Новые семейные обстоятельства - Маша Трауб

школе под присмотром учительницы – фартук, передник. Катя никак не могла понять, как правильно сложить этот самый передник. И зачем он вообще нужен.

Но сложила, прогладила, прометала. Алиса вернулась из школы в слезах. Оказалось, передник надо было не проглаживать, а тереть о край стола.

– В смысле тереть? – Катя пыталась понять, что за новый способ глажки, о котором она не знает.

Алиса объяснила, что учительница технологии Людмила Александровна кричала на весь класс, потрясая Алисиным фартуком:

– А если у вас нет утюга? Как вы будете проглаживать? Вот, взяли, сложили и трете! – Учительница показала, как правильно тереть.

За выкройку Алиса, то есть Катя, получила «трояк», потому что передник был неправильно сложен. Да еще, какой ужас, прометан.

– А если у тебя нет лишних ниток, то как? Ты их на наметку пустишь? Расточительство! Распороть все! – гаркнула учительница.

Дома, уже поздним вечером, Катя вспомнила, что она не просто так, а умеет шить купальники для выступлений и выкладывать на них стразы. И даже делать так, чтобы купальник сидел как влитой и никакие трусы не торчали. Да что там! Она ведь умеет шить подкупальники, бесцветные, а это – отдельный вид искусства. Подкупальник не должен быть заметен под купальником. Ни один шов не имеет права торчать или просвечивать. Катя решительно отбросила в сторону фартук с передником, снова все раскроила, прогладила, не справившись с трюком «потереть о край стола», наметала. Алиса крутилась рядом и просила делать наметку не такой аккуратной:

– Мам, закрой глаза и наметывай. Тогда точно получится как я делаю.

Фартук выглядел отлично. Оставалось только прострочить.

Из школы Алиса опять вернулась в слезах. «Трояк» подтвердился. Алиса, то есть Катя, неправильно сложила лямки, которые держат передник, – надо было просто, пополам и еще раз пополам, а Катя загнула красиво.

– Людмила Александровна говорит, что мы должны уметь шить мужские трусы и гладить без утюга, – рассказывала, все еще хлюпая носом, Алиса. – Можно я к мальчикам перейду? Они компьютерные языки проходят.

Поскольку гештальт Катя так и не закрыла, она написала классной руководительнице заявление с просьбой перевести дочь к мальчикам, избавив ее от шитья фартуков. Катю вызвали в школу для разговора с учительницей технологии.

Людмила Александровна рассказывала, как важно научиться шить именно мужские трусы, и просто жизненно необходимо уметь обходиться без утюга.

– Это еще почему? – уточнила Катя.

– А если муж не может купить утюг? Если у него денег нет? А трусы нужны? – с праведным гневом возмутилась вопросу Людмила Александровна.

– Так и на фига такой муж? – спросила, не сдержавшись, Катя. – Если он не в состоянии купить утюг и требует сшить себе трусы?

– Вот! Современные матери! – Людмила Александрова произнесла это как приговор.

– Нет, ну сами посудите. Если муж умеет программировать, он, всяко дело, заработает и на трусы, и на утюг. Если девочка умеет программировать, то она и швейную машинку себе купит, если вдруг захочется. А вот если уметь шить только фартуки, то фига с два ты на швейную машинку заработаешь.

Людмила Александровна, кажется, одновременно схватилась сразу за сердце, голову и печень на всякий случай. Алису перевели в класс мальчиков. Учительница сказала, что она еще ее вспомнит и будет жалеть, что не научилась шить мужские семейные трусы.

В компьютерном классе случилось то ли короткое замыкание, то ли дети постарались и вырубили все компьютеры разом, то ли еще что-то. Но на время ремонта мальчики на технологии писали конспекты, а Алису вернули на технологию к девочкам. По гендерному признаку, так сказать.

Людмила Александровна торжествовала, увидев на пороге класса несчастную Алису.

– А я знала! Знала, что ты еще попросишься назад! – объявила учительница.

– Вообще-то я не просилась, – заметила Алиса, но Людмила Александровна предпочла ее не услышать.

– Тебе очень повезло! Сегодня мы учимся пришивать пуговицы! – объявила Людмила Александровна. – Наверняка ты не умеешь!

– Вообще-то умею, – буркнула Алиса, но учительница опять сделала вид, что не услышала.

– Вот, держи пуговицу, ткань. Надеюсь, сорока минут тебе хватит, – хмыкнула Людмила Александровна.

Алиса за пять минут пришила пуговицу и пошла сдавать работу.

– Вот! – радостно воскликнула Людмила Александровна. – Я так и знала! Ты не умеешь пришивать пуговицы!

– В смысле? – не поняла обалдевшая Алиса. Пуговицы она пришивала не только себе, но и младшим сестрам, особенно часто Полине. Та не могла надеть платье или юбку так, чтобы не вырвать пуговицу с корнем. И Алиса овладела навыком пришивать намертво.

– А ты неправильно пришила! – объявила Людмила Александровна. – Ты пришила диагональными стежками!

– Ладно, давайте пришью крестиком, – пожала плечами Алиса.

– И это тоже будет неправильно! – Людмила Александровна чуть в ладоши не хлопала от счастья, что ученица не умеет пришивать пуговицы правильно.

Тут даже Алиса не нашлась что ответить. Ее технический склад ума не мог выдать больше ни одного варианта пришивания.

– Девочки! Как мы пришиваем пуговицы? – обратилась к классу учительница.

– Змейкой, – ответили недружным и понурым хором девочки.

– Это как? – не поняла Алиса. Я бы тоже не поняла.

– Ну подумай. Неужели так сложно? Ты в какой школе учишься? – Людмила Александровна решила довести Алису до ручки. Точнее, до ножниц.

Мне так Алиса рассказала. Людмила Александровна каждый свой наряд украшала цветком, сделанным своими руками, к чему призывала и учениц. Учительница пыталась убедить девочек, что кофточка, пусть и старая, становится совершенно новой, если к ней прикрепить цветок. А какая экономия! Ни один лоскуток ткани не пропадает! Людмила Александровна украшала свои блузки огроменными цветами. И Алиса боролась с желанием отрезать ножницами этот цветок, который находился напротив ее носа. Учительница над ней нависала.

– Так в какой школе учишься? – Людмила Александровна пошла долгим путем.

– Э… в общеобразовательной.

– А точнее? – нависла еще ниже учительница.

– В старшей.

– А еще точнее? – не сдавалась технологичка.

– Адрес назвать? Или геолокацию включить? – Алиса пыталась внести хоть какую-то логику в диалог.

– Какая же ты… – учительница мучительно подбирала слово, – неразумная девочка. – Мы живем в Зареченском районе. Значит, школа у нас Зареченская. Поэтому как мы должны пришивать пуговицы?

– Как? – Алиса окончательно впала в ступор, пытаясь провести логическую связь между районом проживания и пуговицей.

– Змейкой! – воскликнула учительница. – Вот смотри, как Настюша пришила. У нее и на форме все пуговицы так пришиты. Молодец, Настюша.

– То есть английской буквой «зет»? – уточнила на всякий случай Алиса.

– Нет! Не английской буквой, а змейкой! – обиделась учительница.

– И где вы видели такую змейку? – Алиса гадала, то ли Людмила Александровна сошла с ума, то ли она. Ну зачем пришивать пуговицу именно так, когда можно проще и быстрее?

– Иди пришей и