Попаданка для Принца, или Жена из пророчества - Ольга Герр

– Кто и за что проклял замок со всеми его жителями?

Представьте, что вы плеснули ведро ледяной воды на раскаленную печку. Брызги, шипение, дым. Тьер был той самой печкой, а мои слова окатили его ушатом воды за шиворот. Он аж вздрогнул, а затем попятился от меня.

– Эй, – я ухватила его за рубашку, – куда же ты? Мы только начали!

Тьер дернулся назад и вырвался.

– Знаешь, – хрипло произнес он, – я вспомнил, что до коронации не имею права на близость с каменной девой. Тебе повезло.

Серьезно? Это мне повезло? Да это он же бежит от меня, как черт от ладана! Хорошо, пусть не от меня, а от заданного мною вопроса, но сути это не меняет – Тьер смылся.

Сначала приставал с поцелуями, после чего бросил меня одну в склепе. Так себе из него джентльмен.

Получив свободу, я спрыгнула с постамента. Хватит сидеть на холодном камне, так и почки простудить недолго.

Что ж, наша маленькая игра помогла прояснить две вещи – хорошую и плохую. Хорошая новость состоит в том, что, по крайней мере, на какое-то время я – неприкосновенна. До коронации можно не волноваться, что Тьер ночью проберется в мою спальню и потребует супружеский долг.

Но есть и плохая – проклятие. Кто бы ни сотворил такое с Северным замком, Тьер все еще боится говорить о нем. Здесь явно замешана какая-то мрачная тайна…

Мое любопытство проснулось и подняло голову. А? Что? Кто-то сказал слово «тайна». Надо срочно все разузнать!

Я с ним согласилась. Любопытство право: нам стоит разобраться в этом деле.

***

Тьер размашисто шагал по коридору. Скорее прочь из склепа. Куда угодно, лишь бы подальше от него… или точнее от нее.

Что с ним вообще творится?! Это какой-то морок, наваждение, помешательство. Можно подобрать еще кучу слов, но смысл один – он лишился рассудка. Ничем иным его поведение не объяснить.

Он должен думать о том, как раскусить обман самозванки, как заставить ее сказать правду. Должен выяснить, где находится истинная каменная дева. А что делает он? А он не может оторваться от губ Алитеи. Тянется к ним, как завороженный.

Даже сейчас, вдали от нее, на безопасном от ее губ расстоянии, стоило только подумать о них, как кровь закипела в венах. Благо Тьер как раз был в галерее с окнами. Приблизившись к одному из них, он наполовину высунулся на улицу.

В лицо и грудь ударил зимний ветер. Кожу защипало от холода, но огонь в теле не унимался, поэтому Тьер задержался у окна надолго. Все ждал, когда станет легче.

Он не боялся простыть. Ему не страшен даже самый лютый мороз. Что его по-настоящему пугало так это то, что он не сдержится и вернется в склеп. К ней.

Алитея вышибала его из реальности на раз. Рядом с ней Тьер забывал обо всем. О долге принца, о судьбе Северного замка, о младшем брате, которого поклялся спасти. Мог думать только о губах девушки. Таких манящих, таких сладких.

Его выводила из себя эта беспомощность. И перед кем? Перед девчонкой! Что в ней такого особенного? Ничего. И вместе с тем всё…

Тьер пьянел от вкуса губ Алитеи. Вот и в склепе он поддался желанию, снова поставив на карту будущее. Королевство за поцелуй!

Благо сама девушка помогла ему очнуться, напомнив о том, что он предпочел похоронить в чертогах памяти. Ее вопрос о проклятии застал Тьера врасплох. Он ударил больнее кинжала и отозвался глухой болью в раненом сердце.

Алитея напомнила ему о былых временах. О том, каким он был когда-то. О ветре в волосах, о чистом небе, о пламени. Если бы Алитея знала его прежним… она бы точно увлеклась им.

Тьер зажмурился до разноцветных кругов перед глазами. Тряхнул головой. Он не хотел об этом думать, не хотел вспоминать. Только не сейчас, когда и так невыносимо тяжело и нестерпимо больно.

Но память та еще стерва. Если она решила нанести удар, то не успокоится до тех пор, пока не вывернет тебя наизнанку.

Он помнил все случившееся так, словно это было вчера. Голоса, даже запахи и то самое роковое прикосновение. А еще боль. Ее особенно. Боль пронзила его насквозь, пропитала все естество Тьера едким ядом, раз и навсегда отравив его.

Боль – вот, что она преподнесла ему напоследок. Это был ее прощальный дар на пару с проклятием. Ответ на те страдания, что он ей причинил.

«Око за око, Тьер, око за око. Ты причинил боль мне, и я вернула ее тебе».

Он слышал ее шепот, как наяву. Будто она стояла за спиной. Он вспоминал…

Много лет назад

– Между нами все кончено, Этлина. Откровенно говоря, между нами никогда ничего и не было. Сколько можно это обсуждать? – Тьер недовольно поморщился.

Как его утомил этот разговор. Снова и снова об одном и том же. Сотни раз он говорил Этлине, что она больше не его невеста и не может стать его женой.

– Я не люблю тебя, – повторил Тьер в сто первый раз. – Наша помолвка была ошибкой. Ее навязали нам родители, но их больше нет. Это огромная потеря для всех нас и для Северного королевства. Но мы не успели пожениться и теперь вольны жить так, как пожелаем сами. Это плюс.

– Для меня минус, – ответила она тихо. – Ведь я люблю тебя с детства.

– Вот именно, с детства. Мы выросли вместе, Этлина. Чуть ли не с рождения нам твердили, что однажды мы обязательно поженимся. Ты просто привыкла так думать. Ты дорога мне, правда. Этлина, ты мне как сестра, но это чувство не имеет ничего общего с любовью к женщине. Я хочу встретить ту самую, единственную и неповторимую для меня. Понимаешь? Я хочу сам выбрать себе жену. Не из долга, а по любви.

Тьер не сомневался – Этлина перерастет это детское чувство. Надо только немного подождать, и все наладится.

– Это твое последнее слово? – глухо переспросила она.

Она стояла напротив тихая и серьезная. Она всегда была такой, даже в детстве. Задумчивая девочка с косичками. Мальчишкой он обожал дергать ее за эти косички. Она никогда не обижалась, а только отчитывала его по-взрослому. Ему это казалось забавным.

Родители Этлины договорились с родителями Тьера, что однажды их дети поженятся. Этот союз должен был скрепить две великие королевские семьи и соединить Северное королевство в единое целое. Но потом их родители погибли под снежным обвалом. Тьер остался один с годовалым братом и безутешной девушкой.

В конце концов, он справился, но понял одно – своей жизнью он хочет управлять сам. И в первую очередь жениться на той, кого лично выбрал. Этлину он любил исключительно как сестру, не более.

– Позволь обнять тебя в последний раз, – попросила Этлина.

– Что за драма? Разве мы прощаемся? Мы, как и прежде, останемся добрыми друзьями, – вздохнул Тьер, но отказать не смог. – Конечно, подойди, и мы обнимемся в знак примирения.

Она шагнула к нему. Та, кому он всегда верил. Но в том-то и дело, что предать может только тот, кому доверяешь.