Лыжник - Александр Санфиров

Пока Петр Александрович по новой рассказывал свои злоключения, Клавдия Васильевна хранила молчание. Но стоило ему замолчать, как она спросила:

– Петь, а Нинка в чем была, в своем зеленом костюме?

Отец с сыном переглянулись и заржали.

– Что, и спросить нельзя? – обиженно сказала мама. – Я Нинель уже полгода не видела, она тогда хвасталась, что костюм в ателье шьет. Ей в это время отрез панбархата по блату достали. Темно-зеленый.

После этих слов хохот стал еще громче.

– Вот так и живем, сынок, – констатировал отец. – Женщины они такие… одним словом, женщины.

Сашка многое мог бы добавить к этой немудреной сентенции, но не стал, сейчас он слишком юн для таких высказываний.

Он помнил этот конфликт в той, первой, жизни. Тогда он закончился с таким же результатом. Зато, когда через четыре года отец неожиданно для всех ушел к Ленке Мироновой, Яковлев больше всех раздувал шум и добился, чтобы Петра Александровича сняли с работы.

«Ну, в этот раз этого не случится, – самодовольно подумал Саша. – Ленка будет моей, а батя пусть с мамой век доживает».

Как специально, чтобы испортить ему этот момент, в памяти возникла недавняя картина: разметавшиеся на подушке каштановые локоны Натальи Юрьевны и ее опухшие от поцелуев губы, шепчущие:

– Санчик, мой милый, я тебя так люблю.

На какое-то время он застеснялся своих мыслей, но потом, сказав себе, что со всеми проблемами разберется по мере их поступления, отправился в свою комнатушку.

Апрель и май прошли для Петрова незаметно. Тренировки, учеба, колка дров и кое-что после колки не давали времени скучать.

Зато женская часть школьного коллектива терялась в догадках, что случилось с робкой учительницей русского языка Агониной Натальей Юрьевной. За два года работы в школе она зарекомендовала себя хорошим педагогом, умеющим найти контакт с учениками, отчего ее и назначили классным руководителем в одном из седьмых классов. Она всегда была скромна и аккуратна в одежде. Не пользовалась косметикой. Но, в общем, у нее имелась репутация синего чулка, несмотря на незаурядную внешность.

Но этой весной с ней что-то случилось. Это было сразу видно по ее изменившемуся поведению. Всю весну девушку не оставляло хорошее настроение. Когда она в учительской временами устремляла мечтательный взгляд в потолок, коллеги понятливо улыбались, скрывая в душе завистливое чувство.

Леонид Сергеевич, увидев ее в такой момент, сразу сообразил:

– Да, баба, похоже, налажена по полной программе. Вот зараза, такой ценный кадр упустил! Мне тут больше делать нечего. Пойду хоть Женьку потискаю за ляжку.

Но больше всего женщины возбудились, когда завхоз Варвара Михайловна под большим секретом рассказала, что Агонина попросила ее через дочь достать красивое нижнее белье.

Почти все педагоги школы без зазрения совести пользовались тем, что дочка завхоза работала продавщицей в самом большом городском универмаге. Но Наталья Юрьевна до этого времени к Варваре Михайловне не обращалась.

– Интересно, кто же у нашей Наташи кавалер? – задала как-то вопрос завуч Любовь Станиславовна. – Странно все это, обычно ухажеры после работы встречают, в кино водят. Ну, там, в театр, может быть. А здесь ничего. Ни встреч, ни прощаний. Да и домой к ней никто не заглядывает, ее хозяйка, та еще сплетница, давно бы по округе разнесла. Может, и нет у нее никого, просто взрослеет девочка?

– Я знаю, кто к ней ходит, – басом сообщила физкультурница.

Все женщины повернули к Валентине Степановне удивленные лица. Выдержав соответствующую паузу, та сообщила:

– Сашка Петров из седьмого «б» у нее каждый вечер околачивается. Бабке дрова колет.

Присутствующие облегченно засмеялись, женщины есть женщины, никому из них не хотелось услышать, что Наталья Юрьевна нашла себе приличную партию. Ну, вот так они просто устроены. Зато как бы они ей искренне, от всей души, сочувствовали, жалели, если бы она вышла замуж за алкаша.

Бедняжки, до них никак не доходило, что предположение Валентины Степановны, сделанное ради шутки, есть истина в первой инстанции.

Двадцать шестого мая Сашка, придя домой, с радостным чувством закинул под стол портфель.

«Слава богу! – мысленно воскликнул он. – Пусть там до осени валяется. Хотя впереди еще три года учебы. Как бы дотерпеть?»

Потом спохватился, полез под стол и, найдя в портфеле табель успеваемости, оставил его открытым на столе.

«Пусть мама любуется, – решил он. – В первый раз в табеле одни пятерки, даже по поведению».

Упав на койку, он начал в который раз обдумывать планы на лето. Как бы ни хотелось, но с походами к учительнице придется завязать до августа. Через неделю ему придется уехать в лагерь, а Наташа в июне уедет домой в деревню, где нет даже телефона. Писем им писать друг другу нельзя.

Он вздохнул, представляя, как будет проходить последнее свидание.

На свою голову он по-настоящему влюбил в себя неопытную девушку. Она не хотела расставаться с любимым человеком и ревновала его ко всем девицам подряд, а уж к Мироновой – тем более. И сейчас он представлял, сколько будет слез и наставлений, придется долго убеждать ревнивицу, что ему никто не нужен кроме нее.

Усмехнувшись, Сашка подумал:

«До чего любовь может закрыть глаза. Наташа даже не может меня реально оценить, ведь несмотря на все мои кондиции, я все еще сопля зеленая, чего меня ревновать? Да и кому?»

Сейчас он даже сам себе не признавался, что в общем-то рад возможности избавиться от назойливого внимания возлюбленной и более плотно заняться своими делами. Тут его размышления прервала Клавдия Васильевна, которая пришла с работы и первым делом потребовала у сына табель. Она напряженно разглядывала его какое-то время, а затем с удовлетворением констатировала:

– Молодец! Твои шансы выучиться на врача резко повышаются.

Мама, несмотря на все его возражения, до сих пор лелеяла мысли о врачебной профессии сына. А тот, зная будущее, сопротивлялся как мог.

«Нет уж, дорогая мамочка, если у меня ничего не выйдет в спорте, я найду, чем заняться. Да тем же таксистом сейчас выгоднее стать, чем доктором, – думал он в ответ на слова Клавдии Васильевны. – Кстати, в следующем году надо права на мотоцикл получить, а то у бати „Ковровец” в сарае ржавеет».

Появившийся отец проявил к табелю гораздо меньше внимания и сообщил, что завтра они вдвоем отправляются на базу Горпродторга закупать продукты для лагеря.

На следующий день рано утром к дому Петровых подъехала грузовая машина, отец забрался в кабину, а сын скромно уселся в кузове на запаску.

К середине дня бодрым он себя не чувствовал. Все-таки, несмотря на взрослую личность, тело юноши еще не может так переносить нагрузки взрослого человека. Петр Александрович шустро метался по кабинетам и складам, а Сашка работал в кузове, укладывая все, что подавали грузчики. После обеда он уже еле шевелил ногами, несмотря на свои тренировки, а в кузове громоздилась гора ящиков.