Романовы. Запретная любовь в мемуарах фрейлин - Игорь Оболенский

В России же во время и после революции на лицах толпы было написано только желание проглотить своего соседа.

Последняя квартира, которую мы занимали в Лондоне, находилась на Эшбурн Плэйс. Это было очень приятное жилище.

Домашний уют ему придавала мебель моей свекрови, которую привезли из Веймара и которая напоминала моему мужу о годах детства в его родном городе.

В апреле 1924 года нам сообщили, что у нас есть три месяца, чтобы найти себе новое жилье.

Когда мы почти отчаялись найти дом, который бы устроил нас, мой муж услышал от леди Галвей о Гарден Сити. Он отправился туда на разведку, и дом пришелся ему по вкусу. На следующий день я тоже поехала туда, и мне тоже понравилось.

В итоге мы решились на покупку.

Это был скромный небольшой дом, который тем не менее казался довольно солидным, уютным и привлекательным.

Газон перед домом был уже готов. А вот на заднем дворе мы обнаружили большой участок земли, находившийся в заброшенном состоянии. Его полностью обработал мой муж.

Частично помогла и я. Муж поручил мне это в качестве забавы, и я справилась!

Июнь 1934-го.

Сейчас мы находимся на пороге новой главы в нашей жизни.

Мы живем в нашем маленьком доме в Велвин Гарден Сити, 27, и мы привязаны к имению Мон Реп в Финляндии, принадлежащему нашей кузине баронессе Мари Николаи, где мы в свое время провели так много счастливых отпусков.

(Мари Николаи приходилась баронессе родственницей по линии двоюродного брата Георгия Дмитриевича Шарвашидзе, чье имя автор мемуаров не раз упоминала на этих страницах.

Подробнее о судьбе Георгия Дмитриевича Шарвашидзе — в приложении № 2. — Прим. перевод.)

Финны, хотя и находятся под властью республиканского правительства, не лишили прежних владельцев их имений, правда, обложив большими налогами.

Мой муж несколько лет назад стал гражданином Латвии, где мы по-прежнему владеем уютным уголком нашего старого поместья Клейн Руп и где у нас по-прежнему много друзей в Риге — Ливены, Кампенхаузены и другие.

Так что возможно, что когда-нибудь наш путь ляжет и в том направлении…

(приписано рукой барона)

В июне 1939 года мы оставили Мон Реп и через Англию поехали в Париж. Но не смогли добраться до туда и остановились в Англии.

В Паддингтоне 27 марта 1946 года Варвара Михайловна Мейендорф, рожд. Кн. Шервашидзе, скончалась при муже в 4 часа дня. Скорблю. A. M.

Приложение № 1

Александр Шарвашидзе был сыном князя Константина. Того самого родного брата последнего владетеля Абхазии, позволившего себе жениться на француженке, о чем пишет Бабо Мейендорф.

Александр Шарвашидзе родился в канун рождества 1867 года в Феодосии, куда за участие в восстании абхазов в 1866 году был выслан его отец. По желанию родителя мальчик был определен в Нижегородский кадетский корпус, но военным не стал.

После смерти отца Александр поступил вольнослушателем в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, где был учеником великого Василия Поленова.

А в 1894 году уехал в Париж и начал учиться в мастерской Фернана Кормона. «Автопортрет» Александра Шарвашидзе имел большой успех на первой Выставке русских художников в Париже.

Одним из его друзей во Франции был известный живописец и искусствовед Александр Бенуа, вспоминавший о Шарвашидзе: «…наш новый знакомый, необычайно милый и прелестный человек, художник, князь Александр Константинович Шервашидзе. Его род принадлежал к самой достоверной и древней кавказской аристократии, а предки его были, как говорят, даже царями Абхазии. Но Александр хоть и был очень породист с виду, однако, обладая весьма скудными средствами, вел жизнь более чем скромную. Он был женат на особе прекрасных душевных качеств, умной и образованной… И он, и она были настоящими бедняками…»

После возвращения из Парижа в Петербург Александр занял место художника-декоратора императорских театров. Критики называли трех лучших декораторов того времени — Александра Шарвашидзе, Константина Коровина и Александра Головина. А работы грузинского мастера ставили в один ряд с шедеврами Валентина Серова и Николая Рериха.

Одной из самых знаменитых декораций князя явилось оформление оперы «Тристан и Изольда» в постановке Всеволода Мейерхольда. А костюмы, придуманные князем для балета «Талисман», произвели такой фурор на столичную публику, что сама Анна Павлова попросила разрешения использовать находки Шарвашидзе для своих заграничных гастролей.

Большой поклонницей Александра Шарвашидзе была и главная балерина Мариинского театра Матильда Кшесинская.

«Удачные костюмы „Талисмана“, — вспоминала Кшесинская, — дали мне идею попросить князя Шервашидзе нарисовать мне новые костюмы для балета „Дочь фараона“ в более выдержанном египетском стиле, нежели старые. Он великолепно это выполнил, и по его эскизам Дирекция заказала новые костюмы. Для второго акта князь нарисовал мне очень красивый обруч на голову из искусственных камней, что дало идею Андрею (великому князю Андрею Владимировичу, двоюродному брату Николая Второго, близкому другу балерины, в эмиграции ставшему ее мужем. — Прим. И. О.) заказать мне у Фаберже по этому рисунку настоящий обруч из бриллиантов и сапфиров, который можно видеть на некоторых моих фотографиях…»

В 1918 году Александр Шарвашидзе, занимавший пост главного декоратора при Петроградских государственных театрах, уезжает в Абхазию. Причиной отъезда стала смерть двоюродного брата, Светлейшего князя Георгия Михайловича Шарвашидзе.

С этого времени Александр Константинович был объявлен местоблюстителем Княжеского престола Абхазии.

Однако на родине своих предков князь долго не задержался и через Батуми был вынужден уехать в Крым, где в Коктебеле остановился у своего друга поэта Максимилиана Волошина.

В свое время (22 ноября 1909 года) Александр был секундантом Максимилиана Волошина на его дуэли с поэтом Николаем Гумилевым (чье первое стихотворение, кстати, было опубликовано на родине предков Шарвашидзе — в Тифлисе, в газете «Тифлисский листок» в 1902 году). Причиной дуэли стали высказывания Гумилева о том, будто он имел роман с подругой Макса Волошина Елизаветой Дмитриевой, сочинявшей под именем Черубины де Габриак.

Вторым секундантом Волошина стал писатель Алексей Толстой, близкий друг князя Шарвашидзе…

В письме художнику Борису Анрепу Шарвашидзе рассказал о том, что ссора между поэтами произошла в ателье художника Александра Головина в Мариинском театре.

В тот вечер Головин должен был писать портрет Волошина. Когда в мастерской в сопровождении Александра Блока появился Гумилев, Макс подошел и дал Николаю пощечину, за что немедленно получил вызов на дуэль.