Доу Джонс против Айенгара - Регина Грез

class="p1">Сидит себе в чистом офисе с кондиционером, потягивает минералку… а, вон пустая коробочка из-под суши. Значит, и голодать не пришлось. Однако надо помнить о цели визита.

– Я говорю про тортик для Вари. Больше всего мне понравился «Мистер Пингвин».

– Ах, тортик… Понял. Хорошо.

Он будто тяготился моим присутствием. Надо уйти и закрыть за собой дверь, забыть, настроиться на занятие. И почему медлю…

– Что-то идет не так? – спрашиваю Ордынова.

– Да, есть проблемы в нашем казино, – недобро усмехается он. – Но мы их решим, Диночка. Непременно с ними разберемся. Увы, Мальдивы придется отложить.

– И даже Гоа? – встревожилась я.

Ордынов смотрит пристально, пытается понять, шучу я или совершенно серьезна. Потом видимо догадался, подхватил мою игру и спросил с затаенной надеждой.

– И Гоа… Ты же подождешь, правда?

– Разумеется! – ободряю я. – И вообще, зачем ездить в тропики, у нас в зале свои кактусы распустились и огуречная лиана в цветах.

– Какие огурцы? – удивляется Ордынов.

Встает из-за стола и повыше закручивает рукава белой рубашки. Пиджак его небрежно брошен на валик кожаного дивана. Мне становится не по себе. Хочется немедленно сбежать.

Сдавленно бормочу:

– У нас в зале есть небольшая оранжерея.

– Ты на йогу сейчас? – спохватился Ордынов. – Когда закончишь?

– В девять уже буду свободна.

– Я тебя заберу.

– Нет-нет, мне нужно домой!

– Дина, я не могу работать. Я весь день думаю о тебе. Отменяй занятия к черту и давай уже куда-нибудь вместе… Куда скажешь… бар… ресторан… ко мне… Варю к деду отправлю.

– Так нельзя! – ужасаюсь я.

– Согласен, – он задумчиво трогает кончик носа карандашом. – За городом есть тихое уютное место… сейчас я позвоню…

– Не надо звонить! – я говорю решительно и зачем-то вверх-вниз дергаю дверную ручку. – Все равно никуда с вами на ночь не поеду.

– А почему? – наступает Ордынов. – Ты же меня знаешь. Разве я на маньяка похож? Или это из-за кофейника? Саша его зовут? Который в обед укатил с Тамарой?

– Он тут не причем, – жалобно шепчу я. – Просто… просто я не готова к таким отношениям и поездкам, что вы предлагаете. Все очень быстро происходит – это не для меня.

– А как ты хочешь, Дина? – деловито спрашивает Ордынов. – Больше цветов и конфет? Как правильно ухаживать за тобой – расскажи.

– Нужны четкие инструкции? Вам даже в голову не приходит, что девушка может отказать просто так.

– Устала? Так я и предлагаю отдохнуть. Поужинать, посидеть где-то вместе, спокойно, тихо. А как еще люди общаются, узнают друг друга?

Меня колотила нервная дрожь.

– Я не готова встречаться с вами без Вари. Вот и все.

– Причина? – жестко спросил Ордынов. – Светлана сказала, у тебя сейчас никого нет. Ты в свободном поиске.

– Вы… наводили справки у тети Светы?! – изумилась я. – Надо было сразу к Шарфику подойти – уж он бы наговорил.

– А кто у нас Шарфик?

– Охранник. Но не советую собирать сплетни по этажам. Вам это не к лицу. И вообще. Думаете, если я здесь администратор – должность скромная, маленькая, значит, должна соглашаться на все предложения? Думаете, из-за аренды спортзала я буду с вами кататься по ночам? Я только по- человечески хотела помочь с Варей. Я будущий психолог и логопед. Я люблю детей. Я стараюсь…

– Тш-ш! – Ордынов сделал страдальческое лицо и приложил палец к губам в знак молчания. – Ты была убедительна, Камышёва. Квик отменяется. Перехожу в режим долгосрочного инвестирования.

– Не боитесь застрять в неликвидных бумагах? – с вызовам спросила я.

«Пригодилась биржевая терминология! Если правильно помню, "квик" означает – быстро, стремительно».

– Я никогда не покупаю импульсивно. Я тщательно взвешиваю риски, – горделиво заявил Ордынов.

– С мамой Вари у вас тоже однажды случился «квик»? – выпалила я.

Возможно, это был запрещенный удар, но методы уже не выбирала, настолько была взвинчена его натиском и напором. Надо отдать должное, отвечал он спокойно:

– С мамой Вари у нас случился студенческий залет. Я не планировал этот брак, родители настояли. «Такая милая девочка, папа – главный врач-кардиолог, нельзя потерять ребенка и бла-бла-бла…».

Я продержался до рождения Вари, потом провел пару удачных сделок и взял в кредит отдельное жилье. Помогал отцу расплатиться за бизнес-центр, основал собственную компанию. Мирослава вернулась в Новосибирск, купила квартиру. Сейчас снова выходит замуж.

– Почему вы не сохранили семью? – тихо спросила я.

– Не было никакой семьи! Был вынос мозга и взаимное недовольство. Она пыталась манипулировать через Варьку, я не позволил.

– Но дочку не настроила против тебя.

– Мира не дура, – усмехнулся Роман. – Прекрасно знает, что алименты положены только до восемнадцати лет, а Варя хочет поступать на журналистику в МГУ. В таком случае, со мной и дедулей Дэном лучше жить дружно.

– Кажется, речь шла о Питере… Или вы решаете за нее? Прости, лезу не в свое дело. Мне пора на занятие. Я и так много лишнего наговорила. Простите.

– Наверно, и я перебрал, в смысле с откровенностью.

Мы стояли у двери, я держалась за ручку, как за спасительный якорь, надо было давно уйти, но казалось, не найдены последние слова. Нужен завершающий аккорд, чтобы всем стало легко и спокойно после эмоциональной встряски.

– Какую ты рыбу любишь? – внезапно спросил Роман.

– Да все равно, если хорошо приготовлено. А вы фанат суши?

– Есть такое. Отец у меня их не признает. Для него лучше кусок форели на гриле. Или сибас в фольге.

– А моему папе нравятся жареные в сметане карасики и тушеный с луком минтай! До свиданья, Роман Денисович! У вас телефон звонит.

Наконец мне удалось повернуть серебряную ручку и выбраться в коридор. Я бежала к лифту, словно за мной гнался весь легион биржевых индексов в виде стаи волков и гиен. Один лишь японский Никкей качался на люстре, как краснорожая макака из горячих источников. Вот же фантазия разгулялась.

«Спасите Упанишады от цепких лапок!»

* * *

В зале для тренировок сегодня аншлаг. Пришла даже Юлия из туристического агентства.

Я нестандартно начинаю урок с хулиганской речевки:

– Ну что, девочки, освежим чакры и улучшим карму?

– Всеми конечностями – за! – хихикнула Анна Михайловна. – Дин, ты сегодня какая-то возбужденная. Румяная, голосок звонкий…

– Давно известно, что регулярная практика йоги улучшает цвет лица и придает особое очарование голосу, – отвечаю с растяжкой, словно великий гуру.

– И глазки блестят… – подсказывает Соня.

– Я вас научу упражнению «Улыбка для печени». Проясняется зрение, улучшается сон. Как говорил мастер Патанджали, тело – это лодка, в которой мы пересекаем океан земного существования.

У меня мышцы подрагивают от нетерпения. Я чувствую небывалый задор, победным взором обвожу зал.

– Так не пора ли