Дети миллиардера. Требуется бабушка! - Мария Сергеевна Коваленко

убивая своим теплым дыханием, произнес на ухо:

– Здесь никого нет. Мы одни.

* * *

Костя

Церемония и поздравительная двухчасовая программа чуть не стоили мне нервной системы. Продержался исключительно на морально-волевых. Взглядом распугивал любопытных зевак. Одергивал каждые пятнадцать минут шамана, который так и лип к моей молодой жене. И мысленно прикидывал, что сделаю с этим красивым растерянным чудом, когда останемся наедине.

Вариантов было не так много. Я уже четко понимал, чего хотел – Варю, всю. Так сильно, что крышу рвало на части. И еще четче осознавал, что уложить это пугливое счастье в кровать просто потому, что обоим хочется и «чего зря время терять», не выйдет.

Положение было патовым. Хоть на стену лезь от отчаяния. Или ищи где-нибудь бром, чтобы успокоить расшалившееся либидо.

Но когда моя тихая, робкая няня устроила в коридоре сцену ревности, в мгновение ока забылись и бром, и отчаяние. Чуть прямо у стены не присвоил это разъяренное сокровище. Смотрел на губы, пробовал их на вкус, а мысленно…

Ничего целомудренного в черепушке не осталось. Лишь пол, кровать, тумбочка… И мы вдвоем на них. Быстро и медленно. Жестко и нежно. Красиво настолько, что любой режиссер фильмов для взрослых помер бы от зависти.

Не фантазии, а пытка.

Пожалуй, Белову за его параноидальную идею с запасным номером по соседству нужно было выдать премию. «За особые заслуги!» – за разъяренную фурию. Красивую до рези в глазах. Решительную, словно драться со мной была готова. И обиженную, будто я действительно изменил такому совершенству.

Это было что угодно, но только не равнодушие!

Джекпот! Удача! Фортуна!

Сам своему счастью поверить не мог. Губами доказывал, что мы здесь одни. Сдерживая смех, целовал ревнивую девчонку. Путаясь в завязках, тянул вниз платье.

Задыхался от того, как сильно хотел ее. Спешил, как пацан, впервые дорвавшийся до заветного.

Однако стоило оторваться от сладких губ и позволить Варе отдышаться, она сразила наповал неожиданной прямотой:

– Я никогда не была с мужчиной. Не знаю, как это. И я… не готова, – выпалила, глядя в глаза.

Словно в прорубь с ледяной водой окунула.

– Жестко, но честно. – Не стал говорить, что и так догадался. Лишь, успокаивая дыхание, поцеловал в лоб.

– Если вы сняли этот номер, чтобы…

Пока этот беспокойный язычок не наговорил на новый приступ ревности, я прижал к нежным губам палец. И строго шикнул:

– Тсс!

– Что-то опять не так? – Моя русалка моргнула.

А я мысленно представил школьную доску с логарифмами и попытался вспомнить, как это все вычислялось.

– Все не так. – Стараясь не замечать адской боли на южном полюсе, криво улыбнулся. – Не знаю, с чего начать. То ли снова тебя поцеловать, а потом научить наконец называть меня по имени. То ли сразу заняться учебой.

– С именем будет сложно. – Варя опустила взгляд.

– Уговорила. Буду совмещать. – Я за подбородок поднял ее голову вверх. – Давай вместе.

Словно собирался делать искусственное дыхание, прижал свои губы к ее. И произнес «Костя», выдохнув имя прямо в рот.

– Константин, – ответила эта упрямая ведьмочка.

– Плохо. Получилось так, будто зовешь какого-нибудь охотника на вампиров. – Я погладил ее по щеке. – Еще раз!

Снова коснулся губ. Вжал в себя покрепче. Чтобы чувствовала, в какую опасную игру играет. И четко представляла масштаб последствий.

Затем шепнул:

– Ко-стя. – По слогам, заполняя ее легкие своим кислородом.

На этот раз Варя не ответила. В ней будто что-то поменялось. Плечи опустились. Глаза закрылись. А крылья носа нервно дрогнули.

– Костя! – с напором повторил я. И впился в сладкий рот с такой жадностью, что самого закоротило.

Раз – и от этой ее внутренней ломки все пробки выбило.

Успокоить себя не мог.

Поцелуев мгновенно стало мало. Захотелось, как одежду, стянуть с Вари ее робость и сдержанность. Развернуть эту сладкую конфету и почувствовать, какая она настоящая. Такая ли горячая? Такая ли отзывчивая? Такая ли искренняя, когда нет никаких преград?

С катушек слетел от этой потребности.

Пока нес в спальню, зацеловал свое чудо. Не слушая никаких «нет» и «не нужно», снял белую тряпку, которую шаман называл платьем. Угрозами и обещаниями заставил Варю расстегнуть на мне рубашку. И, не веря глазам, склонился над этим сокровищем.

– Я не буду этого делать, пока сама не попросишь, – сказал скорее себе, чем ей. – Нам совсем необязательно спешить.

Сделал медленный вдох и выдох, останавливая себя. В жизни не предлагал женщине отношения таким образом. Но и похожих русалок на пути еще не попадалось.

– А если я хочу и боюсь? – Варя попыталась прикрыться руками, но спустя пару мгновений все же убрала ладони с груди.

Хорошая ученица. Способная.

– Тогда будем привыкать друг к другу постепенно. У нас целый отпуск впереди. – Прозвучало как смертельный приговор.

Примерно так же я это и почувствовал. Болью. Острой. Как удар коленом между ног.

– Не все сразу?.. – Уголки пухлых губ дрогнули. А испуг в глазах сменился интересом.

Пожалуй, уже ради него стоило вступить в клуб мазохистов.

– Надеюсь, тебе не придется вызывать для меня скорую. – Пока от желания крышу снова не сорвало, я спустился ниже и закинул роскошные девичьи ноги себе на плечи. – Начнем с десерта.

– Десерта?..

Варя оторвала голову от подушки. Непонимающе посмотрела вниз. И уже через секунду выгнулась дугой от первого моего прикосновения.

Глава 18. Замужем понарошку

Варя

За время учебы в вузе я привыкла не спать по ночам. Обычно спасали контрастный душ и кофе. Однако сегодня не было сил даже попробовать эти способы.

Взрослая жизнь ворвалась в мою реальность не только с откровенными ласками, но и с целым набором других «радостей»: дикой сонливостью, ненавистью к будильнику и непривычной слабостью во всем теле.

Подвигом было просто принять вертикальное положение – сесть на кровати! Внезапно отяжелевшая голова так и тянулась к подушке. А корпус, как парусник на ветру, упрямо клонило к матрасу.

Развалившийся в царской позе, с руками за головой, господин Арбенин, он же Костя, наблюдал за моими страданиями, не скрывая улыбки. Его ничуть не смущало, что дети в соседней комнате хором орали «Папа!» и что спальня, в которую мы вернулись под утро, напоминала место падения метеорита.

Костя буквально напрашивался на снаряд в виде подушки. Сияющие глаза умоляли о жестокой мести. Но после всего, что случилось этой ночью, мне даже глядеть в его сторону было стыдно.

Добегалась!

Сберегла честь!

Чуть голосовые связки не сорвала – так «защищала» девичью гордость.

А ведь и представить не могла, что в постели с мужчиной могу