Я хорошо себя веду и дома, и в гостях. Как отучить ребенка от вредных привычек и научить хорошим манерам - Елена Любимова

6. Наказание при посторонних не запрещено – просто оно должно быть реализуемым в таких условиях и при этом не портящим наш имидж. Кроме того, оно должно соответствовать нашей обычной манере наказывать за подобные проступки. И вот как раз особенности обстановки могут и впрямь сильно помешать. Например, если обычно мы привыкли запирать ребенка в его комнате, не подпуская ни к телевизору, ни к компьютеру, очевидно, что в гостях мы так поступить не сможем. Для этого нужна отдельная комната без доступа к бытовой технике, разрешение хозяев, гарантии, что чадо не «закатит концерт» из-за двери, рискуя испортить настроение уже всем участникам застолья. И очевидно, что все это имеется в доме друзей не всегда. Тем более ничего подобного не выйдет на улице – там ребенка даже в угол не поставишь!

Поэтому придется импровизировать. Обычно все попытки родителей придумать что-то «прямо сейчас» заканчиваются звонким шлепком. Но на самом деле бить ребенка, даже пусть легонько, недопустимо. Оттого, если ничего более разумного в голову не приходит, лучше просто пообещать чаду, что его больше никогда не возьмут с собой в гости к данным конкретным людям. И что после еще одной такой выходки уйдут отсюда немедля и запретят ему одно из домашних увеселений (телевизор, компьютер, прогулки во дворе) на несколько дней (например, 2–3 дня).

7. В деле назначения и исполнения наказаний за какие бы то ни было проступки родителям нужно быть последовательными. Тем более это касается непослушания именно на улице, то есть случаев, когда среди домочадцев малыш ведет себя обычным образом, быстро отступает, уловив признаки гнева в нашем тоне, но стоит нам вместе переступить порог и выйти на улицу, как он превращается в неуправляемого «дьяволенка».

Подробнее такие формы неадекватного поведения мы рассмотрим чуть ниже. А пока заметим лишь, что ребенок, если уж он проявляет агрессию к нам только на улице, на редкость последователен в своих действиях. Это означает, что такими же следует быть и нам – в противном случае мы рискуем лишь усугубить проблему. Последовательность в данном случае – это повторение из раза в раз наказания одного и того же рода или, если угодно, меры. Большинство родителей выбирает наказания за проступок импульсивно, под воздействием эмоций. Поэтому дети частенько замечают, что за близкие по степени ущерба действия (скажем, рисование маминой помадой на обоях и вытирание грязных ручонок о гардины) их могут один раз поставить в угол, а в другой – оставить без мультиков и др. Малышам, чьи родители очень погружены в свои проблемы или отличаются собственной высокой податливостью эмоциям, иногда везет еще больше. В частности, это случается, когда ребенок нашкодил, но наказание было отложено «на потом». А когда это «потом», наконец, наступило, оказалось, что мама уже успокоилась и забыла об обещанной каре.

Оба этих примера (разные наказания за одинаковый проступок и забывчивость при исполнении обещанного) нехороши тем, что они совершенно «сбивают» ребенку процесс выработки своего собственного представления о мере вины. Проще говоря, дети от рождения не знают, что такое «хорошо» или «плохо». Тем более им неведомы степени сравнения наподобие «очень плохо», «отлично» и т. п. Все это им нужно объяснить – как в теории (на словах), так и на практике. Одним из видов такой «практики» и являются наказания разной, так сказать, степени чувствительности. Их неотвратимость за каждый повторившийся и намеренный проступок и вовсе не подлежит сомнению – она совершенно необходима.

Какая система оценки собственного проступка может сформироваться у чада, которое иногда и вовсе никаких «шишек» за него не получает, а иногда получает их вдвое больше, чем за несколько предыдущих раз? Вот именно что никакая – подобные различия лишь порождают у него устойчивое убеждение, что мера его вины ничего в этом мире не значит. И что главным здесь является вопрос, насколько плохим было настроение у родителей в момент назначения наказания. Из таких детей вырастают лжецы и подхалимы – специалисты по двум придуманным задолго до них способам улучшить настроение родителей в момент, когда они узнают очередную «новость» о любимом ребенке.

