Оглянись назад, детка! - Грация Верасани
Шрифт:
Интервал:
Заснула я мгновенно.
Утром следующего дня я пыталась связаться с инженером Гвидо Комолли, потом пообедала с Тимом в кафе самообслуживания на улице Риги. Из-под красной фуфайки Тима выпирало брюшко, из джинсов торчали трусы фирмы «Levi's». Невероятно, но факт: из кармана его куртки виднелась книга Бодлера «Цветы зла» — не приложила ли к этому руку Гайа и не встречаются ли они, спросила я себя. Увидев мой взгляд, направленный на книгу, Тим ответил:
— Без поэзии нельзя, черт возьми.
Я не стала говорить ему, что он покраснел.
— Извини, мне казалось, что ты читаешь только Брицци.
Когда он вытащил из кармана афганскую коноплю, бумажки для скрутки и сигарету, я потащила его из кафе, прежде чем его отправят в полицию нравов.
Пока мы шли по улице Независимости, он рассказал мне, что прошлой ночью засиделся допоздна в ирландском пивном баре: выкурил десять косяков, выпил семь кружек пива, а потом играл на бас-гитаре и на гитаре у Пиккио дома…
— А что Гайа? — спросила я.
Он молниеносно повернулся в мою сторону.
— Она что-нибудь говорила тебе?
Теперь я была убеждена: они встречаются.
— Звонил Берти, — сказал Спазимо, едва я переступила порог агентства. В руке он держал картонный стакан с кофе. — Хочешь? Я еще не клал сахар.
— Нет, спасибо. — Я обессиленно свалилась на диван. — Я никогда с этим не покончу…
Спазимо снова уселся за компьютер.
— Почему ты ему не позвонишь?
— Кому?
— Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю.
Я взъерошила волосы рукой.
— Я говорила о своей сестре.
— Вот оно что, — вздохнул он.
— Чем занимаешься? — спросила я, чтобы сменить тему.
— Делаю проверку на антивирус и обновляю программное обеспечение, чтобы выяснить производственную организацию фирмы… Да что тебе рассказывать? Тебе на все это наплевать.
Я с трудом поднялась с дивана.
— Ты прав. — Уже на пороге я повернулась и сказала: — Вот уже несколько дней у меня такое чувство, что за мной следят.
Спазимо нахмурился.
— Шутишь?
— Не знаю, это всего лишь ощущение.
— Ты говорила об этом с Бруни?
— Должно быть, это все те же призраки, Лучио. Или я схожу с ума.
Усталость и раздражение не давали мне работать. Чтобы скоротать время, я играла на компьютере, делала набеги в бар, просматривала старые папки с документацией, но в основном весь день надоедала Лучио.
В шесть часов вечера в кафе «Де Парис» меня ждал аперитив с Мэлом, который только что вернулся с Мадридской ярмарки.
Приятно встретиться с другом детства, который знает о тебе кучу вещей. Когда он впервые услышал, как я играю на ударнике, то спросил, с чего это я так обозлена на мир.
Он знал Аду, и она ему нравилась. Как-то он сказал мне: «Она из тех девушек, которые, пока ты с ними говоришь, смотрят в другую сторону».
— Она просто немного рассеянна, погружена в себя, — оправдывала я ее.
— Я знаю женщин, и, если ее взгляд направлен на то, что видит только она, мужчина чувствует себя кретином, — ответил он.
Мэл знал о моей матери, я долго рассказывала ему о ней на одной из наших посиделок до рассвета с пивом и чипсами, когда мы выходили потные из репетиционного зала, чтобы заглянуть в остерию на улице Фондацца. Его мать умерла, когда ему было десять лет. Вечером, прежде чем умереть, она стала готовить сладости.
— Она чувствовала, что эта ночь будет для нее последней, — сказал он.
Тогда я спросила себя, почему у меня не было такой матери, как у Мэла, которая готовила сладости для своих детей и которая умерла, потому что судьба уготовила ей ужасную болезнь.
Мэл похлопал меня по плечу и заказал джин с лимоном.
— Два, — уточнила я бармену с многочисленными косичками на голове и пирсингом на брови.
— Я познакомился с одной девицей из Мюнхена, сегодня мы с ней встречаемся. Ей двадцать два года, и я уже представляю сцену, когда она меня съест и только косточки выплюнет. Что еще можно ждать от девицы, которая слушает «New Radicals»? — доверительно произнес он.
— Есть люди, которые в двадцать лет намного лучше нас, — возразила я.
— Ты помнишь фильм «Двойственная природа любви»?
Я отрицательно покачала головой.
— Там герой в какой-то момент говорит нечто подобное: «Я не помню, чтобы у тех, кто родился после 1965 года, все было бы на месте. В этом виновата микроволновая печь!»
Мы рассмеялись и подняли бокалы.
— За твое новое увлечение, Мэл. Чтобы оно длилось больше месяца. — В моих словах не было и тени иронии.
Он заглотнул большую порцию джина с лимоном.
— Пусть продолжается, сколько должно продолжаться.
Полчаса спустя я ехала домой к Андреа Берти с полным пакетом китайской еды. Единственное место, где я могла припарковаться, было перед магазином «Все для собак и кошек». Я быстро, прежде чем продавщица Петти проведает о моем присутствии, прошмыгнула в подъезд.
Андреа встретил меня с голым торсом, в выцветших джинсах, на шее болтались очки для чтения.
— Ты не звонишь, ты сразу приезжаешь.
— Хочешь есть? — спросила я.
Он забрал у меня пакет и поставил на кухонный стол. Несколько секунд он стоял с опущенной головой, постукивая ногой по терракотовому полу, потом посмотрел на меня, и мне показалось, что я плыву баттерфляем в бассейне.
— После, — ответил он.
Два раза мы позанимались любовью, не обращая ни на что внимания. Горел свет, мы лежали на пуховом стеганом сине-зеленом одеяле и смотрели друг на друга: я курила, а он потягивал из горла виски.
Позже, сидя на постели и заглатывая цыпленка с соусом карри, я набралась смелости.
— У меня была сестра. Говорят, она покончила с собой.
На его скулах напряглись желваки.
— Говорят?
— Ты веришь в Бога?
Он тряхнул головой, не прекращая жевать.
— Странно, как отсутствие людей, которых ты любишь, заставляет поверить в жизнь после жизни…
Андреа встал, собрал пластиковые упаковки и выбросил в мусорный ящик.
— Джорджиа, после этой жизни другой жизни нет. Мы не знаем лишь наш конечный срок.
Я оперлась на подбитое изголовье постели.
— Прекрасная фраза, профессор, почти как в фильме «Бегущий по лезвию бритвы». Как только приеду домой, сразу запишу в свой дневник.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!