Лестница героев - Марина Ясинская

– Пока нет, спасибо, – ответила Агата и поднялась. Она была бы не прочь чего-нибудь съесть, но только не вареную капусту, от нее девушку уже мутило!

Хотя, скорее всего, мутило ее вовсе не из-за капусты, а от волнения.

А еще вероятнее – из-за беременности.

* * *

Глядя на мягко сияющий летный камень, Ванесса сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться. Нет, разумеется, никакой аэролит она не разбудила! Это невозможно! Все знают, что если ни один летный камень не откликнулся на Церемонии камней, то на этом все, позже камни уже не «передумают».

И все-таки жизнь подбросила ей жестокую шутку, потому что на мгновение, на крошечную долю секунды она почти позволила себе поверить…

Медленно выдохнув, Ванесса с удовлетворением ощутила, что сердце успокаивается и она снова способна рассуждать логически.

Девушка огляделась, пытаясь понять, кто же тогда разбудил аэролит.

Рядом были только Вильма и румяный круглолицый юноша, кажется, Кип, супруг авионеры эр Грана, которого она пару раз видела на летной базе. Но у Вильмы уже есть аэролит. А Кип – джентльмен! Хотя, конечно, есть Тристан рей Дор. Но…

Ванесса окинула взглядом упитанного юношу с раскрасневшимися от смущения щеками. Небрежный небритый Тристан мог совершить невозможное и разбудить аэролит, но этот мягкий застенчивый юноша? Да ни за что!

Тогда кто же разбудил аэролит?

Тем временем мадам эр Мада взяла мерцающий летный камень и протянула его Ванессе.

Девушка даже отступила на шаг. Нет, нет, нет! Не будет она его брать! Даже не дотронется! Стоит только ощутить аэролит в своих руках, и она поверит в чудо. А потом выяснится, что все это – какая-то ошибка… Второго такого разочарования она не переживет!

– Рей Торн! – Голос мадам эр Мада щелкнул, словно хлыст. – В чем дело?

– Мадам эр Мада, – хрипло произнесла Ванесса и тут же поправилась: – Мадам майор, вы же были на моей Церемонии камней, вы все сами видели. Тогда я не разбудила аэролит. А это – просто какое-то недоразумение.

– Недоразумение – это твой ответ, – хмыкнула майор эр Мада и вложила аэролит в ладонь девушки.

Ванесса мгновенно почувствовала, как ее наполняет невероятное, ни на что не похожее ощущение завершенности. Словно всю свою жизнь она прожила, не подозревая, что у нее отсутствует кусочек души, и вот только теперь эта недостающая часть встала на свое место.

– Но как это возможно, мадам майор? – раздался обиженный голос Вильмы. – Ее же не выбрал ни один камень на Церемонии! Разве так бывает?

– Как видишь, – невозмутимо, словно подобное происходило на ее глазах сплошь и рядом, пожала плечами мадам эр Мада.

– И что, это считается? – ревниво осведомилась Вильма.

– Что значит «считается»?

– Ну, Церемония же уже закончилась…

– То есть ты считаешь, что если камень разбудили не на Церемонии, то такой аэролит не поднимет авион в небо? – медленно поговорила мадам эр Мада.

Вильма смешалась, услышав, как глупо звучат в чужих устах ее претензии, и метнула быстрый взгляд на бывшую подругу.

Ванесса же хоть и стояла совсем рядом и слышала весь разговор, но едва ли поняла хоть слово. Все ее внимание было поглощено аэролитом.

– Мадам майор, – под влиянием внезапного импульса спросила вдруг она, – теперь вы возьмете меня в спасательную миссию?

– А ты умеешь летать? – холодно осведомилась мадам эр Мада.

– Нет, но я тщательно изучила все учебные пособия и инструкции. Могу наизусть процитировать вам любой параграф из «Теории полетов» за авторством эр Лонжа и рей Вист.

– Не сомневаюсь. Однако ты наверняка и сама понимаешь, что между теорией и практикой – огромная пропасть.

– Ты ведь даже ни разу не была на учебном вылете! – встряла внимательно прислушивающаяся к разговору Вильма.

– Я поднималась в воздух стрелком на боевом авионе и сбила несколько авиолетов врага, – немедленно парировала Ванесса. – А ты какими школьными достижениями можешь похвастаться? Сдала зачет по учебному приземлению на отлично?

Уверенность, которую обрела было Вильма, на несколько месяцев освободившись от влияния Ванессы, тут же испарилась; девушка побледнела и что-то неразборчиво пробормотала.

Мадам эр Мада поморщилась и с досадой произнесла:

– Какие же вы все еще глупые девчонки! Идет война, на кону – судьба Империи, а вас по-прежнему беспокоит сущая ерунда! Рей Торн, ты хоть и разбудила аэролит, но реального летного опыта у тебя нет, значит, в миссии ты не пригодишься.

– Я могу полететь стрелком на «Молнии», стрелять-то точно придется! – с жаром предложила Ванесса.

– Ника полетит на «Урагане».

– Тогда… тогда Ансель может добавить вторую стрелковую установку на ваш или на любой другой авион, и я смогу полететь на нем…

Голос Ванессы стих под проницательным взглядом мадам эр Мада.

– Рей Торн, почему ты так рвешься принять участие в этой миссии? – напрямую спросила она.

– Потому что стрелять, скорее всего, придется, а наличие стрелка на авионе увеличивает точность попадания и эффективность расходования боезапаса. Мы с рей Марном даже расчеты делали, – с невозмутимым, как она надеялась, видом заявила Ванесса.

– Я подумаю, – нехотя ответила майор эр Мада.

Ванесса разочарованно вздохнула. Она надеялась на другой ответ. Но когда она перевела взгляд на аэролит, лежащий в ладонях, досада сразу уступила место восторгу.

– Когда я напишу маме, она не поверит! – прошептала она.

Мадам эр Мада нахмурилась:

– Ливу рей Торн арестовали в день захвата Сириона. Твое письмо она не получит.

* * *

Второй раз говорить по радио оказалось куда более волнительно, ведь теперь Агата точно знала, что ее слышат. Она заранее написала репортаж, и это помогло не сбиться с мыслей, но девушка осталась недовольна выступлением. Слова на бумаге дышали мощью и силой, но все это куда-то исчезало, когда Агата читала текст вслух. Она вынуждена была признать, что ей не хватало ораторского мастерства, чтобы по-настоящему оживить слова.

Впрочем, других вариантов у девушки все равно не было, так что она старалась, как могла, с выражением читая репортаж. В нем она рассказывала о том, что успела увидеть в городе своими глазами: о флаге на здании Министерства полетов, о переименованных улицах и площадях, о заколоченных дверях и разбитых окнах. Агата говорила о том, что испытала, когда поняла, что Сирион так легко и быстро пал, делилась, каково ей сейчас ходить по знакомым улицам и видеть людей в чужой военной форме и черно-красные флаги и каким тревожным и неопределенным выглядит будущее… Девушка не сомневалась, что ее чувства будут понятны и созвучны очень многим.