Взрослые истории. Перестать страдать и начать жить - Альберт Сафин

Артур не только сам тянется к свету, но тянет за собой и своих товарищей. Это очень важно – подтягивать своих. Только не играть в спасателя, а вести за собой тех, кто это заслужил и кто готов следовать за вами.

В эту приятную картину вторгается трагическая история старого библиотекаря Борисова. Он узнал, что его решили освободить. Но он провёл в тюрьме несколько десятилетий, почти всю свою жизнь. За пределами этого пространства он никто и адаптироваться к самостоятельной жизни уже не сможет. Он не хочет на свободу! И в отчаянии он не придумывает ничего лучше, чем захватить в заложники своего же товарища, приставить нож ему к горлу и заявить:

– Больше не о чем говорить, всё уже сказано, осталось перерезать ему глотку! Только так я смогу остаться здесь…

Нож у Борисова отбирают его друзья, и он всё же выходит на волю. Но без тюрьмы он жить не может, она – его жизнь, а на воле он одинок и никому не нужен. Будь он помоложе, он бы совершил какое-нибудь преступление, чтобы вернуться в Каблукшенк.

Итак, Борисов отправляется на свободу, а тот, на кого он напал, потирая шею, бросает в разговоре с товарищами:

– Совсем свихнулся…

Но Григорий лучше понимает эту ситуацию:

– Человек прожил здесь пятьдесят лет. Это единственное место, которое он знает! Здесь он важен. Эти стены имеют странное свойство: поначалу ты их ненавидишь. А потом привыкаешь…

Скажу больше: это свойство имеют любые стены. Стены ограничивают пространство, создают локальный мир. Этот мир накладывает отпечаток на каждого его обитателя. И за пределами стен человек будет стараться воспроизводить привычные ему условия.

Например, иногда ребёнок из неполной семьи, став взрослым, будет подсознательно стремиться к такому же варианту в своей семейной жизни.

Другой заключённый отвечает Григорию:

– Со мной этого не будет!

Зря ты так уверен в этом, парень. Это зависит не от твоих слов, а от того, насколько долго ты здесь пробудешь. Неосознаваемый процесс сращивания человека с его окружением можно назвать видосохраняющим – и он действительно помогает выживанию на начальном этапе. Но затем он превращается в ограничитель, мешает человеку развиваться.

Люди, долгие годы находящиеся в заключении, постепенно становятся частью тюремного интерьера и не имеют возможности выжить за его пределами.

– Да? – откликается ещё один собеседник. – А если ты проведёшь здесь столько времени, сколько Борисов?

– Ты чертовски прав, – резюмирует Григорий.

Давайте последуем за Борисовым и посмотрим, как же ему живётся.

– Мир двигается в сумасшедшем темпе, – рассказывает он. – Я плохо сплю по ночам: кровать слишком большая.

Очень важное наблюдение! Размер кровати, в которой ему комфортно спать – у него в голове. Условный рефлекс, который выработался у него за долгие годы, не позволяет ему адаптироваться к другому размеру спального места. Человек не может измениться моментально, а у Борисова уже не так много времени и совсем нет желания меняться.

Постепенные, диффузные изменения могут привести к большим результатам! Чтобы добиться их, вам не нужны революционные скачки в вашей жизни. Гораздо полезнее будет такое упражнение: каждое утро, проснувшись, задайте себе вопрос: что будет для вас наилучшим результатом сегодняшнего дня? Сформулировав, идите к этому результату. Повседневные малые шаги плавно меняют бытийность человека, выводя его на новые уровни.

– А иногда мне нужно время, чтобы вспомнить, где я.

Подсознательно Борисов находится в тюрьме и ему сложно перестроиться.

– Может, мне надо достать пистолет и ограбить бакалейщика, чтобы они отправили меня домой? Я мог бы застрелить менеджера в качестве премии. Но я слишком стар для всей этой чепухи.

Борисов работает в бакалейном магазине, укладывает товар в пакеты. Однажды, вернувшись домой с работы, он аккуратно складывает свои вещи, вырезает надпись на потолочной балке «Здесь жил Борисов» и вешается на этой же балке.

Узнав об этом, Григорий с грустью говорит:

– Ему нужно было умереть здесь…

Тем временем неожиданно в Каблукшенке приходит посылка с новыми книгами для библиотеки. Сколько времени потратил Артур, чтобы добиться этой посылки?

– Потребовалось всего шесть лет, – с улыбкой говорит он.

Обратите внимание: не «целых шесть лет», а «всего»! Артур рад, потому что рассчитывал на худшее. Одно письмо в неделю в течение шести лет – это больше трёхсот писем. И он продолжал упорно писать их, возможно, и вообще не надеясь получить ответ хоть когда-нибудь.

Капля камень точит!

Возьмите себе за пример эту историю. Просто делайте, что считаете нужным, не ожидая: «Ну когда же, наконец, я получу эти книги??? Уже пять писем отправил, сколько можно!!!» Если вы продолжаете делать своё дело, то награда будет дополнительным бонусом. А главный бонус – ваше саморазвитие.

– Кроме того, я посылал два письма в неделю вместо одного, – добавляет наш герой. Вот оно что, значит, в итоге больше шестисот писем! Видите – он не отчаивался, и результат пришёл.

Кроме книг в посылке были и пластинки с классической музыкой. Достав одну из пластинок, Артур снова делает нечто невероятное: он ставит пластинку на проигрыватель и включает музыку через громкоговоритель —

на всю тюрьму. При этом он запирается в кабинете и наслаждается оперным пением, не реагируя на требования начальника открыть дверь.

– За свой трюк Артур получил две недели карцера, – рассказывает Григорий.

Выйдя из карцера, Артур объясняет друзьям:

– С музыкой время пролетело незаметно.

– Они разрешили тебе взять проигрыватель с собой?

– Музыка была здесь и здесь, – и Артур показывает на свою голову и сердце.

Да, как говорилось выше, можно отобрать пластинку, но нельзя отобрать музыку, звучащую в голове. Можно запереть человека в карцер, но нельзя отнять у него внутреннюю свободу. Вы сами определяете, что думать и чувствовать, как поступать и как реагировать.

– Этого они не смогут конфисковать никогда, – говорит Артур товарищам. – Вся прелесть в этом. Есть такое место, которое для них недоступно – надежда.

А Григорий снова предстаёт перед комиссией по досрочному освобождению.

– Из вашего дела видно, что вы отсидели тридцать лет из назначенного вам пожизненного срока, – обращается к нему председатель комиссии. – Вы считаете, что исправились?

– Да, сэр. Я больше не представляю опасности для общества. Клянусь Богом.

И снова ему отказывают.

Будем рассматривать это как метафору. Григорий упрашивает комиссию и клянётся Богом, но сам он в своём подсознании вовсе не уверен, что хочет на свободу. Поэтому его и оставляют в тюрьме дальше.

Похоже, что он не