Удача - Борис Седов

Али пожал плечами и переступил с ноги на ногу.

В воздухе долго висела пауза, достойная гоголевского «Ревизора», и наконец Мюллер нарушил ее, сказав:

– Вы бы, Константин, убрали пистолет, а то неловко как-то…

Знахарь посмотрел на нелепо сверкавший в его руке «Магнум» и протянул его Али. Тот принял оружие и вышел в подсобку.

Знахарь и Мюллер остались наедине.

Они молча смотрели друг на друга и было видно, что у каждого из них вдруг появилась масса вопросов к собеседнику.

Так прошла минута, другая, и наконец Знахарь, почувствовав, что снова может соображать и говорить, спросил:

– Так вы, значит, русский?

– А как же! – охотно откликнулся Мюллер, который тоже опомнился и вновь обрел уверенность и спокойствие, – натуральный русский. Ну, во всяком случае – почти русский.

– И как вас зовут на самом деле?

– А так и зовут. Генрих Мюллер. Я из поволжских немцев, так что тут никаких шпионских псевдонимов и фальшивых документов. Вроде бы и немец, а на самом деле обыкновенный русак.

– Та-ак…

Знахарь потрогал стоявшую перед ним чашку с успевшим остыть кофе, повернулся в сторону кухни и позвал:

– Али, дорогой, выйди на минутку!

Али вышел из подсобки, и у него в руках уже не было никаких пистолетов.

– Что ты хочешь? – ласково спросил он Знахаря по-русски.

– Кофе остыл. Ты не сделаешь нам новый?

– Конечно, о чем разговор, – ответил Али и, забрав чашки, стоявшие перед собеседниками, удалился.

Мюллер посмотрел ему вслед и, усмехнувшись, сказал:

– И кого только не встретишь в этой Америке! То Знахаря, которого не узнать, то турецкого гангстера, говорящего по-русски…

– …то русского немца, который ограбил этого самого Знахаря, – подхватил Знахарь, многозначительно посмотрев на Мюллера.

Мюллер нахмурился и, задумчиво посмотрев в окно, за которым стоял уже пустой «Порш», сказал:

– Я, конечно, не был готов к такой неожиданной встрече, но что поделаешь…

Он повернул голову к Знахарю и, посмотрев ему в глаза, добавил:

– Вы, я вижу, хотите задать мне много вопросов. Я отвечу на них, но предупреждаю, что разговор примет совсем не такое направление, как вы думали.

– Посмотрим, – ответил Знахарь.

Али принес кофе, и на этот раз, кроме двух чашечек, на подносе ничего не было.

Мюллер осторожно взял горячую толстенькую чашку, поднес ее к губам и, попробовав кофе, повернулся к Али, который стоял в сторонке и ревниво наблюдал за дегустацией.

– Уважаемый Али, – сказал Мюллер с интонацией посла, зачитывающего правительственную ноту, – я полностью согласен с заявленной вами оценкой этого прекрасного напитка и заверяю вас, что никогда еще не пробовал кофе, который был бы лучше этого.

Али слегка поклонился, пряча в густых черных усах довольную улыбку.

– Откуда вы знаете русский? – спросил Мюллер, приложившись к чашечке еще раз, – вы говорите почти без акцента.

– Я жил в России, – охотно ответил Али, – бизнес! Пирожки-мирожки, всяко-разно…

– Ага… – неопределенно отозвался Мюллер и поставил пустую чашечку на стол.

Знахарь к этому моменту тоже успел выпить свой кофе, и Али, забрав пустую посуду, пошел в кухню. На пороге он обернулся и сказал:

– Я вижу, что вам нужно поговорить, поэтому не буду мешать. Если что – позовете.

Произнося последние слова, он выразительно посмотрел на Знахаря, и тот кивнул.

– Ну что же, уважаемый Знахарь, задавайте ваши вопросы, – сказал Мюллер, достал из кармана плоский кожаный портсигар, вынул из него тонкую коричневую сигарку и закурил, окутавшись облаком ароматного дыма.

Знахарь тоже закурил и, вертя пальцем лежавшую перед ним пачку «Малборо», сказал:

– Да, я буду задавать вопросы, но сначала хочу сказать вам, что в вашем положении ничего не изменилось. Вы по-прежнему э-э-э… в плену. Без моего согласия вы отсюда не выйдете и… Ну, в общем – все, что я сказал раньше, остается в силе. Вы меня понимаете?

– Вполне, – Мюллер стряхнул пепел в массивную стальную пепельницу с выбитой на ней надписью «Дженерал Моторс», – но сначала я сам скажу вам кое-что. Это должно избавить вас от необходимости говорить лишнее. Не возражаете?

– Валяйте, – ответил Знахарь и приготовился слушать. Мюллер пожевал тонкими губами, взглянул на Знахаря и спросил:

– Что мне передать Рите, когда я ее увижу? Знахарь сжал зубы и, сузив глаза, спросил:

– Что это значит?

– А вы не поняли? – Мюллер усмехнулся. – Ну, подумайте сами, вы же умный человек. Теперь у вас достаточно информации, чтобы сделать необходимые выводы.

– Нет уж, – Знахарь решительно пристукнул ладонью по столу, – хватит с меня загадок. Давайте, рассказывайте, что там у вас.

– Хорошо, – Мюллер с готовностью развел руками, – как скажете. Но сначала – еще кофе. Мне действительно не приходилось еще пробовать ничего лучше.

Знахарь позвал Али и попросил его сделать еще две чашки. Али кивнул и пошел выполнять просьбу своего русского друга. Пока он занимался приготовлением лучшего в мире кофе, Знахарь и Мюллер не произнесли ни одного слова.

Наконец кофе был принесен, поставлен перед ними, и Мюллер, с наслаждением сделав маленький глоток обжигающего нектара, сказал:

– Начну с самого главного. Я, как и Рита – Игрок. Это должно объяснить вам многое, если не все. Мы потеряли вас в Германии, когда вы, как выяснилось теперь, сделали пластическую операцию. Между прочим, именно благодаря настойчивости Риты вы до сих пор живы. Ваша неуправляемость грозит вам серьезными проблемами, но я не буду рассуждать на эту тему. Вы уже слышали все это и от Риты, и от Наринского.

– Значит, одна компания… – недовольно пробурчал Знахарь.

– Совершенно верно – одна компания. Вот только вы почему-то не хотите в ней участвовать. Ладно, сейчас не об этом речь.

Мюллер пригубил кофе и продолжил:

– Вас интересует судьба сокровищ Золотой Орды. Обнаружив их, вы сочли себя законным владельцем клада и совершенно резонно хотите прибрать его к рукам. Но этого не будет. Мы отдаем себе отчет, что это насилие, но – увы. Вы можете застрелить меня, но от этого ничего не изменится.

Знахарь спросил:

– Значит, Рита с самого начала знала обо всем? О пещере, о кладе, о том, что вы отобрали его у меня? Знала, да?

– Знала, – Мюллер кивнул, – теперь вы видите, какой она сильный Игрок.

– Да уж… – Знахарь криво усмехнулся, – вижу.