Я из Зоны. Колыбельная страха - Дмитрий Григоренко

Ренат протянул мне зеркальце, приделанное к короткой деревянной ручке.

Я приподнял его и увидел через окно первого этажа комнату с одним выходом в мрачный коридор. Обои в помещении висели лоскутами, валялся перевернутый железный столик, кругом – ворох гнилых листьев. Деревянного ничего не было – видать, все спалили в бочках.

– Чисто, – беззвучно прошептал я.

Ренат же показал на окно на втором этаже. Я присмотрелся. Единственное заколоченное окно, из которого сквозь завывание ветра пробивались матерные слова. «Вот и наша цель».

Все же первым через окно полез Ставр, затем уже я, и крайний – Ренат. Майор взял у меня зеркало, аккуратно приблизился к выходу из комнаты. Доски, которые держались на честном слове, предательски скрипнули.

Я оцепенел. Мы все замерли как восковые фигуры. Ставр же медленно достал пистолет с глушителем. Раритет. Единственный на весь отряд. Это означало только одно – мы обнаружили врага, пора готовиться к бою. За окном умирал день, света становилось все меньше и меньше. Ставр был предельно сосредоточен.

Мы двинулись крючком, я в одну сторону, майор – в сторону лестницы. Пшикнул пистолет, один бандит упал на пол. Получилось все равно громко – его автомат ударился о ступеньку.

По нервам будто бежал ток, это странное ощущение будоражило мозг: знать, что наверху бандиты, и незамеченными ходить по зданию… Ставр контролировал лестницу. Следующая тройка забралась через окно. Они прикрывали наш «хвост», а мы двинулись дальше.

Лестница, пролет, дверь… Я замер, за ней раздавались громкие голоса:

– Ты проиграл в карты? Вот и топай на крышу!

– Фигня выходит, так масть не может ложиться!?

– Ты чё, пацанчик, нас обвиняешь? Слышь, мы тебе сейчас морду разобьем!

– Сволочи, сами ходить боитесь…

Ставр приоткрыл дверь, и я бросил гранату. Сразу же после взрыва мы ворвались в комнату. Обработали помещение очередями по три выстрела, как учил майор, обращая особое внимание на места, в которых могли быть оборудованы вражеские позиции.

Все слилось в сплошную серую полосу, потом закувыркалось перед глазами. Прямо передо мной на полу лежал бандит. Взрыв его оглушил, но осколки явно не зацепили.

Я нажал на спусковой крючок и впервые за многие месяцы убил человека.

5

– Двинули! Двинули!

Пятнадцать минут пролетели незаметно, к работе подключился Слепой. Мы ему помогли – убрали одного бандюгана с крыши. А со снайпером – «минус» четыре бойца у фризовцев. Я крутился как юла, стараясь без паники, но очень быстро принимать решения.

Наша группа находилась в большой комнате с бочкой посередине и двумя выбитыми дверями по бокам. Я взял левый проход на прицел и, пригибаясь, сместился к стене.

Грозно профыркал автомат. Ставр, молодец, зачистил комнату. Он толкнул Рената:

– Не зависай! Продолжаем работать!

Вовремя. Вражеские пули прошили стены – один гад засел в соседней комнате.

– На, сучки дубовые! Не уйдете на своих! – Пьяный противный голос.

– Граната, – предупредил майор. Они с Ренатом разлетелись как кегли по комнате, я метнулся в угол. Шум, гам. Взрыв.

Мы действовали как единый организм. Пока майор и Бара зачищали одну комнату, я прикрывал их спины. Рядом со мной бахнул дробовик, штукатурка посыпалась мне на голову. Точно снег на улице! Еще выстрел. Бандит, хитрая тварь, пальнул в проем, ожидая, что я ломанусь его, сволочь такую, добивать.

Мне помог осколок бутылки из-под водки. Я увидел в нем мутное отражение человечка, сидевшего за стеной. Вычислив траекторию, я эту самую крошащуюся стену и прошил из автомата. И, судя по крику фризовца, попал в цель. Я резко переместился, высунулся на миллиметр в дверной проем и тут же нажал на спусковой крючок. Бандит откинулся на пол, разбросав в стороны руки. Дробовик его отлетел чуть подальше.

Одному входить в следующее помещение не хотелось, но потерять скорость было бы нежелательно. Угол, поворот. Казалось, бронежилет стал весить килограммов двадцать пять. «Вот тебе и выносливость, – подумал я. – Вот тебе и занятия спортом. Пробежка, зачистка этажа, а уже пота сошло, как после часа интенсивной тренировки в зале».

– Чисто! – крикнул я. Впереди был еще один проем, за ним – следующая комната.

Со стороны Цеха раздавались звуки выстрелов, ругань. Там работала группа Зуба. Теперь нам оставалось чуток сжать клещи и раздавить этих тварей!

– Граната! – голос Ставра прозвучал совсем рядом. «Все верно, сначала она, родимая, потом уже мы».

После взрыва мы зашли в комнату, втянув головы и стараясь не расставлять локти. Помещение было очень большим и совершенно не жилым. Ветер нырял в проемы окон: с одной стороны сквозь них видны были деревья, падающий снег, забор и чистое поле, на котором яркими точками вспыхивали аномалии; с другой – развалины Ангара, Бойлерной, Цех.

– Шах! Не вздумай сам проводить зачистку! – зло крикнул Ставр. Прав он был, конечно, прав. Если бы в комнате кроме фризовца с дробовиком был кто-то еще… не сладко мне пришлось бы.

– Бара!? – это майор уже заботился о нашем качке.

Тот появился, низко пригибаясь, словно его скрутило в приступе радикулита.

– Вырвало, – объяснил Баранов.

Бахнуло. Даже на фоне автоматной трескотни и басов дробовиков гулкий взрыв сильно ударил по ушам, перекрыл все звуки, и мне показалось даже, что время замедлило ход. Я еще раз окинул взглядом Цех, который штурмовала в это время наша усиленная группа, состоящая из двенадцати человек.

В холодном воздухе кружились снежинки, будто их сбили с толку. Вдруг там, в здании напротив, стена рядом с огромным окном озарилась яркой вспышкой и брызнула кусочками бетонного крошева.

– Что за тля!? – вырвалось у меня.

В соседнем здании что-то пошло не так.

– Не лезь! – успел сказать Ставр. Он не стоял на месте, а перемещался по комнате, буквально обнюхивая все углы.

Я же не мог успокоиться, мне просто необходимо было понять, кто и откуда стреляет по нашим в Цеху.

Что-то звонко дзинькнуло у меня в голове. От недоумения, шума в мозгах и какой-то мгновенно появившейся в теле пустоты я сел на пятую точку, будто поскользнулся. «Откуда здесь мозгоправ?!» – проскочило в мыслях. Ренат припал к полу, подскочил ко мне. Ставр переместился к другому окну. С потолка посыпалась труха, враг палил теперь и по нашим окнам.

Бара сорвал с меня шлем, что-то орал в лицо.

– Пуля! Шлем! – Наконец-то его крик пробил толстый слой ваты, который, как мне казалось, окутывал мой мозг и мои уши.

«Точно! – осенило меня, когда я увидел борозду на моем кевларовом шлеме – словно кто-то взял отвертку и с остервенением провел полосу. – Ух, спасибо Зубу за подгон нормальной амуниции! Это не старая каска-жестянка, в которой даже суп не сваришь».