Общество сороки. Одна к печали - Эми Мак-Каллох

Мои попытки найти Одри совершенно бесплодны. Как необыкновенно высокая, очень громкая и яркая блондинка может пропасть в этих залах – загадка, но, кажется, никто ее не видел. Тут много где можно спрятаться, здание изобилует комнатами и коридорами, маленькими закутками и – конечно – сама обширная территория школы. Сомнительно, чтобы она отправилась гулять в такую погоду, но никогда нельзя быть уверенным.

С извинениями придется подождать. Но пока я могу сделать кое-что еще, и это может оказаться лучше любого извинения. Я должна найти настоящего Н.

Вот почему я снова слоняюсь у кабинета мистера Уиллиса… по крайней мере, я говорю себе, что причина – именно в этом. Слышу его голос из-за двери, урок подходит к концу. Когда звенит звонок и все выходят, проскальзываю внутрь и закрываю за собой дверь.

– О, Айви, я вас не заметил! – Мистер Уиллис улыбается мне из-за стола.

– Как вы? Как вообще дела? – Я подтягиваю ремень сумки и смотрю ему прямо в глаза. Они блестят, пока он смотрит на меня, затем историк опускает взгляд, задержав его чуть дольше необходимого.

– Отлично, спасибо. Очень мило с вашей стороны было спросить, – говорит он, шурша бумагами на столе. – На самом деле я переехал на прошлой неделе – к большому разочарованию двух моих лучших друзей. Я очень люблю их, но они такие неряшливые.

– Если бы только у меня была своя комната! Это просто мечта.

Он пожимает плечами.

– Когда я жил со своими друзьями, хоть они у меня и совершенно сумасшедшие, было здорово. Хотя теперь это не просто моя личная квартира. Я буду жить со сво… – Не успев закончить предложение, он тянется за кружкой кофе, но переворачивает ее прямо на бумаги на столе. – Вот дерьмо! – вырывается у него.

От резкого движения ко мне плывет облако аромата его лосьона после бритья. Я сразу узнаю его. Свежий морской фенхель и мускус.

– О, извините за грубость, Айви. Какой же я идиот!

Я заговорщически улыбаюсь ему и помогаю промокнуть кофе салфетками.

– Ну, хм, я хотела кое-что у вас спросить.

– Прошу, не стеснятесь. Все что угодно для одной из моих лучших учениц. – Он подмигивает мне, и, клянусь, мое сердце чуть не тает.

– Ну, в общем, а вы сами занимались историей школы, сэр?

Он улыбается.

– Никогда не встречал студента, который был бы так погружен в учебу, как вы, Айви! Ваш мозг вообще останавливается когда-нибудь?

Нет, вообще-то нет. Мой. Мозг. Никогда. Не останавливается.

Я смеюсь, возможно – немного слишком восторженно.

– Думаю, мне просто нравится разговаривать с вами. – Честность этого заявления поражает меня примерно так же, как и мистера Уиллиса.

Он расслабляется и откидывается на стуле, заложив руки за голову.

– О, это мило! Ну, у этой школы занимательная история. Мне особенно нравится читать о Викторианской эпохе, когда юные дамы вроде вас впервые получили возможность здесь учиться. Для того времени это было довольно революционным решением! – В его глазах появляется какое-то мечтательное, отсутствующее выражение. Потом он встряхивает головой, словно вспоминая, где мы… и с кем он разговаривает.

Делаю глубокий вдох.

– Я спрашиваю потому, что пытаюсь выяснить, кто делает подкаст. – Жду, задержав дыхание, его реакции и ответа. Глаза мистера Уиллиса широко распахиваются, и он наклоняется на стуле вперед.

– Понятно. – Он потирает рыжеватую щетину на лице.

– В последнем подкасте упоминались сороки и татуировка Лолы, это заставило меня задуматься о традиции начала семестра. Я задалась вопросом: как она зародилась?

– Хм, это интересно, Айви. Я и сам об этом думал. Полагаю, я на вашем месте начал бы со школьных архивов в библиотеке.

– Вы же давали интервью для подкаста, правильно? – спешу спросить я, пока он настроен поболтать.

– Да. – Историк осторожно замолкает.

– Ну, а как этот человек… Н… вышел с вами на связь? Если вас не смущает такой вопрос.

Мистер Уиллис вздыхает, но, к моему облегчению, отвечает:

– Сначала по электронной почте. Я предположил, что это журналист, расследующий происшествие. Затем мне позвонили, и мне показалось немного странным то, что голос был изменен, но на самом деле я тогда плохо соображал.

Я чуть прищуриваюсь. Его слова звучат как-то ненатурально.

– Очень надеюсь, вы выясните, кто стоит за этим, – продолжает мистер Уиллис. – Миссис Эббот пригласила меня в свой кабинет сразу после того, как в первом эпизоде прозвучал мой голос. Я сказал ей то же, что и вам сейчас. Я понятия не имел, что это закончится провокационным подкастом, который прогремит на всю школу! Честно говоря, я боюсь, что они пустят в эфир полное интервью.

– Адрес электронной почты, – прерываю его я. – Вы можете дать его мне? Я знаю, вы, наверное, не должны, но у меня есть к ним вопросы, а это, кажется, самый простой способ связаться с ними.

Какое-то мгновение он пристально смотрит на меня, потом поворачивается к компьютеру и открывает окно браузера, его пальцы летают над клавиатурой.

– Боюсь, я не могу дать его вам. Но если вы случайно наткнетесь на него, это уже будет не моя проблема. – Он ухмыляется и отодвигается на стуле к дальнему краю стола, чтобы включить проектор.

Мускулы, интеллект и немного легкомыслия? Славно. Я пробираюсь за стол и вижу открытое письмо. Быстро записываю адрес [email protected] в свой телефон и сохраняю. Не удивительно, что все решили, будто это журналист. Умный ход.

Когда я возвращаюсь к противоположному краю стола, мистер Уиллис снова смотрит на меня.

– Будьте осторожны, Айви. Не попадите в беду. Что бы миссис Эббот вам ни предлагала.

Киваю.

– Я постараюсь и буду осторожна, сэр. До скорого.

Голова у меня гудит при мысли о том, что теперь у меня есть адрес Н. Это мой первый серьезный прорыв. Я направляюсь прямиком в библиотеку. Хочу отправить это письмо до начала третьей смены.

Я тут же отправляю его и тупо пялюсь в почтовый ящик. И практически мгновенно получаю ответ. Никаких имен, только адрес.