Игра в поддавки - Александр Митич

— Узнал? — Чувствую, как рот у меня растягивается до ушей. — Узнал, собака? Не забыл ведь, старый хрен, опознал дружка! Не отшибло память, вспомнил, а?..

Всякий знает: есть в Зоне относительно хорошо сохранившийся объект под названием Янтарь, и некоторым лучше держаться от него как можно дальше. Например, отвязным сталкерам из группировки «Свобода», тщетно, но упрямо мечтающим о полностью открытой Зоне и безусловном рассекречивании всех ее тайн, как уже постигнутых, так и более многочисленных еще не разгаданных. Военным, не считая охраны объекта, появляться вблизи Янтаря можно, если по предварительной договоренности и не наглея. У руководителей «Долга» с военными налажен контакт к обоюдному удовольствию. «Долг» нуждается в оружии, боеприпасах и технике, а военные — в толковых сталкерах. Нет у военных настоящей сталкерской косточки — раньше была, я еще застал, а теперь нет. Только не спрашивайте меня почему. Теперь военные лишь охраняют Периметр и лабораторию, летают над Зоной на «вертушках», сидят на блокпостах да изредка, когда начальство прикажет, патрулируют дороги на бронетехнике. И эти контрактники, за броней дрожащие, имеют наглость называть себя сталкерами, тьфу!

Правы старые деды: все мельчает.

«Долговцы» — иное дело, этих на контракт не заманишь. Дисциплина у них почище, чем у военных, но дисциплина добровольная. Надоело — сказал об этом и ушел открыто, никто тебя держать не станет. Потому, наверное, и сталкеры у них неплохие, что «Долг» свободу полностью не отбирает, хотя, по мне, все «долговцы» чуток сдвинутые. Так же, как «свободовцы», только в другую сторону. А мы, нормальные сталкеры, значит, серединка.

Янтарь — группа зданий нежилого назначения, а их близость к Аг-ропрому опять-таки наводит на мысль о «мирном советском тракторе». Совсем рядом находится небольшой безымянный поселок — ему Второй взрыв отвесил крепкую плюху, а Янтарь почему-то почти не пострадал. Поселок считается вотчиной «Долга», но где у этого клана штаб-квартира — никто толком не знает. Зато всем известен бар «Сто рентген», где за хабар дают мало, а за выпивку дерут почище, чем в «Харчах» Сидора, и все равно там не протолкнуться. Уж очень место удобное. Отсидеться. Отдышаться. Натерпевшись в Зоне страху, реализовать программу «хоть портки продай, а выпей». Опять же, если нужно решить вопрос, касающийся всех, нет лучше места для сбора авторитетов, чем «Сто рентген». Только «свободовцам» туда хода нет — с ними у «долговцев» разговор короткий.

К ученым в Янтаре приставлен взвод охраны, но делать этим заплывшим жиром мордоворотам, по-моему, совершенно нечего. «Долг» контролирует территорию и охраняет ученых куда надежнее. Им же сбывает весь добытый хабар по твердым невысоким ценам. Наука — она свет. Пусть дрожащий и неяркий, а все же брезжит. Свет надежды. Зона — опасность для всего человечества, и она же, возможно, укажет человечеству новый и, разумеется, светлый путь, когда яйцеголовые разберутся, что в ней к чему и почему. Пока же человечество к чудесам Зоны не готово. Поэтому было бы хорошо, если бы по Зоне не слонялись посторонние, особенно больные на всю голову сталкеры из клана «Свобода», полагающие человечество дозревшим решительно до всего. Такая у «долговцев» философия, она же руководство к действию. Не будь этот клан сравнительно малочисленным — хрен бы кто сунулся в Зону без его разрешения. А только не бывать ему многочисленным — не так устроены люди, чтобы валить к ним валом.