Поэтому, если родители однажды уже наказывали сына или дочь за недостойное поведение в обществе по принципу «прямо здесь и сейчас», им обязательно следует запомнить, что это было. А затем последовательно повторять все то же самое из раза в раз, от проступка к проступку. Как уже было сказано, вариантов публичных «экзекуций» не так уж много в силу особенностей окружающей обстановки. Но уж если мы задумали делать в таких случаях строгие выговоры, немедля уводить сорванца домой и т. д., это нужно делать каждый раз. «Меру пресечения» лучше не менять, чтобы ребенок тверже запомнил, что будет, если он «выкинет» еще какое-нибудь «коленце», потому что и выбор у нас невелик, и дети на улице не отличаются высокой внимательностью.

Последовательными нужно быть и в случаях, если мы пообещали наказать чадо по приходу домой. Ясно, что к тому времени настроение и у нас, и у него могло заметно улучшиться. Тем не менее «отходчивость» здесь неуместна – дети рассуждают проще нас, поэтому почти всегда приходят к выводу, что им «ничего не будет» и в следующий раз при аналогичных обстоятельствах. Оттого, если охота наказывать у нас уже пропала (ну, или хоть заметно снизилась), с чадом можно сперва поговорить, то есть напомнить об эпизоде и о нашем обещании, сообщить, что мы были очень огорчены, что «тетя», чья вещь была испорчена, тоже не обрадовалась.

Осведомимся у него, как оно оценивает свой поступок теперь – как хороший и заслуживающий похвалы, или как плохой и заслуживающий наказания? Уточним, чтобы поставить точку (особенно если баловник продемонстрирует раскаяние), что мы хотим, чтобы ребенок извинился перед нами и пострадавшей стороной. И что это служит единственным условием отмены обещанной ранее «кары». Понятно, что подруга, у которой мы были в гостях, уже не рядом с нами, но для этого и существует телефон. Так что никаких проблем – мы наберем ее номер и дадим нашему озорнику трубку, и все.

Если разговор закончится искренними признаками стыда, желания извиниться и, главное, честными извинениями, наказание и впрямь можно отменить – почему бы нет? Но если наша настойчивость в обсуждении темы до мельчайших подробностей опять заставит малыша насупиться, «закрыться», проявить другие признаки воскресшей агрессии и упрямства, обещание все-таки, увы, придется исполнить, поскольку своей вины ребенок так и не видит.

8. Обычно дети, склонные баловаться в общественных местах, выбирают линию поведения откровенно агрессивную. Так, они дерутся, плюются, ломают чужие вещи и игрушки, портят предметы интерьера, даже (чуть реже, но тоже отнюдь не в порядке исключения) воруют понравившиеся мелочи. Последний случай не стоит путать с криминальными наклонностями взрослых – ребенок может проявлять черты клептомании именно потому, что родители забирают у него булавки и пуговицы, не покупают достаточное для «коллекционирования» количество жевательных резинок с цветными вкладышами или, скажем, шоколадных «сюрпризов» с игрушками внутри.

Дети обожают собирать марки, фантики, солдатиков и прочую дребедень, им нравится разнообразие – новые пеналы для школьных принадлежностей, наборы карандашей «на любой вкус» и т. д. Между тем родители частенько ограничивают их страсть к накоплению, полагая, что если у чада уже собрана «коллекция» из сотни машинок, то зачем ему сто первая, коль мы и так постоянно наступаем на предыдущие приобретения. В общем, мы не то чтобы совсем неправы – просто мы не учитываем, что не все взрослые рассуждают одинаково. Это значит, что в кругу друзей нашего дитяти наверняка есть малыши, у которых таких машинок «в миллион раз» больше, и им наше чадо завидует стойкой, совершенно взрослой, едкой завистью. А далее все и так ясно: наш ребенок сам с завистью не сможет справиться, и в итоге она его «съест», то есть доведет до кражи.