. Адрес был 1377, Маунт-Дьябло-стрит.

— Может быть, они солгали...

Уайман пожал плечами:

— Этот мастер обслуживает меня много лет, он не из тех, кого легко обдурить. Там их целая семья: муж, жена, пара ребятишек. Никаких связей с Гриффином у них нет. Наверно, он взял адрес из телефонной книги.

Нет, нет, тут что-то есть, подумал Баллард. Маунт-Дьябло-стрит, как раз напротив бульвара, совсем рядом. А дом 1377 всего в нескольких кварталах западнее. Баллард нутром чуял, что адрес подлинный.

Оставив свою машину перед офисом Харви И. Уаймана, он отправился пешком.

Без пятнадцати два, как раз в тот момент, когда Баллард давился отвратительным чизбургером в Конкорде, Дэн Кёрни припарковал свой универсал на Мейн-стрит в Мартинесе. Он все еще не мог связаться с Баллардом по радио. Детективы, занимающиеся установлением адреса на ограниченной территории, то и дело покидают свои машины; но, рано или поздно, он свяжется с ним. Пока же Кёрни имел весьма туманное представление о том, чем занимается Баллард.

Доехав до Ист-Бея, Кёрни, как и Баллард, первым делом направился в полицейский участок Конкорда. Не слишком соблазнительная попочка в «варенках» давно уже ушла на стоянку, где приклеиваются десятидолларовые ярлыки, но веснушчатый дежурный сержант по-прежнему был на своем посту. Он повторил Кёрни все, что сказал Балларду, и по его просьбе набросал превосходный словесный портрет последнего.

— Вам следовало бы стать детективом, — с каменным лицом заметил Кёрни.

Он прошел за угол, в муниципальный суд, где Баллард так и не побывал. Небольшой вестибюль заканчивался широкими двойными дверями, которые вели в зал суда. На одной из них висело отпечатанное на машинке объявление, датированное 17 января, которое предписывало, в каком виде следует являться в суд. Не допускалось приходить босиком или в «варенках». Длинные волосы и бороды разрешались, но, как можно было заключить из объявления, только такие, в которых «не вили гнезд воробьи».

Вернувшись, Кёрни подошел к двери, состоявшей из двух половинок: верхней и нижней. Верхняя была открыта, и внутри можно было видеть четырех женщин и многочисленные ящики с досье. Женщины стояли возле окон, болтая между собой.