То, что я по простоте душевной до сих пор считал лабораторией, оказалось целой кучей лабораторий, этаким форпостом науки, выдвинутым в Зону. Все это хозяйство, занявшее часть бывшего объекта «Янтарь», окружено двумя спиралями Бруно с табличками «Осторожно! Заминировано» между ними и снабжено настоящим КПП. По мнению служивых, объект без КПП вообще не объект. Здесь Виктор с приятелем потопали себе прочь, не отреагировав на мой намек насчет того, что не худо бы вернуть нам оружие, а одутловатый вступил с караульными в дискуссию: можно ли пропустить нас с Вычетом на территорию охраняемого объекта без оформленного надлежащим образом пропуска? К середине дискуссии я здорово заскучал. «Выключить» этих двух олухов, завладеть их автоматами и дать деру казалось мне несложной задачей, но понимал я также и то, что уйти далеко будет трудно. Ссориться с «Долговцами» на их территории не очень полезно для здоровья.

Ладно, прошли. Правда, не в лабораторию (чего я там не видал?), а просто в какое-то приземистое здание, смахивающее на барак, но с крепкими каменными стенами, а там в комнату с двумя-кожаными топчанами, двумя же тумбочками и окнами без решеток. Одутловатый, он же Константин Сергеевич («Можно просто Костя»), оказался нейрофизиологом. Пока я соображал, что это такое, они с Вычетом нашли друг друга. И давай сыпать такими словами, что в иное время и в ином месте я взял бы обоих за шиворот, постучал бы несильно головами друг о друга и велел бы разговаривать на понятном языке. А здесь — пришлось мне сидеть и слушать их белиберду. Пытался встрять — они только отмахнулись. Но кое-что понял.

Месяца два назад Француз пропал вместе с напарником — оба попали под выброс. Нашли их только дней через десять — вернее, нашли то, что оставило от них зверье, а это немного, поверьте. Ну, хотя бы стало ясно, что Француз погиб честной смертью сталкера, а не бродит по Зоне с выжженными мозгами, бормоча себе под нос всякую белиберду… А потом Француза нашли в живом виде — наткнулись на него случайно в Рыжем лесу и едва не подстрелили, приняв все-таки за зомби. Известный феномен — шатун, он же двойник, он же дубль. Порождение Зоны, а не мамы с папой. Копия человека с нормальными мозгами, здоровыми рефлексами и практически полным отсутствием памяти. Он ест-пьет, как человек, и помнит, как за столом сидеть и ложку держать, спать ложится на кровать, а не под кровать, унитаз и рукомойник ему не в диковину, ну и все такое прочее, а вот как звать его — забыл. Все забыл из прошлой жизни: родных, друзей, свою биографию. Что такое Зона — и то забыл.

Бывало, правда, что дубли хотя бы частично вспоминали прошлую жизнь. Одно время журналисты об этом много писали, и разгорелся тот еще сыр-бор: можно ли считать их полноценными, хотя и больными людьми — или это порождение Зоны должно в ней и находиться, как и прочие ее кошмарные порождения? Выяснилось, что в отличие от зомбаков дубли могут запросто жить вне Зоны, но это, конечно, не убедило сторонников категорического запрета. Генетические тесты — тоже. Если нам не врут, то всех дублей, не занятых в экспериментах, связанных непосредственно с Зоной, держат поблизости, в Институте аномальных явлений, а судебные процессы, затеянные родственниками узников науки, длятся до сих пор.

Одутловатый Костя как раз и занимается дублями, для него Француз ценный экспонат и материал для наблюдений. Тестики, энцефалограммы, рискованные эксперименты, старые программы реабилитации и потуги сочинить более совершенную программу, ну и все такое прочее. А только на те программы Француз до сего дня никак не реагировал — ел, пил, делал противоположное, равнодушно выполнял простые команды и молчал, как истукан. Намаявшись с ним и отчаявшись, Костя додумался до того, что любой сталкер предложил бы сразу: поводить Француза по Зоне.

— И это сработало! — кричал Костя, сияя, как кремовый торт. — Ребята, вы не представляете, как я вам благодарен!..