Это нужно живым. Психология и педагогика военно-поисковой работы - Олег Всеволодович Лишин

увезли останки примерно 70 партизан. Одиночные находки продолжаются до сих пор. Для них в глубине леса сооружена братская могила. Здесь лежат те, кого еще не перевезли в поселок, где уже обрели последний покой их товарищи. Сюда и мы опустили найденные во время краткого пребывания на высоте останки. Поисковый отряд выстроился в каре вокруг захоронения. По традиции спели песню "Ровесники" Арика Круппа, которая давно стала нашей отрядной. О ровесниках, которые теперь уже не "на четверть века", а "на полстолетья старше нас". А потом прозвучали слова о том, что опустили сейчас в землю останки восьми неизвестных бойцов 1-й партизанской карельской бригады. Имен их мы не знаем и никогда не узнаем. Но мы знаем точно, что здесь погиб Александр Ш. — один из палачей бригады, выполнявший эту роль с момента отхода с высоты 264,9. Всего их было четверо... Забудем их имена, ребята, и пусть они будут прокляты!

Наш отряд пробыл тогда на высоте недолго. Вместе с ребятами из Суккозера, из Петрозаводской детской колонии, из далекого Кызыла мы разбирали завалы стволов и сучьев, брошенных на лесосеке, вплотную подступившей к лесному острову, скрывшему трагедию 1942 г. "Порубочные остатки", в число которых входили и целые бревна, сложили в гигантский костер и подожгли. Несколько часов полыхало пламя — благо лето в ту пору было дождливое и пожара можно было не бояться. На следующий год на очищенной от хлама высоте были высажены саженцы сибирского кедра, присланные из Новосибирска Николаем Кузьменко и его ребятами из отряда "Эдельвейс". В то же лето мемориальную кедровую рощу на высоте 264,9 высадили краснопресненские коммунары Семена Юсфина.

Месяц спустя в городе у нас был разговор с немолодым литератором-фронтовиком. Сидя в его маленьком кабинете, мы как на духу рассказали ему о нашей работе, о мыслях и сомнениях. Рассказали и о похоронах на высоте 195,1, и о словах, прозвучавших над могилой. Нам важно было знать мнение этого умного и честного человека. Он долго молчал. Наконец поднял голову: "Со всем согласен, ребята. Со всем, а с проклятием не согласен". И рассказал, как пришедшие в отряды партизаны перед походом проходили собеседование на "высоком уровне" не о том, конечно, что их в случае ранения пристрелят, но что при всех обстоятельствах в руки врага они живыми попасть не должны. Приказ действовал, и многое сходится на том, что для его выполнения были назначены определенные люди... "Скажите, а разве можно им простить Олю Пахомову?" — спросил один из нас. Писатель-фронтовик снова долго молчал, а потом сказал: "Нет, Олю Пахомову им простить нельзя..."

В человеческом сознании есть два понятия, близких по своему смыслу, но не тождественных. Это "мораль" и "нравственность". Оба представляют собой систему норм и правил, способ регулирования поведения людей через общественное мнение. Но мораль есть система норм и правил определенной социальной группы или эпохи, направленная на сохранение данного положения вещей. Бывает мораль корпоративная: классовая, национальная, партийная, профессиональная, мораль военных, чиновников, тюремщиков, дуэлянтов, воров, актеров, дворянского общества середины XIX в. или ненцев-оленеводов начала XX в. Фазиль Искандер хорошо передал мысль о сложных соотношениях древних и новых заповедей и вечных истин:

И если ты вор, живи, как вор, гони табуны коней.

Но в доме, который тебя приютил, иголку тронуть не смей.

С тех пор немало воды утекло, взошло и ушло травы.

Что ж, родины честь и честь очага не так понимаете вы.

У каждого времени есть свое, которое будет смешным,

Но то, что завтра будет смешным, сегодня не видят таким.

Мы гнали водку из диких груш, вы — свет из дикой воды.

Но и тогда не пили из луж идущие вдоль борозды...

Мораль всегда конечна и предписывается человеку как готовый свод обычаев, правил, которым можно пользоваться в определенных целях. В свое время В.И. Ленин категорически заявил, что коммунисты отрицают нравственность, взятую вне человеческого общества: "Мы говорим, что наша нравственность подчинена вполне интересам классовой борьбы пролетариата. Наша нравственность выводится из интересов классовой борьбы пролетариата" (Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т.41. С.298.) Этот подход человека того времени и той исторической ситуации, когда перспектива победы социальной справедливости для большинства была связана с победой или поражением пролетарской революции. Это была пропаганда определенной морали, оправданная определенной исторической ситуацией. В ней был "золотой запас" нравственности, направленный на то, чтобы "отдельные лица не наживались за счет остальных", чтобы сытые не богатели за счет голодных, чтобы был отменен принцип "либо ты грабишь другого, либо другой грабит тебя, либо ты работаешь на другого, либо он на тебя, либо ты рабовладелец, либо ты раб" (Там же. С. 298-318). В.И. Ленина глубоко возмущали попытки не видеть жесткой обусловленности морали общественными условиями, социальным строем общества. Для него они означали лицемерное стремление за деревьями не видеть леса и за частными симпатиями — беспощадной правды классовых отношений. Вообще же моральных кодексов чрезвычайно много.

Мир малолетних преступников, например, живет по системе правил, рассчитанных на сохранение жестких иерархических отношений между членами преступного сообщества, привилегированное положение одних и бесправие других. Во время войн почти всех времен — наша Отечественная не исключение — известны случаи негласного соглашения между воюющими сторонами не стрелять в идущих за водой солдат противника. Но надо сказать, что война 1941–1945 гг. на советско-германском фронте отличалась крайним ожесточением и бесчеловечностью, заданными с самого начала гитлеровской стороной.

А вот какую историю описывает Антуан де Сент-Экзюпери из времен колониальных войн французов с арабскими племенами в начале XX в. в Африке: "Офицер с юга во время боев с риффами (арабское племя. — Авт.) командовал постом, зажатым между двух горных хребтов, где находились повстанцы. Однажды вечером он принимал парламентеров с западных гор. Как полагается, пили чай, и вдруг началась ружейная пальба. На пост напали племена с восточных гор. Капитан хотел спровадить парламентеров и принять бой, но они возразили: "Сегодня мы твои гости. Бог не позволяет нам тебя покинуть..." И они присоединились к его солдатам, помогли отстоять пост и тогда лишь вернулись в свое орлиное гнездо. А потом они в свою очередь собрались атаковать пост — и накануне отрядили к капитану послов:

" — В тот вечер мы тебе помогли...

— Это верно...

— Ради тебя мы извели три сотни патронов...

— Это верно...

— По справедливости,