Тайная Москва. Волхв Нижнего мира - Анатолий Матвиенко

Они встретились у Яузской набережной. Вероника вроде бы срисовала топтуна наружного наблюдения. За ней, за ним, за обоими? Нет, показалось. Шпионская профессия неизбежно приводит к паранойе.

– Где ваш сюрприз? Надеюсь, он не принесет синяков.

– Не принесет. Рядом.

Они пошли бок о бок. Артем конфузился по-прежнему. Повисло молчание.

– Какое у вас звание?

– Что?

Вздохнув, словно разговаривая с малолетним ребенком, она объяснила:

– У вас идеально прямая спина – признак строевой подготовки, квартира выглядит как казарма, только индивидуальная. При этом походка пружинящая, то есть спецназ какой-нибудь или пограничник. На эсбэшника или полицейского вы не похожи, у них взгляд всезнающий и прощупывающий.

– Как вы догадались?

«Дуб, я же только что рассказала». Эту мысль Вероника не высказала вслух, только улыбнулась, изо всех сил контролируя мимику, чтобы улыбка не смотрелась обидной.

– А… ну да. Не, я не в армии. Уже. Там был лейтенантом.

– Артем, вам почему-то трудно со мной разговаривать. Авария – не причина, сдерживает нечто иное. Поэтому – не напрягайтесь, не нужно поддерживать светскую беседу ни о чем. Я иногда буду спрашивать. Ладно?

– Лады! – он даже лицом чуть посветлел от облегчения.

«Интересно, чего стоило этому инфантильному детине пригласить меня на свидание? Наверно, легче г’торха завалить голыми руками».

– Внимание, вопрос! Куда мы идем?

– Сектор «приз». Наверх.

«О-па! Удивил так удивил».

– Слушай, это же не просто. А дорого-то как. Давайте просто пообедаем.

Лицо громилы выразило неподдельное огорчение.

– Но я же ходил туда позавчера, билеты купил… Пропадут.

«Джентльмен с широкой душой. Соглашаться? Но топтун СБ вряд ли за ними метнется. А, была не была».

– Слушай, а если нас там задержат? У меня только удостоверение личности княжеской подданной.

– Неа. Я имею паспорт Российской Федерации с московской регистрацией. Ну, если что, смогу им мозги отвести. Даже наверху.

За двадцать минут в очереди у перехода Артем не вымолвил ни слова. Вероника могла ему рассказать про вчерашнюю выставку Густава Мозеса в Коломийской художественной галерее, но пощадила.

Переход выплюнул их в тамбур у Кольцевой линии метро. Они дождались поезда и вышли в Москву, смешавшись с толпой на станции «Киевская». Артем поменял симку в телефоне.

– Была наверху?

– Пять лет училась в Питере.

– О-о… Значит, не удивлю. Поехали на «Октябрьскую», там недалеко есть ресторан суши. Пообедаем. Потом в «Олимпийский».

Они прошагали минут десять, миновав комплекс зданий МВД, и по левой стороне действительно открылся достаточно милый ресторанчик. Заказали роллы и другую обычную псевдояпонскую еду. Артем попросил вилку. Чтобы не смущать его умением пользоваться палочками, обычным для питерской молодежи, Вероника тоже выбрала европейские приборы, хотя пользоваться ими в суши-ресторане ей показалось дичью. Что поделаешь, работа.

– Ты явно бывал здесь не раз, но не завсегдатай, потому что научился бы есть палочками.

– Да. Раньше.

– Хочешь сказать, что ты родом из верхнего мира?

– Ага. Из Москвы.

– Надо же! У меня знакомых, служивших или учившихся здесь, – море. А с уроженцами не приходилось общаться.

– Мы такие же. Извини, отцу позвоню.

Он набрал номер, произнес несколько банальных фраз о здоровье, есть ли деньги, все нормально и «буду-в-Москве-забегу». У костолома, продающего кулаки на арене, трогательное отношение к немолодому отцу. Это – больший сюрприз, чем концерт в «Олимпийском».

До концерта масса времени. Они вернулись к «Октябрьской» и двинулись в Парк Горького. Справа осталась ажурная громада Крымского моста.

– Знаменитые фонтаны купания десантуры. День десантника прошел уже. Однажды мы тут разборки устроили, кто круче – внутренние войска или они.

– И?

– Ничья, – Артем погладил челюсть, явно имевшую собственную память о том столкновении. – Менты вмешались, суки. Вроде ж как свои, из МВД. А у них приказ был – к тельняшкам в День десантника почутче, к остальным как обычно.

Вероника догадалась, что в качестве гида по Москве ее спутник может рассказывать о событиях и достопримечательностях исключительно в разрезе собственных интересов.

– Отец где живет?

– В Теплом Стане. Это на юге Москвы.

– Часто видитесь?

– Неа. Даже когда здесь жил. У меня квартирка в Солнцеве, за МКАДом. Служба, командировки. Да и вообще…

– Как же он один? Немолодой.

– Не один. Я с ней не контачу.

– Понятно.

Они ушли от аттракционов в южную часть, к Нескучному саду, посидели в беседке. Несмотря на то, что времяпровождение с Артемом Вероника воспринимала как работу, она не чувствовала напряженности, опасности. Даже неловкость от молчания не напрягала.

– А куда вы девушек водили гулять?

Он не нашелся что ответить.

– Компаниями гуляли?

– На районе. Или ехали в центр. Шатались по Старому Арбату, шли к Бульварному кольцу. Гоголевский бульвар, Пречистенка. Смотрели на девочек по Тверской улице, потом они перебрались на Ленинградку, – Артем осекся, сообразив, что поднимает не ту тему. – Где храм Спасителя, там раньше бассейн был. Клево зимой. Мороз, сугробы, а ты в плавках плаваешь.

– Но ведь храм – это хорошо.

– Кто бы спорил. Еще лучше – когда есть и храм, и бассейн, – промолчав, он добавил: – Там же на реке долбанутого Петра поставили. Знаешь, сколько бассейнов можно было открыть за деньги, что Лужок в Петра ввалил? Ну, ты не москвичка, тебе не понять.

– Уверен? Тайную Москву ни во что не ставишь. Я самая настоящая москвичка. Если бы кто у нас такую гнусь на Москве-реке отгрохал, его посадили бы на кол по княжескому манифесту, без суда.

– Хорошо бы.

– Доставь Церетели вниз. Ты же можешь.

– Проще здесь… Не, я без приказа не могу. Да и не убивал он никого. Снес бы Петра за свой счет, и ладно.

«Вот как. Особенная мораль, не имеющая ничего общего с Уголовным кодексом».

– Поехали на Пречистенку?

– Тут недалеко. Пойдем по набережной.

Неспешным шагом «недалеко» растянулось более чем на полтора часа. Здесь не припекало как внизу, раз даже капнул дождик. Заодно минули злополучную карикатуру на первого императора. Поели мороженого в летнем кафе, время начало поджимать – надо успеть на проспект Мира.