Принцесса вандалов - Жюльетта Бенцони

— Вы, аббат? Каким ветром вас занесло к нам в столь поздний час?

Аббат низко поклонился, приветствуя ее и тем самым дав себе несколько дополнительных секунд на размышление. Она ответила сухим кивком головы. Затем он сделал шаг вперед и, показав на один из стульев, спросил:

— Могу ли я сесть?

— В зависимости…

— Как это понимать?

— Очень просто. В зависимости от того, что вас ко мне привело. До сих пор вы не были человеком с хорошими новостями, потому что привозили ложные новости. И не говорите мне больше о вашей дружбе. Я знаю, чего она стоит.

— Да я и не говорил никогда о дружбе. Я приехал, чтобы вас предостеречь… Но если вы соизволите разрешить мне сесть, я буду вам бесконечно благодарен. Мне бы очень не хотелось лишиться перед вашим взором чувств, но вот уже несколько дней спина у меня…

Движением подбородка она указала ему на стул, и аббат не сел на него, а рухнул. Изабель расхохоталась.

— Вас отколотили лакеи очередной вашей жертвы? Если это так, то, приехав ко мне, вы рискуете получить то же самое. Мне не терпится поступить точно так же, господин глава тайного сыска Мазарини! Вы видите, что теперь я знаю, кто вы такой? И вы оказали мне хорошую услугу, сделав виновницей парижских мятежей и уверив, что в моем присутствии Париж не будет знать покоя! И после этого вы осмеливаетесь являться ко мне и смотреть мне в глаза? Друзья вроде вас…

— Я никогда не хотел быть вам другом. Я хотел быть вашим любовником! Хотел, чтобы вы принадлежали мне! Хочу этого и сейчас!

— Выйдите вон!

— Нет. Сначала я хочу оправдаться. Я позволил вам оскорблять себя, сколько вам хотелось. Теперь извольте меня выслушать.

— Говорите коротко. Я даю вам пять минут.

— Вы дадите мне больше. Что бы вы ни думали, госпожа герцогиня, но я приехал не один!

— Ах вот оно что! Если вы приехали меня арестовать, то вам же будет хуже и…

— Ради бога, дайте мне возможность наконец сказать вам, — начал он раздраженно.

Но Изабель снова прервала его, неожиданно рассмеявшись.

— Только бога нам тут и не хватало! Конечно! Вы же принадлежите церкви. Должна вам сказать, что в вашем лице церковь производит на меня престранное впечатление. А господь бог в лице Мазарини и в вашем имеет престранных служителей. Возьмите в свою компанию еще кардинала де Реца, и получится трио, которому, я полагаю, не стоит доверять спасение своей души! — И став серьезной, Изабель сказала: — Я посягнула на ваши пять минут! Вам слово!

Может быть, желая избежать ее сверкающего насмешкой взгляда, он поднялся со стула и, слегка поджав губы, подошел к окну, смотревшему на город, и оперся одной рукой на подоконник.

— Правда то, что я люблю вас, и я яростно ненавижу Конде, вполне возможно, из-за вашей любви к нему, а не из-за его адского высокомерия. Да, я донес на вас. Но совсем не для того, чтобы вы последовали за Конде, а для того, чтобы иметь возможность похитить вас и отвезти в замок, который принадлежит мне, чтобы беречь вас только для себя. У себя, в укромном убежище, я превратил бы вас в кумира, жил бы у ваших ног, счастливый, что могу любоваться вами. День за днем я насыщал бы свой взор вашей красотой и никогда бы не позволил себе посягнуть на вас. Я хотел обнять вас таким океаном любви, что однажды вы были бы ею тронуты, и в одну прекрасную ночь, быть может…

— И каким же образом вышло, что мы с вами находимся не в вашем, а в моем доме? Что я выслана из Парижа… Что я в своем замке? — Изабель больше не смеялась.

— Я оказался последним дураком! — Голос Фуке был мрачен, в нем слышались боль и гнев. — Упустил счастливую возможность! Вы ускользнули у меня из рук, и я навсегда останусь безутешен.

Он замолчал, подошел к столу и опустился на стул. Изабель прервала молчание.

— В таком случае объясните, зачем вы приехали ко мне сегодня вечером? Вы хотите извиниться?

— Нет. Я хочу вас предостеречь.

— Кого я должна остерегаться?

— Самое себя. С вами обошлись с большим снисхождением, отправив вас в ваш прекрасный замок. Этим вы обязаны королеве… И тому расположению, какое питает к вам кардинал.

— Он необыкновенно добр!

— Не стоит насмехаться. Так оно и есть. Королева и кардинал считают, что вы желали «уладить» отношения между двором и господином принцем. Что было совершенно естественно, зная, какие тесные отношения связывают вас с семьей де Бурбон-Конде. И поскольку принц был виновен лишь в бунтовщичестве, то можно было проявить некоторое снисхождение к победителю при Рокруа, Лансе и многих других городах! Но с тех пор многое изменилось, и приговоры, которые обрушатся на виновных, подтвердят это. Принц де Конде продался врагам. Он стал изменником и заслуживает смертной казни. По этой причине вы должны прекратить с ним всякие сношения!

Изабель сдвинула брови: она не любила, когда ей приказывали, да еще таким непререкаемым тоном.

— Кто вас послал ко мне?

— Скажем, я послал себя сам. Для меня несносно видеть вас на пути к Бастилии, в черной закрытой карете, окруженной гвардейцами.

— Для того чтобы увидеть сие горестное зрелище, нужно при нем присутствовать. Надеюсь, вы не собираетесь поселиться здесь, ожидая его?

— Поселиться здесь, оберегая вас, мое самое заветное желание.

— Оберегая или выслеживая? И главное, обрадовав газеты, которые тут же сообщат, что я ваша любовница.

— А что тут плохого? Я пользуюсь у дам успехом, так что никто этому не удивится. Почему бы и не у вас?

Изабель уже стояла на ногах, вынудив подняться и своего собеседника, и вот они стояли лицом к лицу, разделенные лишь письменным столом. Младший Фуке был отважным человеком, но и он был смущен тем огнем, который полыхал в глазах молодой женщины.

— Потому что я герцогиня де Шатильон, урожденная де Монморанси, а не просто дама!

— А кто же, по-вашему, я? Лакей? Жалкое ничтожество? Моя семья осыпана почестями, моя мать урожденная де Мопеон, мой старший брат — главный прокурор парламента…[19]

— Я не умаляю ваших достоинств, но не бросайте тень и на мое имя, я вдова, и мой сын, маленький герцог, живет вместе со мной.

— Что не помешало вам открыто сделаться любовницей де Конде, предателя короля, изменника родины. А какую переписку вы с ним ведете! Неужели вы не понимаете, что мое присутствие рядом с вами послужит вам защитой…

— От каких опасностей? От шпионов Мазарини, среди которых вы главный? Благодарю вас! Идите вон, господин аббат Фуке! Чем дальше я от вас, тем в большей я безопасности.

Она указала ему на дверь. Он поклонился. Его губы скривила злобная усмешка.