Прах и тлен - Джонатан Мэйберри

— Он напуган.

— А ты нет?

— Конечно, — неохотно признал Бенни, — но я и раньше здесь бывал.

— Не ищи для него оправданий. Ты прислушивался ко мне, когда мы впервые сюда пришли, — напомнил ему Том. — А это было, когда ты меня терпеть не мог.

— Знаю.

— Не все созданы крепкими, — сказал Том. — Печальный факт жизни. Чонг — один из самых приятных людей, которых я знаю. Как и его семья. Если наш вид вернется с края обрыва и построит что-то лучше, чем было, то нам нужно растить больше таких людей, как они. Мир станет менее безумным, более умным и намного более цивилизованным.

— Но?..

— Но не думаю, что он создан для такого.

— Думаю, да.

— Это хорошо, что он не идет с нами.

Бенни ничего не сказал.

— Ты согласен, братишка?

— Не знаю, — вздохнул Бенни. — Чонг мой лучший друг.

— Вот почему он здесь. Он пошел только потому, что он твой друг, и потому, что он не знает, как попрощаться, — сказал Том. — Прощание — одна из самых сложных вещей, которые людям приходится делать. До Первой ночи, помню, как сложно было просто сказать «прощай» друзьям, когда я закончил старшую школу. Мы написали друг другу много обещаний в ежегодных альбомах о том, что всегда будем оставаться на связи, но даже тогда знали, что частично это ложь. С хорошими намерениями и с надеждой, но ложь.

— Это другое.

— Конечно, но все похоже. Как и боль. То, через что проходит Никс, не самая худшая боль, которую она испытала, и вот почему она может с ней справиться. Для меня прощание с друзьями из старшей школы было ужасным. Мы все отправлялись в колледжи в разных частях страны. Старая компания, с которой я вырос, распадалась. Это было похоже на смерть. Это было горе.

Бенни подумал о том, как все получилось с Морги. Он кивнул.

— Думаю, мне сложно смириться с тем, что уход такой окончательный.

— Он не обязательно должен быть таким, — сказал Том.

— Никс так хочет.

Том кивнул.

— Что мы будем делать с Чонгом? — спросил Бенни.

Том кивнул в сторону юго-востока.

— Там проселочная дорога к станции брата Дэвида. Мой друг Салли Два Ножа пройдет здесь сегодня или завтра. Я подожду на заправке, пока она не покажется, а потом попрошу отвести Чонга домой.

У Бенни была зомби-карта с Салли Два Ножа. Она была охотницей за головами, работающей в основном за пределами городов, дальше на севере. Она была высокой темнокожей женщиной с ирокезом и парой одинаковых штыков, пристегнутых к бедрам. Текст на обороте ее карты гласил:

Как и в большинстве зомби-карт, в этой было мало информации, но Бенни всегда нравилось улыбающееся лицо сильной женщины. Она не была красивой, но в ее карих глазах светились смешинки.

Брат Дэвид, с другой стороны, был монахом на заправочной станции, одним из Божьих Детей, которые жили в «Руинах» и делали все, чтобы заботиться о живых мертвецах. Брат Дэвид и другие члены его общины называли зомби Детьми Лазаря и верили, что они «смиренные», которым суждено унаследовать землю. Бенни не мог понять этот концепт, особенно после того, с чем они с Никс столкнулись в поле.

— Вы с Чонгом можете попрощаться утром.

— Чонг будет в безопасности? То есть… Салли Два Ножа сможет защитить его одна?

Том рассмеялся.

— Точно сможет. Ей не нравится убивать зомов, так что она знает чистые и безопасные пути.

Они молчали некоторое время, бросая взгляды на Лайлу, все еще работавшую над Никс.

Когда Том заговорил в следующий раз, его тон казался намеренно беззаботным:

— Если нам повезет и мы встретится с Зеленым человеком, то, возможно, останемся на пару дней у него.

— С Зеленым человеком, серьезно? Круто! Не могу дождаться встречи с ним, — сказал Бенни. У него была карта Зеленого человека. На изображении был высокий худой мужчина в одежде, покрытой зелеными листьями, ягодами и шишками. Художник изобразил его в маске из листьев дуба и желудей. На карте было написано:

— Похоже на кого-то из сказки.

— Он настоящий, — сказал Том, — но еще тот персонаж. Его настоящее имя Арти Менш. Он раньше работал лесником в Йосемитском парке, но после Первой ночи «Руины» стали ему настоящим домом. Он никогда не заходит в город, мало с кем разговаривает. Предпочитает одиночество.

— Он действительно так одевается?

— Иногда. Когда на нем камуфляж, ты можешь пройти мимо и не заметить его. Это даже зомов дурачит. И он экспериментировал со смесями трав, чтобы добиться того же эффекта, что и у кадаверина. Не знаю точно, получилось ли у него.

— В зомби-карте сказано, что, возможно, он безумен, — заметил Бенни.

Том пожал плечами:

— Большинство людей немного безумны, особенно после Первой ночи, и вдвойне, если живут здесь. Но Зеленый человек — хороший, и он друг правильным путешественникам.

— А какие правильные?

— Скажем так, Зеленый человек не стал бы приглашать Чарли или Молота на чай. — Том уставился в даль, словно вглядывался в собственные мысли. — Я провел много длинных вечеров с ним. Болтая о старых днях и принимая то, чему он готов научить.

— Ты у него учился?

— Конечно. Возможно, он самый мудрый живущий поныне человек. Точно самый мудрый из моих знакомых.

Несколько минут спустя Бенни кивнул в сторону леса.

— Как далеко ты заходил?

— С Первой ночи? До самого дальнего конца Йосемити, но я редко ухожу вглубь. Когда мы пойдем через парк, для меня он будет таким же новым, как и для вас.

— И мы будем идти налегке всю дорогу?

— Неа. Я оставил некоторые запасы у брата Дэвида пару недель назад. Защитные плащи, кадаверин, немного оружия, палатки и другое. Остальное, что нам понадобится, мы сможем купить у торговцев в Вавоне. Налегке мы идем только сегодняшней ночью. Я хочу, чтобы мы были так хорошо оснащены для настоящего путешествия, как только возможно.