Отбор для невидимки - Дарья Вознесенская

— Пр-рекрасный ужин, — он отвесил поклон всем присутствующим, — пр-родолжайте без меня.

И скрылся за дверью.

С уходом вэй-гана напряжение не отпускало, но кто-то из невест даже сумел выдохнуть, а несколько и перекусить.

Вот только разговоры возобновлять не спешили. Все переваривали произошедшее, и на многих лицах я видела усиленную работу мысли…

Я тоже задумалась. Насколько вэй-ган отдавал себе отчет в том, что он делает… и насколько верно я оценивала его поведение. Если сначала мне показалось, что этим представлением он просто решил наказать окружающих за их нетерпение и капризы, то, по размышлении, предположила, что здесь также был и определенный расчет. Ведь невестам придется, так или иначе, иметь с ним дело… физически. И в смысле общения, и в смысле… всего остального.

Уж не знаю, как они это обставят.

А значит, чем скорее он избавится от тех, кто при одном взгляде на зверя падает в обморок, тем лучше…

Ужин так и был закончен в полном молчании.

А той ночью замок покинуло еще семь невест.

— Мэсси Шайн?

Я с вежливой улыбкой повернулась к вэю Янгареллу, одному из стражей… или кто они были на самом деле.

— Чем могу помочь?

— Не откажетесь… прогуляться со мной по саду?

Хм.

Кто-то уловил мою новую привычку?

Я вставала рано и после проверки подготовки к завтраку, а также чашки горячего и густого напитка «шо-оли», похожего на несладкий шоколад розового цвета, отправлялась ненадолго на улицу перед тем как снова окунуться в рабочую круговерть…

Мне нравилось гулять на свежем воздухе именно утром, когда роса еще не успевала испариться под лучами солнца, а цветы только-только разворачивали свои бутоны. Это было мое время, когда я мысленно планировала день… и захват этого мира. Или же просто настраивалась на позитивное отношение к жизни.

Пустить на свою личную территорию чужака? Вроде не хотелось… А с другой стороны — когда еще у меня появится возможность узнать что-то новое про вэй-гана? Если я не ошибалась, то этот довольно симпатичный и светловолосый вэй с аккуратной бородкой был когда-то другом Себастиана… а может им и оставался.

Да и правила приличия, насколько я понимала, позволяли мне принять предложение благородного вэя.

Я снова улыбнулась и положила руку на согнутый локоть мужчины. И мы не спеша отправились сначала вдоль замка, а потом уже по привычному мне маршруту в сторону разрушенного фонтана, возле которого я целую вечность назад, ну, как мне казалось, встретила…Чудовище.

С того памятного совместного ужина прошло всего четыре дня, но в замке за это время стало одновременно заметно спокойней и оживленней. Спокойней, потому как, во-первых, вернулся мэрр управляющий и взял на себя часть обязанностей — в том числе относительно поставок провизии и связи с внешним миром. А во-вторых, невесты присмирели и теперь уже вели себя гораздо более… сдержанно. Не знаю уж как, но до них дошли слухи о той ситуации с вэй Клайнир — и пару раз я ловила на себе задумчивые взгляды.

Что касается оживленности, то здесь уже постарались распорядители, решив проявить себя. Они большую часть дня проводили с невестами — читали им какие-то лекции, демонстрировали с познаниями истинных искусствоведов предметы роскоши, и даже устроили весьма симпатичное соревнование по созданию цветочных композиций из всего, что росло в саду. Благодаря чему помещения первого этажа Эрендора теперь благоухали и выглядели по-весеннему нарядно.

Возможно, их целью было привлечь внимание вэй-гана. И, возможно, они его привлекли — никто не знал. Потому что с того вечера мы его не видели.

Лишь в библиотеке, куда мне удалось попасть дважды, ощущались следы присутствия Себастиана. «Наш» стол, возле которого были расположены уютные кресла и этажерка с выбранными мною книгами, вдруг превратился в целый книжный развал. Бесценные тома громоздились друг на друге, а раскрытые страницы книг перемежались листами с рукописными записями и свитками…

Я не могла не полюбопытствовать.

Но пусть даже всматривалась и так и эдак, открывала книги и с начала, и с конца — не поняла ровным счетом ничего. Это было похоже на набор математических символов, перемежающихся знакомыми буквами местного языка. И я так подозревала, что связанных с магией…

— Тш-ш… руки тянет она.

Я резко отдернула от плотного пергамента эти самые руки и обернулась.

Гол, который стоял позади, был меньше Ярона, насуплен и, как мне показалось, недоволен. За все десятницы мне так и не удалось узнать его имя — а как я уже поняла, пока он сам не представится, никто не имеет права его называть — но, поскольку чаще всего видела его среди книжных полок, нарекла про себя «библиотечным».

Он обеспокоено осмотрел нагромождение на столе, поправил уголок одной из книг и щелкнул пальцами, убирая невидимую пыль с листов.

— Я ничего не переставляла и не портила, — сказала мягко.

— Это только кажется так, — ворчливо отозвался человечек, — а потом присматриваешься — тут буковки не видно, тут пергамент загнула, поцарапала… А хозяин приходит и мучается…

— Вэй-ган Эрендарелл… занялся какими-то исследованиями? — спросила осторожно. Просто потому, что именно так все и выглядело…

— А то как же, — гол вдруг сделался довольным и почти оживленным, — Столько лет не подходил, забросил все, не то что первые годы… А тут вот на тебе, и зелья, и кровяная магия… — он вдруг замолчал и поджал губы. — Ни к чему вам эти подробности. Вэй-гана спрашивайте, раз так подружились, — закончил совсем уж странно и ревниво.

Я лишь улыбнулась. Голы напоминали мне ворчливых старичков и маленьких детей сразу. Не могла на них сердиться — только умиляться.

И клятвенно заверила, что только посижу тут тихонько в уголке, со своей книжицей… А сама подумала, что радость гола от «оживления» хозяина в желании снова заняться своей жизнью говорит о многом.

Как и тот факт, что стражи задержались в замке. Пусть они появились, как я полагаю, по требованию короля, а не по приглашению Себастиана, но тот факт, что не были изгнаны в первый же день, а жили здесь, не неся при этом никакой важной функции, радовал.

Мы медленно шли с вэем Янгареллом по дорожке, которая, благодаря усилиям садовника и его помощников стала достаточно широкой, чтобы вместить двоих, и молчали. Почему молчал он — не знаю. Может в принципе был неразговорчив или задумался о чем-то. Мне же по положению не пристало самой начинать диалог.

Мы дошли до знакомой уже поляны, более менее восстановленной силами камнерезов, и я по привычке подошла к небольшим кустам с желтоватыми цветами. Их запах… напоминал мне одуванчики и дом.

И действовал успокаивающе.

— Здесь красиво, — подал реплику сопровождавший меня вэй.