Последний настоящий дракон - Рэйчел Аарон

не будет сложно. Это самоубийство, но, хоть она мстительна, я уверен, что Алгонквин не хочет умирать, как не хотим и мы. Если мы сможем найти компромисс, то, с чем она сможет жить, она передумает и выберет выживание. Когда она это сделает, она уберет защиту с Левиафана, и измерение выгонит его, как и говорила Амелия.

Дух Драконов прижала ладонь ко лбу.

— Без обид, малыш Дж, но это в твоем стиле.

— Это глупо, — добавила генерал Джексон, подходя к ним. — Ты знаешь, сколько раз мы пытались договориться с Алгонквин? Это невозможно. Она не будет слушать.

— Тогда у нее был козырь в рукаве, — возразил Джулиус. — Теперь все иначе. Я жил в СЗД. Я знаю, как сильно Алгонквин любит свои озера. Она наблюдала за медленным разрушением всего, что она любит, уже шестнадцать часов. Если она когда и может передумать, так это сейчас, но она не может слушать, если некому говорить.

— Справедливо, — признала генерал. — Но как нам добраться до нее? Левиафан пьет ее, пока мы говорим, и мы застряли в этом пузыре.

— Вряд ли он действует так быстро, как мы боялись, — радостно сказал Джулиус. — Река и озеро Сен-Клер высушены, но если другие Великие Озера как Эри, у нас еще есть шанс. До того, как он ушел, Ворон сказал, что у нас два часа, и уровень магии позволит выйти. Если Левиафан не докончит ее до этого — а с таким его темпом — вряд ли — мы сможем выйти и потянуть время, чтобы найти Алгонквин и убедить ее остановить ее монстра за нас.

— Потянуть время? — спросила Свена. — Как потянуть время против Безымянного Конца? Что ты будешь делать? Заговоришь его до смерти?

Джулиус улыбнулся.

— Я думал о чем-то более традиционным. Мы можем сразиться с ним.

— С Безымянным Концом? — сказала Амелия. — Когтями и огнем? — Джулиус кивнул, и она всплеснула руками. — Все. Ты официально из безумно оптимистичного стал просто безумным.

— Просто выслушайте, — сказал Джулиус. — Я не говорю, что мы должны биться с самим Левиафаном. Это безумие. Он размером с все небо. Но нам не нужно его одолевать. Нам нужно протянуть достаточно долго, чтобы убедить Алгонквин сделать это за нас.

— Протянуть? — Марси постучала задумчиво пальцами по браслету. — То есть, отвлечь?

— Я думал, что нужно ударить по щупальцам, — сказал Джулиус. — Так он всасывает ее воду. Если мы начнем их отрубать, это точно скажется на нем.

— Если их можно разрезать, — мрачно сказала генерал Джексон. — Я билась с Левиафаном раньше, и хоть я смогла ему навредить, он всегда тут же восстанавливался. Существо над нами куда больше и сильнее, чем тень, с которой мы столкнулись на Земле Восстановления. Он сейчас может быть не таким уязвимым.

— Вряд ли он боится огня дракона, — сказала Амелия, улыбаясь с дымом. — Я не билась с Безымянным Концом, но пока он не прошел через барьер, он на девяносто девять процентов Алгонквин. Это делает его магией духа, и я знаю, что духи горят.

— Это правда, — жестоко сказала Свена. — Я отправила сама несколько в их владения. Они всегда так красиво горят, — она посмотрела через дыру в Небесных путях на одно из щупалец Левиафана, движущееся сверху. — Я могла бы это сжечь.

— Но сможешь ли ты сжечь достаточно? — спросила Челси. — Джулиус сказал, что Левиафан размером с все небо. Учитывая количество щупалец, какое я уже увидела над нами, мы говорим о тысячах целей на сотнях, а то и тысячах миль. Это слишком даже для тебя, Белая Ведьма.

Свена низко зарычала от намека на слабость, и Джулиус быстро вмешался:

— Мы не обязаны убирать все щупальца. Мы просто пытаемся его замедлить, а не отрезать все, и нам не нужно делать это только драконами, которые уже тут, — он повернулся к Цилиню. — Ты сказал, твой клан уже в пути, а Фредрик может привести остальных Хартстрайкеров своим Клыком. Это много драконов, если мы сможем работать вместе. Этого хватит, чтобы не дать Левиафану выпить остатки Алгонквин, и я успею с ней поговорить.

— Это все еще вряд ли сработает, — сказала генерал Джексон. — Мне нравится идея о сожжении щупалец, чтобы потянуть время, но конечная цель твоей операции полна изъянов. Мы могли бы дать тебе год, но это ничего не изменило бы, ведь Алгонквин не будет слушать.

— Откуда ты это знаешь? — осведомился Джулиус.

— Потому что Алгонквин никогда не слушает.

Внезапный гулкий голос заставил Марси вздрогнуть. Она даже не слышала, как он вошел, но Ворон вдруг оказался над ними. Истинный Ворон опустился на мокрую землю рядом с ними, тело было огромным и пернатым. В этом облике его голова была выше, чем у Черного Размаха, и его перья на крыльях были длиной с ногу Марси, каждое сияло радугой, как нефть на воде. Он выглядел как божество, но его величие портил смертный страх в его черных глазах.

— Видимо, на другой стороне все прошло плохо, — мрачно сказала генерал Джексон.

— Никак, — ответил Ворон, качая большой головой. — Алгонквин нет в ее сосуде.

— Что? — закричала Марси. — Но это невозможно. Духов определяют их сосуды. Это дает вам облик. Как ее может не быть там?

— Я не знаю, — сказал дух. — Но я знаю берега Алгонквин ниже Моря Магии почти так же хорошо, как знаю свои, и ее там нет. Ничего нет, кроме гадких щупалец.

— Погоди, — сказала Амелия, ее голос дрожал. — Так его щупальца внутри владений духа? На дне Моря Магии?

— Его щупальца всюду. Другая сторона загрязнена ими, и это даже не худшее, — Ворон махнул огромным клювом в сторону Джулиуса. — Я слышал твой план ушами Эмили. Твоя идея поговорить с Алгонквин — полный бред. Она никогда не слушала тех, кто говорил то, что она не хотела слышать. И она не будет слушать дракона. Даже тебя, Джулиус Хартстрайкер. Я в курсе твоей репутации превращать врагов в союзников, но это вне даже твоих сил. Если мало было ее резни твоего вида пару дней назад в СЗД, Алгонквин ненавидит драконов чуть меньше, чем Смертных Духов. Даже если ты можешь чудом пробить это давнее презрение, это не будет важно, ведь ты не можешь с ней поговорить. Не там, где она.

— Где она? — спросил Джулиус.

Марси думала о том же. Она все еще не верила истории Ворона о том, что Алгонквин не было в ее сосуде. Духи всегда были в их сосудах. Впадины на дне Моря Магии были чашами, содержащими магию, делавшую их разумными. Даже во время засухи они были