Ultraфиолет - Валерий Зеленогорский

Граф ответил уклончиво: «У природы нет плохой погоды».

РФФ продолжил наезд на феминистку.

Он хотел сказать, что-то теплое, но образ подкинул еще речевку, найденную на сайте «Кричалки матерные».

РФФ написал что-то про Питер и клитор в стихах.

Феминистка отвлеклась от Роковой Женщины, увидев у РФФ ключевое слово на букву «К».

РЖ ответила за нее фанату резко: «Клитор, наверное, у тебя».

РФФ стало не по себе, он знал за собой этот грех, даже жена, когда его еще любила, говорила ему: «Ты очень нежный, поэтому размер не имеет значения». РФФ всегда знал: кто имеет, того не имеют. Это ему сказал еще старшина в армии, выдававший белье в бане.

Закурив вместо сигары «Кент № 1», граф де ля Фер набрала Леди Ди: «Какие у Вас в России упоительные вечера! Я хочу приехать и провести их с Вами».

Выпускник школы, прикинув свои материальные возможности, подумал, что не потянет принять графа, а быть альфонсом или содержанкой в его планы не входило. Он написал в ответ: «Пока, я думаю, о встрече думать рано, мы плохо знаем друг друга».

РЖ предложила встречу втемную всем участникам чата.

Первым ответил фанат.

Он спросил: «Втемную – это как?»

В пятнадцать лет у нее не было ни в темную, ни в светлую, но она решительно написала: «Встречаемся на нейтральной территории и…» Что дальше, она не знала, но спросила у чертовой мамы, как пишется «втемную» – вместе или раздельно. Мама-граф меланхолично ответила: «Раздельно», удивившись в очередной раз безграмотности нового поколения. «Это все компьютер олбанский-хуянский, лишь бы без правил. Сплошной беспредел и бардак, но про свидание втемную все-таки интересно», – подумала она.

Она никак не могла понять, что бы еще спросить у Леди Ди, но он ее опередил.

Леди Ди вспомнил, что «Спартак» играет на Кубок чемпионов с ПСВ, и спросил у графа, не может ли тот забронировать ему билет на этот матч, посчитав, что на месте будет дешевле, чем у московских жуликов из турфирм.

Граф понятия не имел про футбол, удивился интересам женщины, но обещал попробовать. Ей позвонила подруга и спросила, когда она пойдет гулять с собакой. Договорились через полчаса.

Фанат после отповеди за клитор решил переметнуться к Роковой Женщине и робко напомнил, что не получил ответ про случайную встречу втемную. Ему казалось, что так ему будет легче – без света и имени.

В дверь поскреблась жена и спросила, кто пойдет гулять с собакой. Он ее послал, но, услышав, как шлепает лапами пес, отвлекся и пообещал псу, что скоро выйдет.

Зашел в туалет. В комнате сына дымился компьютер, ему очень хотелось посмотреть, что тот пишет – боялся, что сын толкается на сатанинских сайтах или порно, но сын твердо отстаивал свое конституционное право на свободу и тайну переписки.

Пока его не было, Роковая Женщина и Леди Ди договорились о личной встрече. Номер телефона Леди Ди почему-то показался знакомым, разговаривать с графом расхотелось, да и граф уже надевала резиновые сапоги для прогулки с собакой. «Надо разморозить курицу на завтра», – подумала она и пошла в комнату дочери наводить мосты.

Клятвенно пообещала ей, что сумка завтра будет как штык. Они поцеловались и пошли вместе во двор…

Он оделся, надел поводок и вспомнил про сына. Попросил его пойти с ним – он в последнее время заметил, что сын отдалился от него, это, наверное, за мать обида. Его мальчик был всегда его дружком, но, заметив отчуждение родителей, перестал его любить, жалел маму.

Сын с детства не мог занимать какую-либо сторону в их спорах, с ума сходил, когда они с женой метали в друг друга обидные слова, не понимал, что в докомпьютерное время можно было только уйти из дома, чтобы перевести дух. А теперь сядешь за «клаву» и унесешься на Сейшелы на яхте с девками тонконогими, и скандала никакого, релаксация.

Хуже кокаина оказалась эта штука. Все пиндосы придумали, чтобы мир сгубить, разлучить человечество, разделить всех на атомы и уничтожить без ядерной бомбы. Вот с такими мыслями вышел РТМ (сетевой ник – Робкий Футбольный Фанат) и сын его (ник – Леди Ди).

Гуляли они минут двадцать, разговор не клеился. Собака метнулась за угол дома и понеслась в чужой двор возле кольцевого маршрута «Газели», на которой он ездил до метро.

Они побежали с сыном за псом – говорили, что в том дворе есть громадный питбуль, который порвал не одну сучку.

РТМ добежал первым и остолбенел: его девочка лежала на спине и ее гладила хозяйка питбуля. Он подхватил свою таксу и увидел, что это женщина из «Газели». Как она оказалась в соседнем дворе, он понял не сразу, потом его голова решила эту логическую задачу. Она садилась на Кольце, а он ехал от своего дома до следующей.

Она тоже узнала его и заметила, что волнуется.

В это время у сына зазвонил телефон, и он ответил. Девочка с питбулем кому-то звонила.

Телефон сына, стоящего рядом, повторял ее голос с небольшой задержкой. Все это заметили, и наступила тишина. Все всё поняли, четыре души нашли успокоение, и больше в чате их не было.

Простой пионер Сергеев полюбил безнадежно и страстно председателя отряда Леонову.

Четвертый класс за плечами, оценки неважные, из достоинств только третье место в шашечном турнире, которое он разделил с косоглазой девочкой из третьего класса. Грамоту дали лишь девочке, второй бумажки с золотой обложкой не оказалось.

Но половодье чувств захлестнуло Сергеева. До этого он никого не любил, кроме мамы и бабушки. Были случайные связи с Зоей из третьего дома в булочной и с Милкой, когда вместе болели стригущим лишаем в инфекционной больнице, но до главного не доходило – так, игры и забавы, только ахи-вздохи, а тут накатило не по-детски.

Пионерский лагерь в 60-м году. Не «Артек», с морем и показухой, а обычный, от цементного завода, где папа Леоновой был главным инженером. Он стоял у реки, но рядом с заводом. Начальник лагеря, старый педофил с одной кожаной рукой-протезом, говорил:

– Зато у нас пятиразовое питание и кино два раза в неделю.

Начальник очень любил кино за темноту в зале. Он садился всегда на последний ряд с какой-нибудь пионеркой на коленях и смотрел на экран не отрываясь – ласковый был мужчина, детей любил.

Сергееву путевку в этот лагерь брала бабушка – ветеран профсоюзного движения. Он был в лагере на птичьих правах, а Леонова – председатель отряда, и коса у нее, и глаза – просто закачаешься.

В первую смену он не сумел рассказать ей о своих чувствах, не уверен был, что услышит недоступная Леонова. Пытался удивить на расстоянии, один раз все-таки попробовал на прощальном костре, прыгнул через горящую елку и штаны сжег. Все смеялись, мама ругала, вышло неловко. Леонова тоже смеялась, но как-то с жалостью.

Он даже стихи ей написал про любовь и кровь, но не отдал. Морозов, сука, украл из тумбочки вместе с мамиными конфетами и бегал по лагерю и читал всем. Мудак этот Морозов, а говорил, что друг.