Когда звонит убийца. Легендарный профайлер ФБР вычисляет маньяка в маленьком городке - Марк Олшейкер

снова. У данного НС, который уже убил по крайней мере один раз, несомненно, развивается конфликт между чувством собственного величия и глубоко укоренившейся неадекватностью, между ощущением нарастающего давления и собственной анонимной известности.

Чем дольше и чаще ему сходит с рук насильственное преступление, тем успешнее он будет совершенствовать свой МО, тем увереннее будет чувствовать себя в следующий раз. А значит, он станет еще опаснее.

Помимо того, что у семьи Хелмик не было телефона, могла быть и другая причина, по которой он, по-видимому, не предпринимал никаких попыток связаться с ними. Если Шари казалась ему взрослой и подходящей партнершей, убить которую ему пришлось только потому, что в противном случае он лишился бы свободы, Дебре Мэй было всего девять лет, и девочка ростом метр двадцать ни при каких обстоятельствах не стала бы для него подходящим романтическим или сексуальным партнером. Он не получил ожидаемого удовлетворения из-за ее похищения и не мог обманывать себя иллюзией, что был другом семьи и имел с ней понятные отношения. Если у него вообще было хоть какое-то ощущение собственной значимости, он должен был бы стыдиться этого преступления.

Наша цель, как мы сказали Маккарти, состоит в том, чтобы каким-то образом выманить его, пока Дебра Мэй еще жива и до того, как он сможет убить снова.

Примерно через пять часов, проведенных в конференц-зале, мы поднялись наверх, в зал заседаний, чтобы немного выпить и отдохнуть от напряженной дискуссии. Залом заседаний официально назывался бар и гостиная академии, очень популярное место после рабочего дня. Мы продолжали обсуждать это дело с Маккарти, пока выпивали, а затем во время ужина в столовой.

В течение всего дня я чувствовал, что у меня установилась прочная связь с Маккарти. Отчасти это, вероятно, объяснялось тем, что он был выпускником программы Национальной академии, но я также ощутил в нем сильное сочувствие ко всем жертвам и их семьям, а также преданность своей профессии. И шерифу, и помощнику шерифа приходится заниматься как административной и политической стороной работы, так и следственной частью. Я знал, что, как и шериф Меттс, Маккарти – сильный администратор. Но, проведя с ним много часов, мы убедились, что он – тот, кто изо дня в день руководит расследованием этого дела, и мы с Роном хотели помочь ему всем, чем только могли.

Маккарти уехал на следующий день, попрощавшись со всеми агентами, с которыми встречался, и поблагодарив Роджера Депью за гостеприимство. Он отправился домой со списком из двадцати двух пунктов выводов и характеристик, относящихся к НС.

– Я знаю этого человека, – объявил Маккарти по возвращении. – Теперь все, что нам нужно выяснить, это его имя.

Теперь, когда мы получили дело активно действующего потенциального серийного убийцы, дело, получившее широкую огласку и вызвавшее волну страха в Южной Каролине, как прокурор Колумбии Роберт Айви, так и шериф Меттс попросили нас предоставить консультации правоохранительным органам непосредственно на месте.

Это означало отложить все мои другие дела, но я подумал, что должен отправиться туда сам, и попросил Рона составить мне компанию.

– Был настоящий шквал звонков в обе стороны, – вспоминает Рон Уокер, – и чаще всего в них звучало что-то вроде: «Эй, мы должны немедленно отправиться туда». И поэтому мы решили вскочить в седло и поехать. Я помню, что в тот день все решилось очень быстро.

Мы с Роном оба знали, что это тот случай – теперь уже не один, а несколько, – который затронул все сообщество; и, возможно, будучи на месте, мы могли бы предложить бóльшую помощь. Мы поспешно собрали чемоданы и вылетели в Лексингтон.

Глава 10

Маккарти встретил нас в аэропорту Колумбии и, не теряя времени, повез знакомиться с окрестностями. Мы побывали на каждом из мест преступления – на подъездной дорожке и у почтового ящика Смитов, возле Масоник-Лодж в Салуде и в трейлерном парке Шайло. Насчет жары он не преувеличивал. Было чертовски жарко и влажно, даже по нашим жалким меркам вирджинского лета. Именно по этой причине мы решили одеться попроще, в штатское, а не в стандартную форму агентов ФБР – темный, строго отглаженный костюм, белую рубашку и неброский галстук.

По дороге от одного места к другому Маккарти рассказал о некоторых проблемах, связанных с различными юрисдикциями. После похищения Дебры Мэй между шерифами Салуды и Ричленда возник определенный конфликт. Выглядело это так, будто каждый пытался попасть в заголовки и использовать политическое влияние, чтобы взять расследование себе.

Район заметно отличался от того, в котором мы с Роном жили в Виргинии, где все было застроено так, что везде, куда бы вы ни бросили взгляд, он натыкался на жилой комплекс или очередной торговый центр. Лексингтон был южным городом средних размеров, фактически чем-то вроде пригорода Колумбии. Но окрестности его напоминали сельский пейзаж – с фермами, лесами и открытыми пространствами, заросшими плющом. Может быть, потому, что мы явились из напряженного мира ФБР, жизнь здесь показалась медленнее и спокойнее. С другой стороны – возможно, из-за того, что мне рассказывал Лью Маккарти, – в воздухе будто ощущалась напряженность из-за череды нераскрытых преступлений.

Ранее на этой неделе кто-то обнаружил кости в лесах округа Ричленд. Тут же поползли слухи, что это останки Дебры Мэй или какой-то другой неизвестной жертвы. Офис шерифа Пауэлла провел расследование, и оказалось, что кости принадлежали оленю. В разных кварталах люди начали формировать группы наблюдения. Дайана Бердсли, директор новостной редакции радиостанции округа Колумбия и мать троих подростков, стоявшая за кампанией «Розовая лента» в честь Шари, теперь организовывала движение «Розовая лента», в рамках которого выступали докладчики и проводились семинары по самозащите.

– Эти ужасные преступления касаются всех нас, – сказала Бердсли. – Поскольку Колумбия – сплоченное сообщество, мы начинаем узнавать людей, с которыми это произошло. Как раз в тот момент, когда вы думаете, что с вами этого никогда не случится, это случается с вашим ближайшим соседом.

От имени всего сообщества она произнесла:

– Каждый раз, когда кто-то из моих детей выходит за дверь, я молюсь Богу, чтобы он вернулся целым и невредимым.

На чужаков посматривали подозрительно, номера незнакомых автомобилей отмечали и записывали, а один родитель, живший в большом трейлерном парке Норт-Гейт через дорогу от трейлерного парка Шайло, сказал репортеру:

– Людей, которые позволяют своим детям играть самостоятельно на улице, осталось мало. Это прямой результат похищения. Оно напугало многих, в том числе и меня. Напугало до чертиков.

В ожидании какого-нибудь известия Хелмики переживали тот же ад, что и Смиты. В разговоре с Аадой ван Кампен из «Коламбия рекорд» Шервуд Хелмик сказал, что приходит в себя от «нервного срыва», который пережил после того, как Дебру Мэй похитили с переднего двора в прошлую пятницу,