Тень грядущего - Кирилл Юрьевич Шарапов

все поплыло. Медицинский амулет на его груди медленно разогрелся, а потом резко остыл. Нерк хотел вскочить, но не смог. Он завалился на бок, сердце сделало последний удар и остановилось. Последней мыслью угасающего сознания лекаря Нерка было осознание того, что Кренс Дорк решил вопрос с сохранением информации радикально.

Дверь в комнату почти бесшумно приоткрылась, и внутрь зашел человек в черной одежде. Прикрыв за собой дверь, он внимательно осмотрел скрюченное на кровати тело, после чего принялся раздевать покойника, затем уложил его обратно в постель, устроил в позе спящего, укрыл одеялом. Аккуратно сложил на стуле вещи, после чего извлек из чемоданчика пачки с деньгами и убрал их в небольшую сумку за спиной, осмотрел внимательно комнату на предмет оставленных улик. Никто не должен был понять, что Нерк Пухлый, один из серых лекарей, обслуживающих аристократию, умер не своей смертью. Яд, который человек в темном добавил покойному в еду, уже к утру будет не определить, и тот, кто осмотрит тело, придет к совершенно логичному и простому выводу, что постоялец умер во сне в результате сильного сердечного приступа, с которым медицинский амулет просто не справился. Человек в черном кивнул сам себе и выскользнул в коридор, вернувшись в занимаемую комнату напротив. Он был доволен собой, приказ хозяина выполнен в лучшем виде…

— Итого сорок шесть, — глядя на разложенные на столе амулеты против ментальной магии, подвел итог Головин.

Все четыре полусотника кивнули.

— Все собрали, каждого опросили, — развел руками Хит. — Штука, в основном, бесполезная, только у самых ярых параноиков нашлись. Больше взять неоткуда. Те, что в лавках, скупили люди Дорков, да и было их всего семь штук. Если честно, половина из этого не выглядят надежными.

Головин согласно кивнул.

— Но дальше откладывать нельзя, сейчас на море затишье, но это не продлится долго, через неделю остров может быть от нас отрезан на очень долгое время, так что, нам нужно высадиться, сделать дело и уйти, иначе рискуем там застрять. Северная часть океана в конце четвертой четверти года — это сплошная непогода.

— Что будем делать, командир? — подал голос Рир, который имел чин младшего лейтенанта и был чуть ниже по статусу, чем заместитель Головина Хит.

— Откладывать дальше не выйдет, — решил Павел. — Формируем сводную полусотню, сводим в нее лучших наемников, каждому амулет от ментальных атак. Я лично поведу ее, ты пойдешь моим замом. Хит останется на корабле с основными силами, приняв командование над «гусями». Мы же разведываем обстановку. Если ошиблись, и никакой опасности нет, зажигаем на пирсе костер, и по этому сигналу высаживаются остальные. Быстро разбираемся с проблемой и сваливаем. Соваться туда всем вместе без защиты слишком опасно. Так что, придется рискнуть частью сил. Вы будете в километре и сможете в течение получаса прибыть на наш зов.

Командиры гусей, покрутили план Миража и так, и эдак, и признали его годным.

— Павл, — позвал Хит, — может, я высажусь с разведчиками, а ты останешься с основными силами, зачем тебе рисковать?

— Это было бы разумно, — согласился Головин. — Но есть одно «но», у меня есть хорошая защита от ментального воздействия, но передать я ее никому не могу. Я почувствую то, что не учует никто. И то, что ты проморгаешь, я засеку гораздо раньше. Так что, это не обсуждается. А теперь за дело, собираем полусотню по числу амулетов, два корабля нас уже ждут в порту. — Он посмотрел на часы. — До рассвета шесть часов, все должно быть закончено в этот срок. Как посветлеет, грузимся и отплываем к острову.

— Есть! — в один голос выдохнули полусотники и, поднявшись, покинули штабную палатку.

Головин посмотрел на тихонько сидящего в углу Хана.

— Готов?

— Да, господин капитан, — ответил тот. — У меня собственный амулет, прикупил полгода назад, продавец говорил, что очень мощный. Так что, я пойду с вами.

— Это хорошо, — Павел посмотрел на груду амулетов на столе, — а то половина из них не внушает доверия, больше напоминают дешевые поделки. Как бы нам это боком не вышло.

Вот и Северный океан. Трехбалльный шторм, который в это время года считался чуть ли не штилем, ледяной ветер, задувающий в лицо… Головин стоял на мостике головного корабля и смотрел на приближающийся остров, время шло к полудню, но никакого солнца не было и в помине, тяжелые серые тучи затянули небо до самого горизонта. Небольшой корабль качало на волне. Наемники, расположившиеся на палубе, чувствовали себя не очень хорошо, изредка кто-то из них, ухватившись за борт, извергал в темные свинцовые волны содержимое желудка.

— Остров, — указал рукой по курсу капитан судна.

Головин взял артефакт, заменяющий местным бинокль, и поднес его к глазам. Скалистые высокие отвесные берега вздымаются метров на восемь-десять, дальше растет густой лес, все деревья хвойные с впечатляющим обхватом стволов. Вниз по скале спускается дорога, ведущая к пристани, длинная, каменная, вот только корабль у причала всего один. Катер, на котором прибыли гвардейцы и наемники, во время шторма сорвало, а затем разбило о камни, второй местный корабль унесло в океан.

Головин поднял голову, над островом на высоте километра висел небольшой фарадэр нанятый Дорками, его задача — наблюдение за высадкой и продвижением.

Павел достал переговорник и вызвал Хита.

— Замедляйтесь, до острова пара километров, ближе пока не подходить. Ждите сигнала, один костер все хорошо, три костра треугольником уходите, и не возвращайтесь, вам никто ничего не предъявит.

— Слушаюсь, господин капитан, — отчеканил помощник. — Берегите себя, — добавил он, — будьте осторожны.

Головин хмыкнул и нажал отбой, повернулся, бросил взгляд на корму, идущий следом корабль с основными силами отряда начал отставать.

Он посмотрел на капитана, стоящего от него в метре.

— Все помните?

— Да, швартуемся, вы выгружаетесь, выгоняем ваши ноиркэиры и прочие имущество, и мы уходим, встаем на якорь в паре километров и ждем сигнала.

— Все верно, — подтвердил Головин, — делаем все быстро.

Капитан свое дело знал, корабль подвел к пирсу с первого раза. Пара матросов, соскочив на берег, поймали брошенные им концы и стали наматывать канаты на столбики для швартовки. Все это заняло чуть больше трех минут.

Головин, если не считать матросов, оказался на пирсе первым. Несколько минут он стоял, прислушиваясь к ощущениям.

— Чувствуешь что-нибудь? — спросил он у ИИ.

— Ничего, — ответил тот, — никакого постороннего давления.

— Ясно. Ну, тогда начнем. Первый десяток, — заорал он во всю глотку, перекрикивая бьющиеся о причал волны, — к началу причала, взять под контроль дорогу, к деревьям не приближаться. Выгружаемся, в темпе, на все про все десять минут. Второй десяток, охраняет ученых.

Именно в этот момент