Вояж цвета спелой вишни - Александр Бергман

тебе один вопрос? — вдруг обратился к девушке Виталий.

— Конечно.

— Ты не могла бы показать этот синяк?

— Что? — Вика обескураженно посмотрела на мужчину. Ее мозг отказывался понимать суть этой просьбы.

— Ну, синяк. Там, в машине, ты сказала, что будет синяк. Когда якобы поранилась о винтовку Бори. А потом предложила убрать оружие в ящик. Вот я и прошу тебя показать этот синяк. Просто чтобы убедиться.

Лицо Виктории окаменело. Она бросила на него испепеляющий, полный ненависти взгляд. Но тот выдержал, спокойно глядя на нее.

— Ты предлагаешь мне сейчас прямо тут, при всех, — негромко, тоном, не предвещавшим ничего хорошего, начала она, — снять штаны и продемонстрировать синяк?! Я правильно поняла тебя, Виталий? — с негодованием произнесла Вика. Ее огромные зеленые глаза при этом извергали лавину огня. — Или тебе будет удобней, чтобы я уединилась с тобой и продемонстрировала синяк лично?!

— Виталий, это переходит все границы! — вступился за Викторию Борис. — Ты вообще думаешь, что говоришь?!

Виталий хотел что-то ответить Борису и уже открыл было рот для этого, но заговорить ему не дал Юрий:

— Ребята, я думаю, сейчас не время для выяснения отношений. В создавшейся ситуации скандалы — это последнее, что нам нужно.

— Борь, — вдруг проговорила Катя, — мне не дает покоя один вопрос. Скажи, пожалуйста, почему ты выпихнул меня из машины как раз в тот момент, когда я уже почти вытащила рацию?

Борис, не торопясь отвечать, внимательно посмотрел на девушку, потом улыбнулся и спокойно произнес:

— Ты спрашиваешь почему? — уточнил он и, помолчав, продолжил: — По одной простой причине. Я хотел, чтобы ты, Катя, осталась жить. Я спасал твою жизнь, — глядя ей прямо в глаза, произнес он. — С рацией в руках у тебя не было ни единого шанса покинуть идущую ко дну машину. И не сидеть бы тебе сейчас здесь…

— Ребята, сейчас нервы у всех на пределе, может, перенесем этот разговор на потом? Я думаю, время на это у нас еще будет, — прервав его, предложил Юрий.

— Ты прав, — коротко бросил Борис. — Закончим пока на этом.

Все замолчали, внимательно поглядывая друг на друга.

И вдруг каждый из них ощутил, что в его кровь проник страшный, не знающий пощады и сострадания вирус. И имя ему — подозрение.

Борис оглядел сидящих возле костра людей. «Ну что ж, по-моему, настало время брать ситуацию в свои руки. Момент сейчас самый что ни на есть подходящий! Заодно рекогносцировку проведу и выясню, кто тут за кого». Он еще раз окинул взглядом ребят. «Ну, друзья, сейчас мой выход и соло!»

— Думаю, в первую очередь нам нужно выяснить наше точное местоположение. — Борис посмотрел на Зотова. — Володь, нужны твои карты.

— Это невозможно, — тихо произнес Зотов.

— Что невозможно? — Борис сделал вид, что не понял.

— Боря, это секретные карты. Не в моей компетенции позволить ознакомиться с ними даже кому-то из вас. В ином случае это для меня трибунал, — еле шевеля опухшими губами, произнес Зотов.

Борис молча посмотрел на него, а потом произнес:

— Согласен, Володя! — поддержал он раненого. — Не в твоей компетенции. Соглашусь и с тем, что в ином случае ты пойдешь под трибунал. Верно! Но только вот есть один нюанс.

— Какой?

— Володь, — спокойно произнес Борис, — в данном случае речь идет не о тебе и не о том, пойдешь ли ты под трибунал. В данном случае речь идет о жизнях всех вот этих людей. — Борис театрально указал рукой на всех сидящих возле костра. — Володь, боюсь, что сейчас тебе стоит страшиться не трибунала, а милой старушки с косой, которая в этот момент так близко бродит возле нас, гораздо ближе, чем твой трибунал. Прямо вот за теми деревьями, — он указал рукой в сторону, — вглядись внимательно!

— Я ничего не боюсь, — еле слышно произнес Зотов.

— Понимаю! Да только не о тебе речь! Сейчас без этих карт наши шансы остаться в живых равны нулю! Это совершенно бесспорно! — Борис, словно заправский актер, выдержал длинную паузу. — Так что решать тебе, Зотов!

— Как это равны нулю? — резанул по нервам выкрик Виктории, ее пальцы при этом вцепились в руку Бориса.

Борис мягко погладил руку девушки и, взглянув на Зотова, продолжил:

— Володь, скажи нам, что ты выбираешь: дать нам мизерный шанс на спасение или сохранить секретность своих карт? Точнее, не сохранить секретность, а похоронить ее вместе со всеми нами. Здесь, в этой тайге!

В этот момент и без того бледное лицо Зотова сделалось совсем белым. И на нем ярким фиолетовым пятном выделялись посиневшие губы. Сейчас Зотов был больше похож на труп, нежели на живого человека.

— А еще, Володь, тебе придется объяснить всем нам, как так получилось, что, имея на руках подробные карты, ты завез нас в это болото. Это по твоей милости, Володя, мы сейчас на грани гибели.

Борис подошел к Зотову, наклонился и заглянул ему в глаза, а потом негромко произнес:

— Я думаю, эти люди должны знать, что случилось! Даже если всем нам суждено остаться здесь навсегда.

В воздухе повисла напряженная тишина, нарушить которую не решался никто.

— Да, Володь, хотелось бы услышать обо всем по порядку, — осмелился наконец Виталий.

— Ребята, человек серьезно ранен, он в тяжелом состоянии, давайте отложим этот разговор, — вступился за Зотова Юрий.

— Юра, не хотелось бы тебя огорчать, но скажу откровенно… может случиться и так, что уже совсем скоро все мы окажемся в еще более тяжелом состоянии.

— Ничего, Юра, я могу говорить, — с горечью произнес Зотов. Но было заметно, что слова ему даются с трудом и он еле шевелит губами. Некоторое время помолчав, словно набираясь сил, он продолжил: — Да, Боря, ты прав, на мне лежит ответственность за то положение, в котором мы сейчас оказались. — Зотов вновь замолчал. Он попытался немного повернуться, но острая боль пронзила тело, и он, чуть было не потеряв сознание, сжал зубы. Через некоторое время он добавил: — Вероятно, в сложившейся ситуации у меня нет иного выхода, и я должен…

— Возможно, и не должен, — задумчиво произнес Борис, перебив Зотова, — по инструкции, возможно, и не должен. Но, Володя, может сложиться и так, что совсем скоро эти карты превратятся в ничтожные и бесполезные листки бумаги, так как их уже некому будет показывать! Ибо без них наши жизни и гроша ломаного не стоят! — громко произнес он последнее предложение, и его голос еще долго эхом блуждал по бездушной, суровой тайге.

— Да… Я покажу карты… — устало произнес Зотов и стал разворачивать планшет.

Все, кроме Вики, окружили его. Она же так и сидела на