Звезды и тернии - Марина Клейн

– Он твой родной брат? – спросила Вега.

– Нет, когда меня сюда определили, он уже был здесь.

Вега хотела поинтересоваться, почему тогда Алена так о нем заботится, но внутренний голос сказал нравоучительным тоном, что это в порядке вещей, и так должен поступать каждый. Вега приняла это как упрек в свою сторону и мысленно огрызнулась.

Через несколько минут дыхание Темы выровнялось, и он больше не плакал.

Вега легла на свой матрас и закрыла глаза. Несмотря на усталость, сон долго не шел. Вспоминалось путешествие по пустыне, слова Анат и открытие, сделанное Кайтом. Если он прав, то, отвращая основную массу школьников от астрономии, в Стожарске старались подготовить для чего-то немногих избранных. Вега догадалась: в Блоке, куда попадают самые одаренные ученики, как раз тем и занимаются, что следят за Странниками и ставят эксперименты со звездной пылью. Но каких масштабов планы Евгении, если под ее цели работают все школы города?

Теперь Вега на многое посмотрела по-новому. Действительно, потоковая физика и систематика вполне могли использоваться для астрономических расчетов, биологическое конструирование – для работы со звездной пылью, энергология – для изучения той Энергии, о которой говорил Кайт. Почти в каждом предмете сквозило эхо Странников, и это объясняло, почему в других школах страны, как утверждал Кирилл Иваев, таких уроков нет.

Лежать было неудобно. Вега вертелась так и этак и наконец вспомнила.

Она запустила руку под матрас и достала белую пластиковую коробку, которую спрятала перед уходом в школу. Казалось, это было целую вечность назад.

Вега села, подцепила крышку ногтями, и та с глухим шлепком слетела с коробки. Как и ожидалось, внутри оказались скучнейшие бумаги: ее свидетельство о рождении, справки из приюта, медицинская карта. Под всем этим лежало что-то, положенное в пластиковый пакет с застежкой. Вега открыла его, и на матрас выпали белый неподписанный конверт, сложенный вдвое листок и две пластиковые карточки.

Сначала Вега рассмотрела карточки. На одной из них была фотография светловолосой женщины с короткой стрижкой. Справа от нее вилась надпись: «Анастасия Кострова. Научно-исследовательский институт г. Стожарска».

Вега рассматривала карточку пару минут. Ей прежде не доводилось видеть фотографий родителей. И хотя она нашла свою мать симпатичной, они с ней совсем не были похожи.

Отложив эту карточку, Вега взяла другую, уверенная, что увидит пропуск Родиона Кострова – своего отца. Но она ошиблась. Вторая карточка была абсолютно пустой, не считая выдавленной в левом верхнем углу золотистой буквы «А», окруженной завитушками. Рядом значилось – (м).

Вега пожала плечами, бросила карточки в коробку и развернула листок. Это было короткое письмо.

«Получили ваше сообщение. Мы доверяем Намиару, но находим странным, что он не говорит больше. Подумайте еще раз. Расспросите его. Если Денеба можно вылечить, почему Намиар ждет вашего согласия? Почему темнит?

Повремените с решением. Поспешность может стоить Денебу жизни – и гораздо раньше, чем его погубит волновая болезнь.

Леон отправился в А(б). Возможно, там он сможет узнать, как ему помочь.

Родион и Анастасия».

Вега в волнении посмотрела в угол комнаты, где спали Тема и Алена.

Речь шла о Дене, а он был жив – значит, болел и выздоровел! Способ вылечить волновую болезнь есть, и кто-то его знает.

Вега перечитала письмо. Намиар… Звучало странно. Возможно, это имя какого-нибудь светоносца, такого, как Кайт, или Странника. Если, конечно, у них вообще есть имена.

«Конечно, есть!» – раздраженно уверил Вегу внутренний голос.

Но Кайт тоже говорил туманно и утверждал что-то непонятное. Нельзя избавить человека от волновой болезни и оставить его живым – так он сказал.

Вега посмотрела на дату. На момент написания письма Дену было года два, не больше. Он мог болеть и не помнить об этом. Вега решила, что завтра первым делом поговорит с ним. Перечитав письмо еще пару раз, она вместе с карточками положила его в свою сумку.

Оставался конверт. Вега заглянула в него с надеждой, но в нем не нашлось никаких записей. Зато была тоненькая золотая цепочка с кулоном в виде лиры. Вега решила, что это для нее, ведь Вега – это самая яркая звезда в созвездии Лиры.

Она застегнула цепочку на шее, бросила коробку к остальным вещам и через несколько минут забылась тревожным сном.

Ей снились звезды, много звезд, горстями разбросанных по небу. Время от времени неподвижное мерцающее полотно рассекали тонкие линии – не то кометы, не то Странники. Вега пыталась добежать до них, чтобы не дать им приземлиться, но всякий раз опаздывала. Там, где светящиеся стрелы вонзались в землю, начинали расти тернии.

Вега была в отчаянии. И тут она приметила очередного Странника и бросилась к нему. Но когда она уже была близка к цели, путь ей заступила призрачная фигура.

– Просыпайся, – велела она.

Вега открыла глаза и увидела рядом с собой Галину. Та поплевала на утюг, от чего раздалось шипение. Вега была уверена, что все еще спит – зачем бы опекунше заниматься глажкой среди ночи? Какой-то безумный сон.

Галина посмотрела на нее.

– Проснулась? Тем лучше. Напоминаю, что возвращаться домой нужно вовремя. И каждый день, а не через два.

Сказав это, она опустила утюг прямо на ее руку. Вега пронзительно закричала. Дикая боль мгновенно замутнила сознание.

– Подростки склонны к саморазрушению, – приподняв утюг, спокойно сказала Галина. – А может, ты просто не умеешь гладить белье.

И она снова прижала раскаленную поверхность к страшному ожогу.

Едва Ден открыл дверь квартиры, ему навстречу выбежала взволнованная мать.

– Денеб! Слава богу! Разве можно так? – напустилась она на него. – Ты в порядке? Что-то случилось? Я чуть с ума не сошла!

Ден видел, что это правда, и ему стало стыдно. Таисия была молодой, красивой, и, главное, умной. У нее имелось два высших образования, и она могла сделать головокружительную карьеру, но вместо этого сделала выбор в пользу семьи: понемногу работала на дому, содержала квартиру в идеальной чистоте, вкусно готовила и непрестанно заботилась о Дене. Резкий контраст с его приемным отцом, который был болезненно-равнодушным ко всему на свете и больше напоминал бледную тень, чем человека. В последние годы он еще и пристрастился к алкоголю.

– Еще час, и я бы обратилась в полицию! – продолжала Таисия. – Я бы сделала это еще вчера, если бы Леня меня не отговорил.

Ден мысленно отметил, что нужно поблагодарить Леонида за неожиданное прикрытие, а вслух сказал:

– Извини, так получилось. Я, правда, не хотел тебя волновать.

– Ты в порядке?

– В полном. Просто… Ну, так вышло. Я совсем не заметил, как время прошло.