Игра в реальность - Алексей Калугин

Я был близок к отчаянию, когда Витька внезапно запрыгнул на выставочный экземпляр розового унитаза и заорал на весь магазин:

– У него пистолет! Смотрите! У него пистолет!

Имея огромный опыт в рассказывании неправдоподобных историй, Витька знал, как наилучшим образом воздействовать на слушателя, чтобы заставить его если и не поверить, то хотя бы проникнуться сочувствием к рассказчику. Когда же на него нисходило вдохновение, он бывал чертовски убедительным.

Толпа мгновенно пришла в движение. Никто не мог ничего понять, но всех одновременно охватило паническое настроение. С разных сторон послышались крики. Посетители, находившиеся ближе к лестницам, побежали вниз, рассчитывая добраться до выхода прежде, чем в магазине начнется стрельба. Качнувшись из стороны в сторону, толпа в центре зала сделалась плотнее. Живая человеческая стихия, поглотив, растворила в себе парней из команды Одиссея.

– Ну как? – спросил, спрыгнув с унитаза, Витька.

– Это было твое лучшее выступление, – честно признался я. – Еще чуть-чуть, и я сам бы тебе поверил.

Поток людей, стремящихся покинуть магазин, подхватил нас с Витькой и понес к лестнице. Нам уже не приходилось прилагать никаких усилий для того, чтобы двигаться в нужном направлении. Оставалось только следить за тем, чтобы не споткнуться. Падение под ноги неуправляемой толпы могло закончиться трагически. А еще я старался не потерять коробку с телефоном, прижимая ее обеими руками к груди.

Мы находились всего в нескольких метрах от выхода, когда внезапно словно бы провалились в серебристый туман.

Странное и в высшей степени неприятное ощущение падения в никуда длилось всего одно мгновение. Но когда мы вновь вернулись в реальность, она была уже совершенно иной.

Никаких следов паники, спровоцированной Витькой. Магазин был почти пуст. Немногочисленные посетители неторопливо рассматривали выставленные на обозрение ванны, раковины и унитазы. А через свободное пространство в середине торгового зала к нам приближались четверо подручных Одиссея. Они даже не особенно торопились, будучи полностью уверены в том, что теперь уж нам от них не уйти. Не знаю, как им удалось сделать это так быстро, но новая реальность была подобрана со столь безукоризненной точностью, что у нас с Витькой, казалось, не оставалось ни единого шанса на спасение.

– Может быть, еще раз что-нибудь крикнешь? – без особой надежды спросил я у Витьки.

– Что-то я не в голосе, – тихо ответил он. – Теперь твоя очередь нас спасать.

Что ж.

Я зажал коробку с телефоном под мышкой, сунул руку в карман ветровки и обхватил пальцами грушевидный корпус клиппера.

Неужели Одиссей забыл о том, что у нас есть клиппер? Или же он уверен, что мы побоимся воспользоваться этой штуковиной вторично?

Я наугад перевел курсор на шкале клиппера, поскольку все равно не имел представления, что означали символы на шкале. Прижав большой палец к пусковой кнопке, я другой рукой взял Витьку под локоть.

– Держись, Витек.

Витька криво усмехнулся. Он смотрел не на меня, а на парней Одиссея, находившихся всего в трех шагах от нас.

Не знаю, то ли они почувствовали что-то неладное, то ли просто собирались провести какую-то стандартную процедуру, только один из них протянул по направлению к нам с Витькой руку, в которой был зажат небольшой черный предмет. Что именно это было, я не успел рассмотреть. Вполне возможно, что Одиссей дал своим подручным указание покончить с нами на месте и в руке у парня был пистолет или какое-нибудь иное оружие. Не дожидаясь развязки, я крепче ухватил Витьку за руку, прижал локтем коробку с телефоном и нажал на пусковую кнопку клиппера.

На этот раз падение в заполненную серебристым туманом бездну продолжалось заметно дольше обычного. Пожалуй, секунд десять, а то и пятнадцать. Когда же туман рассеялся, я не сразу понял, где мы оказались. Только спустя какое-то время я сообразил, что это был все тот же торговый зал второго этажа магазина «Библио-глобус», только изменившийся почти до неузнаваемости.

В зале не было ни прилавков, ни лотков, ни стендов с образцами продукции, только стены со следами бушевавшего здесь некогда огня и обгоревшие кучи мусора по углам. Под потолком не осталось ни одного целого светильника, только кое-где висели на проводах их жалкие обломки. На месте окон, выходивших на Мясницкую улицу, зияли провалы. Несколько огромных дыр, словно от попаданий снарядов, имелось и в полу.

Кроме нас с Витькой, в зале никого не было, но по характерному запаху и отметинам у стен можно было догадаться, что люди сюда порою все же заглядывают, по крайней мере, для того, чтобы справить нужду.

– Ну, приехали, – растерянно произнес Витька.

Приятель мой был одет в изрядно затасканную полевую куртку камуфляжной расцветки, перетянутую парадным офицерским ремнем, и темно-синие брюки с широкими красными лампасами. Из-под куртки виднелась драная водолазка. На ногах короткие армейские сапоги со шнуровкой сбоку. Длинные волосы были гладко зачесаны назад и стянуты на затылке шнурком. Лицо, покрытое четырехдневной щетиной, как будто вытянулось и осунулось. В довершение всего этого маскарада на плече у Витьки висел автомат Калашникова с двумя обоймами, связанными вместе черной изоляционной лентой.

Я окинул взглядом свою одежду. На мне была темно-зеленая армейская куртка, выглядевшая намного приличнее, чем Витькина, темно-синие спортивные брюки с тремя белыми полосками по бокам и вдрызг разбитые кроссовки. На плече у меня тоже висел автомат.

– И что все это значит? – недоумевающе развел руками Витька.

– Один из возможных вариантов реальности.

Я снял с головы милицейскую фуражку без кокарды, покрутил ее в руках и снова надел.

– Это сделал ты или Одиссей?

– Похоже, что я.

Я сунул руку в карман своей армейской куртки, чтобы убедиться, что клиппер не исчез.

Коробка с сотовым телефоном, которую я держал под мышкой, превратилась в газетный сверток. Но когда я развернул его, телефон оказался на месте. Включив его, я поднес трубку к уху. Ни единого зука, хотя индикатор показывал, что аккумулятор полностью заряжен.

– Ну, что там? – поинтересовался Витька.

– Тишина, – ответил я.

Сунув руку во внутренний карман куртки, я обнаружил там пистолет и паспорт советского образца. Оружие меня не интересовало – я все равно ничего в нем не смыслил, даже модель не мог определить, – а вот в паспорт заглянул. Затасканный и грязный, он был завернут в страницу из какого-то иллюстрированного журнала с текстом на английском языке. Я не настолько хорошо знаю английский, чтобы с ходу понять, о чем шла речь в статье, но на фотографии в левом углу страницы сразу же узнал нашего нынешнего президента, одетого в полевую армейскую форму и с автоматом в призывно вскинутой вверх руке. Надпись под фотографией гласила: «Последний довод России».