Псевдоним хищника - Влада Ольховская

То, что Матиас знает такие дебри, впечатляло. Марк упоминал, что в Москве его друг бывал редко, изучить город не мог. Подобное умение ориентироваться в пространстве восхищало и настораживало одновременно.

– Куда мы идем? – не выдержал Максим. – Скажи сейчас!

Он остановился, с вызовом глядя на своего спутника. Ему надоело тащиться через сугробы, и он действительно готов был развернуться и уйти, наплевав на любопытство.

– Подождать не можешь? Мы почти пришли.

Матиас подошел к нему ближе, теперь их разделял всего один шаг. Такое близкое присутствие постороннего давило на Максима, но виду он не показывал.

– Ева просила передать тебе кое-что.

– Врешь, – возразил Максим. – Она бы что угодно передала сама.

– Как ни странно, не вру.

– И что же такое тебе доверили передать?

– Что ж, придется здесь, – тяжело вздохнул Матиас. – Вот обязательно тебе нужно было все усложнить!

Максим занимался боевыми искусствами, практического опыта ведения боя тоже хватало. Но он, в отличие от Андрея, так и не научился постоянно оставаться настороже. Он презирал немца, но доверял ему, и нападения не ожидал.

Поэтому атака Матиаса стала для него шоком. А Штайн действовал методично и уверенно. Он подсек ноги противника под коленом, повалил на снег. Лицо и шею Максима обожгло холодом грязного снега, он попытался встать, но Матиас уже навалился на него сверху, вдавливая в сугроб. Руки противника он опытным движением заломил назад, лишая возможности оказать серьезное сопротивление.

Максим хотел крикнуть, спросить, какого черта творит этот свихнувшийся немец. Но не смог – снег ослеплял, забивался в рот и нос. Ситуация была дурацкая и опасная одновременно: на него напали днем, в большом городе, но никто не мог прийти на помощь! Матиас его и придушить здесь может, но убийцу не найдут…

Убивать его немец не собирался. Он замешкался, словно что-то доставал или подготавливал, а потом Максим почувствовал острый укол в шею…

* * *

Напряжения между ними не было, не говоря уже о враждебности. Марк не пытался вызвать это чувство искусственно. Да, он мог бы навсегда прекратить любые контакты с Матиасом, выгнать гостя из своего дома… много чего мог сделать. Но не хотел. У него не было внутренней потребности в такой или какой-либо другой мести.

Максиму он сочувствовал, но все равно считал, что молодой человек сам должен разбираться со своими проблемами. Что же до Матиаса, то обвинять его – слишком поспешный шаг. Велика вероятность, что ему как раз посочувствовать надо.

Поэтому на благотворительный аукцион они все равно поехали вдвоем, как и договаривались. Понятно, что это вызовет пересуды у тамошней публики и даже какие-нибудь противоречащие здравому смыслу сплетни, ведь Марк изначально заявлял, что приедет с женой, а в итоге рядом с ним будет мужчина! Но дети от замены гостя как раз выигрывают, потому что Матиас располагал собственным капиталом. Одно лишь это имело для Марка значение.

Они больше не обсуждали Еву. Нечего тут говорить, и так достаточно того, что Вика постоянно на душеспасительные беседы вызывает! Марк никому бы не признался в этом, но в такие моменты супруга, пусть и искренне любимая, его утомляла.

– Вика вряд ли захочет встречать со мной праздники, – заметил Матиас.

– Захочет! При всей семейности праздника с гостями все равно веселее. Если бы наши соседи остались в городе – другое дело. Вика наверняка бы пригласила их, и твое отсутствие вообще не имело бы для нее значения. Но они уже улетели, Макс, понятно, не придет. Кто остается? Ты гармонично впишешься в праздник, вот увидишь.

– Хотелось бы верить. Отец Евы тоже будет, не так ли?

– Должен, – кивнул Марк. – Обещал подъехать на Новый год, хотя со свободным временем у него напряг.

– Ты расскажешь ему про нас? – вкрадчиво поинтересовался немец.

– Про тебя и Еву? Еще чего не хватало! Сами с ним разбирайтесь. Я даже не знаю, что ему говорить! Что это у вас: отношения, секс по дружбе, вечная любовь? Мне можешь не отвечать, ему объяснять готовься.

– Кто б мне объяснил! Долго нам еще ехать?

– Думаю, не очень.

Для благотворительного аукциона организаторы арендовали небольшой отель, расположенный за городом. Курортными качествами он похвастаться не мог, специализировался в основном на пикниках, корпоративах и конференциях. Но рядом имелся лес, усиливавший ощущение удаленности от столицы.

Марк опасался, что в такую погоду возникнут проблемы с дорогой, однако его страх оказался напрасным. Из Москвы они выехали по хорошо расчищенному шоссе. К особняку вела новая дорога на две полосы, которую, вероятнее всего, проложили владельцы отеля. Рядом со зданием располагалась полупустая парковка, так что сложностей с машиной тоже не возникло.

Вокруг них шумел старый сосновый лес, укутанный в снежные шубы. На ближайших к отелю деревьях были разноцветные гирлянды, две ели у крыльца украсили стеклянными шарами. Внутри горел свет, звучала музыка, было видно, как прохаживаются по комнатам гости.

– Здесь многолюдно, – оценил Матиас. – Если бы ты вообще не приехал, никто бы даже не заметил.

– Ну, в разговорах с организаторами все выглядело не так радужно. Они стенали, что их могут продинамить все, и тогда бедные детки останутся без подарков. Ладно, раз уж приехали, посмотрим, что внутри делается.

Публика на аукцион собралась разношерстная. Туда-сюда сновали модно одетые молодые люди, вероятнее всего, представители ИТ-компаний. Прогуливались дамы, которые, судя по скучающему взгляду, сами не понимали, что здесь делают. Отдельной группой держались очень дорого одетые мужчины постарше, те самые генеральные директоры, о которых ему с гордостью рассказывала куратор мероприятия.

На этом фоне Марк и его спутник не выделялись, потому что тут в принципе невозможно было выделиться. Редко какое светское мероприятие отличалось такой разношерстностью. И все же людей с по-настоящему большими деньгами тут было немного.

Приглашенных развлекали более чем старательно. В углу большого зала расположилась инструментальная группа, исполнявшая джаз, в соседнем помещении выставили столы для фуршета. И повсюду – корзины для сбора средств и подарков, распечатки с историями болезни и портреты детей.

Сами дети, которые тут присутствовали, выглядели здоровыми, но держались застенчивой группой в стороне под присмотром сотрудников фонда.

– Как думаешь, это действительно чудесно исцеленные или дети кого-то из сотрудников? – полюбопытствовал Матиас.

– Скорее, второе. Ребенка, перенесшего тяжелую болезнь, родители вряд ли отпустят на эту тусовку. Но я же тебе говорил, этот фонд, в отличие от многих, хоть что-то реально хорошее делает!

Многие из благотворителей небрежно бросали деньги в корзины. Марк не сомневался, что в большинстве своем они действительно хотят помочь. Но были и такие, кого судьба детей не волновала ни в каком отношении. Им просто хотелось выставить свою щедрость напоказ при подходящей аудитории, чем они и занимались.