Морально-боевое состояние российских войск Западного фронта в 1917 году - Михаил Смольянинов

Одним из основных путей восстановления дисциплины в войсках, чтобы привести солдат к повиновению своим начальникам, заставить их беспрекословно выполнять приказы и распоряжения, командование видело в арестах и удалении из подразделений и частей зачинщиков и подстрекателей неповиновения и беспорядков. Так, уже 14 июля начальник штаба 29-й пехотной дивизии, основываясь на приказах Верховного командования, представил в штаб 20-го армейского корпуса список на 67 подлежащих аресту «главарей-агитаторов» 114-го Новоторжского, 115-го Вяземского и 116-го Малоярославского пехотных полков. Выдачи подстрекателей потребовал от солдат 134-го отдельного артиллерийского дивизиона командир дивизиона полковник Скиргайло-Яцевич. Такие же требования были предъявлены командованием солдатам 693-го Слуцкого пехотного полка 174-й пехотной дивизии, 218-го Скопинского и 220-го Горбатовского пехотных полков 55-й пехотной дивизии 3-й армии; 534-го Новокиевского и 536-го Ефремовского пехотных полков 134-й пехотной дивизии, 63-го Сибирского стрелкового полка 16-й Сибирской стрелковой дивизии 10-й армии; 18-го Вологодского пехотного полка 5-й дивизии, 299-го пехотного Дубненского полка 75-й пехотной дивизии 2-й армии, многих других частей и подразделений Западного фронта[216].

Однако в условиях острой политической и социальной конфронтации в стране, все большего обострения взаимоотношений между солдатскими массами и командно-офицерским составом, попытки командования восстановить дисциплину в войсках, остановить процесс дальнейшего разложения армии путем арестов и удаления из войск неблагонадежных элементов вызвали новые, еще более массовые неповиновения солдат приказам командования. Солдаты целых подразделений и частей отказывались выдать под арест агитаторов, считая их защитниками своих интересов. Такие факты имели место в 115, 218, 220, 693-м пехотных полках 3-й армии; 534-м и 536-м пехотных полках 10-й армии, 18-м пехотном полку 2-й армии. Только под угрозой применить оружие неповиновавшиеся роты 299-го пехотного Дубненского полка исполнили приказ о выходе на занятия и выдали трех зачинщиков, которые были арестованы.

Нередко командование полков и дивизий не могло справиться собственными силами и вынуждено было обращаться за помощью в вышестоящие штабы. Так, начальник штаба 29-й пехотной дивизии, сообщая в штаб 20-го армейского корпуса 3-й армии фамилии выявленных агитаторов, просил командира корпуса дать распоряжение на их арест корпусному или тыловому коменданту, так как «выполнить этот арест средствами дивизии», по его словам, не представлялось возможным[217]. Безрезультатной была попытка применить меры убеждения в сочетании с принуждением к солдатам пулеметной команды 63-го Сибирского стрелкового полка 16-й Сибирской стрелковой дивизии 10-й армии с целью выдачи зачинщиков неповиновения – солдаты отказались их назвать. Командование вынуждено было арестовать и отправить под надзор в штаб дивизии всю команду[218]. Чтобы привести солдат к повиновению, заставить их исполнять приказы, командование вынуждено было применять вооруженную силу. Например, за отказ солдат 18-го пехотного Вологодского полка выходить на занятия и производить выборы в дисциплинарные суды командир 9-го армейского корпуса, в состав которого входил неповинующийся полк, приказал принять энергичные меры к изъятию зачинщиков. С этой целью были выделены Уральский казачий полк, взвод казачьей артиллерии, две учебные команды и батальон 17-го пехотного Архангелогородского полка с пулеметной командой. Для уговоров солдат исполнить приказ в расположение полка прибыли армейский комиссар и члены армейского и корпусного комитетов. Однако солдаты отказались выслушать их. После этого деревня Ковали, в которой дислоцировался полк, была оцеплена казаками и по землянкам у деревни был открыт артиллерийский огонь, продолжавшийся 15–20 минут. Только после этого командование смогло арестовать 33 зачинщиков и агитаторов, которым предстоял военно-революционный суд[219].

За отказ солдат исполнить приказ командования о выдаче зачинщиков неповиновения была применена артиллерия по 693-му пехотному Слуцкому полку, дислоцировавшемуся у деревни Белой. Однако и после артиллерийского обстрела этот полк не был приведен в повиновение. Тогда пехота и кавалерия пошли в наступление. По донесению главнокомандующего Западным фронтом генерала А. И. Деникина Военному министру А. Ф. Керенскому, в атаке участвовали штурмовые батальоны 28-й и 29-й пехотных дивизий и 5-й Оренбургский казачий полк. Только после этого неповинующийся 693-й полк сдал оружие[220]. Военно-революционный суд приговорил трех солдат – зачинщиков беспорядков к смертной казни, 16 – к каторжным работам. В обоих случаях имелись убитые и раненые.

В случае массового неповиновения солдат командование принимало решение о разоружении и расформировании целых подразделений и частей. Осуществление этой меры всегда встречало упорный отказ солдат сложить оружие. Дело доходило до военных баталий. Так, при разоружении и расформировании 675-го Конотопского и 673-го Прилукского пехотных полков 169-й пехотной дивизии 10-й армии командование вынуждено было применить вооруженную силу в составе 5-го и 8-го Сибирских казачьих полков, двух батальонов 124-го пехотного Воронежского полка с двумя пулеметными командами, две батареи 3-й артиллерийской бригады. По неповинующимся полкам был открыт артиллерийский огонь. По дислоцировавшемуся в районе Молодечно у деревни Дорохи 675-му полку было выпущено 30 снарядов, по 673-му полку (д. Кобаны) – 80 снарядов[221]. При разоружении с целью расформирования за отказ выполнить приказ командования о наступлении групп 13-го Эриванского, 14-го Грузинского, 15-го Тифлисского, 16-го Мингрельского гренадерских полков 1-й Кавказской гренадерской дивизии 10-й армии также была сформирована вооруженная группа из Лейб-Псковского, Лейб-Курляндского, Донского казачьего и Павлоградского полков и взвода 4-й конной батареи. По месту расположения неповинующихся подразделений был применен артиллерийский и ружейно-пулеметный огонь[222].

Удаление зачинщиков беспорядков и подстрекателей неповиновения, разоружение и расформирования незаконопослушных подразделений и частей и те устрашающие методы, какими осуществлялись эти меры, не дали командованию ожидаемых результатов. Недовольные солдаты на насилие отвечали насилием. Недовольство возрастало и по принципу цепной реакции перекидывалось на другие, более благополучные части и подразделения. Так, по донесению начальника штаба Западного фронта генерала С. Л. Маркова начальнику штаба Верховного главнокомандующего, после разоружения 673-го Прилукского и 675-го Конотопского пехотных полков 169-й пехотной дивизии начались волнения в 33-м и 34-м пехотных полках соседней 9-й пехотной дивизии, 674-м пехотном Золотоношском полку, 676-м пехотном Зеньковском полку[223]. Попытке командования послать дополнительные силы (четыре орудия 6-й батареи 5-й артиллерийской бригады) для усиления казачьего взвода и артиллерии, оцеплявших место дислокации 18-го пехотного Вологодского полка, воспротивились солдаты батарейного резерва, которые арестовали и избили младших офицеров 6-й батареи[224].