Встречный удар - Макс Глебов

– Навигатор, покажите точку смены курса, – приказал Нельсон, и на тактической проекции засветилась еще одна отметка, до которой нам оставалось минут пятнадцать хода.

Минуты тянулись. Невозмутимый Нельсон даже вернулся к столику с так и недоеденным завтраком, с явным удовольствием стянул с него небольшое пирожное и запил его глотком зеленого чая. Хорошо быть адмиралом флота, даже в боевой обстановке ему доступны многие вольности, если, конечно, он не забывает о своих обязанностях и ответственности.

Курсы флотов не менялись, и в расчетной точке мы совершили поворот, двигаясь теперь под острым углом к траектории противника, позволяя ему медленно нас догонять.

Флот кваргов увеличил скорость. Вперед вышли наиболее быстрые из их кораблей, в основном крейсеры и новейшие линкоры. Строй противника смешался. Вплотную за передовой группой старались держаться авианосцы последних месяцев постройки, скорость хода которых позволяла угнаться за ведущей преследование группой тяжелых кораблей, но для этого им пришлось проходить сквозь строй более медленных линкоров. Это мог быть отличный момент для удара, будь у нас равноценные по огневой мощи флоты, а так Нельсон лишь покачал головой, наблюдая за эволюциями кораблей противника.

– Сканеры фиксируют взлет истребителей и носителей зондов с авианосцев, – доложил оператор.

– А ведь немало они настроили быстрых кораблей, – задумчиво произнес Нельсон, глядя на тактическую проекцию. Примерно две трети флота противника вполне держали скорость, заданную передовыми линкорами и крейсерами, – Ваш выход, контр-адмирал, через пару минут они выстроят противоторпедную завесу и пойдут в атаку.

– Невидимкам приготовиться к залпу торпедами с разделяющимися боевыми частями. Цель – противоторпедная завеса из истребителей и зондов-сканеров. Расход торпед – тридцать процентов боезапаса, – я внимательно смотрел, как слаженно разворачиваются в сеть москитные силы противника. Кварги уже завершили маневр перестроения. Более медленные корабли остались позади, но продолжали двигаться за нами, сохраняя дистанцию, а крейсера и линкоры более свежей постройки довольно бодро нагоняли нашу эскадру.

Нельсон тоже смотрел на тактическую проекцию и ждал. Сейчас наши корабли шли медленнее, чем могли, используя чуть более девяноста процентов мощности двигателей. Нам требовалось подпустить противника на дистанцию, с которой мы уже сможем доставать торпедами до его противоторпедной завесы, а дальность эффективного огня орудий кваргов еще не позволит им вести огонь по нашим кораблям. Спустя пять минут нужный момент настал.

– Невидимкам залп! – отдал я короткий приказ.

– Флоту увеличить скорость до максимальной. Держать строй, – приказал Нельсон, стремясь сохранить оптимальную дистанцию до противника.

Несмотря на то, что в нашу эскадру мы отобрали самые быстрые корабли флота, их ходовые качества все же несколько разнились. Невидимки и подчиненные мне авианосцы, к сожалению, оказались одними из самых медленных. По ним приходилось равняться остальному флоту. Именно это имел в виду адмирал Нельсон, отдавая приказ держать строй. Тем не менее, скорости нам пока хватало. Расстояние между нами и кваргами перестало сокращаться, а первая волна торпед добралась до целей. Противоторпедная завеса противника покрылась густой сетью ярких вспышек, каждая из которых означала гибель зонда-сканера или истребителя противника. Торпедный залп сотни Невидимок был зрелищем не для слабонервных, пусть даже они выпустили лишь небольшую часть боезапаса.

Каждый Невидимка нес шестьдесят дрон-торпед. Раньше их помещалось в корабль на десять меньше, но теперь нам не требовались командирские машины, дрон-торпеды управлялись операторами прямо с борта корабля-носителя, так что и место дополнительное освободилось, и огромный риск для пилотов командирских машин теперь ушел в прошлое. Невидимки несли торпеды тех же трех типов, что использовали в недавнем оборонительном бою орбитальные крепости. Треть боезапаса приходилась на боеприпасы с боевой частью, разделяющейся на двадцать ракет, заточенных под уничтожение истребителей и зондов-сканеров. В первом залпе мы использовали тридцать процентов торпед этого типа, то есть сотня Невидимок выпустила разом почти семьсот торпед, каждая из которых на финишном участке траектории разделилась на двадцать частей. Что-то кварги, конечно, сбили, даже много сбили, но все равно ущерб их завеса москитного флота понесла колоссальный.

– Уничтожено до восьмидесяти процентов малых целей, – в голосе оператора контроля пространства ощущались нотки торжества.

– Невидимкам приготовиться повторить залп.

– Противник пополняет сеть новыми зондами и истребителями, – доложил оператор.

– Противник увеличил скорость! – в докладе офицера-навигатора звучало удивление.

– Выведите на проекционный экран крупное изображение любого из их тяжелых кораблей, – в моей голове шевельнулось очень нехорошее подозрение.

Один из вражеских линкоров надвинулся на нас и занял почти половину главного экрана.

– Что с его двигателями? – напряженно спросил адмирал Нельсон.

Я знал ответ. Знал из своей прошлой жизни, но здесь, в Земной Федерации, с такой технологией люди еще не сталкивались. Вокруг двигательных установок вражеского линкора слабо пульсировало бледное сияние, переливавшееся спектром цветов от фиолетового до зеленого. У нас это называлось «режим суицида». Очередная тупиковая технология, вроде масс-детекторов, которая не прижилась ни в нашем флоте, ни у жаберов, разве что в каких-то узкоспециализированных подразделениях разведки и спецназа. Суть ее состояла в том, чтобы с помощью специального оборудования вывести двигатель в нестабильный режим работы на грани разрушения. Такие режимы считались опасными и реально таковыми являлись. Долго так работать двигатель не мог, за несколько часов он сжигал весь свой ресурс, но главная проблема заключалась не в этом, а в том, что нестабильный режим ежесекундно грозил взрывным разрушением двигателя со всеми вытекающими отсюда последствиями. Не знаю, чего удалось добиться кваргам, но даже лучшие образцы из моей прошлой жизни взрывались в трех процентах случаев в первый же час работы, а мощность двигателя возрастала не более, чем на двадцать процентов.

– Это очередной козырь из рукава кваргов, – прокомментировал я, – инженеры из моего департамента говорили мне, что такое теоретически возможно, но чревато взрывом двигателя в любой момент, поэтому всерьез такой подход у нас не рассматривался. Кварги, видимо, посчитали иначе.

Словно в подтверждение моих слов один из крейсеров противника распустился огненным цветком, и его отметка исчезла с тактической проекции.

– Через пятнадцать минут наши корабли окажутся в зоне досягаемости главного калибра линкоров противника, – доложил навигатор.

– Плотность вражеской противоторпедной сети восстановлена, – пришел доклад от оператора контроля пространства.

– Невидимкам повторить залп! – приказал я и повернулся к Нельсону и Князеву, – Господин адмирал флота, прошу вас и генерала армии покинуть борт Хвоста Дракона и сменить флагман.