Калейдоскоп счастья - Арлин Джеймс

— Пол, — попросила Кессиди, схватив его за руку, — не сейчас, пожалуйста.

— Я не женюсь на тебе, — обратился он опять к Бетине. — Я отстранюсь от дел. Я откажусь от своих привилегий. Но не женюсь на тебе.

Весь зал замер, несмотря на то, что музыканты храбро продолжали свое дело. Шепот завихрился над головами:

— Спенсер отходит от дел.

— Это самоубийство!

— Ну и время выбрал!

— Где мы окажемся без Спенсера?

— В исходной точке.

— В подвале!

Внезапно рядом с Полом вырос Вильям. По-идиотски хихикая и пытаясь сгладить то, что стало достоянием публики, он залепетал:

— Ну-ну, детки, не надо прилюдного скандала. Я предлагаю передышку.

— Иди к дьяволу, Пенно! — зарычала Бетина. — Если бы ты убрал свою потаскуху сестрицу с моей дороги, как я просила тебя…

Невозмутимость Пола мгновенно улетучилась. Он угрожающе шагнул к Бетине:

— Закрой рот, или я заткну его!

Встревоженный Вильям неблагоразумно схватил Пола за руку.

Кессиди поняла, что у нее только несколько секунд, чтобы предотвратить катастрофу.

— Перестань, Пол, она пытается спровоцировать тебя.

Словно в доказательство этого Бетина запрокинула голову и завизжала:

— Я похороню твои бесценные булочные!

— Даже если меня там не будет?

— Особенно если тебя там не будет.

— Тогда мне сказать нечего.

Бетина замолчала, уставясь на него.

— Ты отказываешься от всего?

— Нет, — ответил он. — От Кессиди — никогда.

Кессиди в ужасе переводила взгляд с одного на другого. Неужели они действительно думают то, что говорят? Бетина посмотрела на девушку сверху вниз и презрительно усмехнулась, угрожающе сузив глаза.

— Очень хорошо, — сказала она. — «Булочные Барклая» исчезнут, а ты будешь развлекаться со своей подружкой.

— Нет! — Кессиди попятилась. Она не допустит! Это несправедливо по отношению к Полу и его семье. Она оглянулась, не видя ничего вокруг. Вильям встал рядом. Кессиди оттолкнула его. Неизвестно откуда возникло лицо Тони. Она с отчаянием рванулась к нему. — Отвези меня домой! — прошептала она. Тони, к его чести, кивнул и повел ее к двери.

— Кессиди! — Пол догнал ее, положил руку на плечо и повернул к себе. — Не уходи.

— Я должна.

— Нет, дорогая, подожди! — Он преградил ей путь и схватил за обе руки.

— Уйди с дороги, Спенсер.

Пол не обратил внимания на Тони, словно его не существовало.

— Останься со мной, Кессиди. Мы начнем новый год вместе, как и должно быть.

Кессиди покачала головой, хотя душа ее рвалась на части.

— Я… я не могу. Бетина…

— Она тут ни при чем! Она перережет себе горло, уничтожая источник собственного дохода!

— Это не имеет значения, — прошептала Кессиди, в отчаянии пытаясь уйти, прежде чем он переубедит ее. Она не позволит ему жертвовать собой. Она схватилась за руку Тони, и он, расталкивая людей, вел ее сквозь толпу. Пол не отставал. Кессиди сознавала, что он что-то говорит, но ничего не слышала из-за страшной боли в висках. Она побежала, Тони — за ней. Вскоре девушка поняла, что Пола рядом нет. Тогда она разразилась рыданиями. Тони взял ее за руки и прижал к себе.

Пол, размышляя, стоял в темноте своего кабинета. Несмотря ни на что, он сумел взять себя в руки и извинился перед гостями, не вдаваясь в объяснения, а затем тихо ушел. Он намеревался сразу поехать за Кессиди, но здравый смысл подсказал ему, что лучше подождать. Лучше сделать то, что должно быть сделано, а затем поставить ее перед свершившимся фактом. Иначе она будет стараться отговорить его.

Пол медленно и внимательно, предмет за предметом, оглядел кабинет. Когда-то он принадлежал его деду. Бетина пыталась заставить его перекрасить дубовые панели в белые и заменить ковер цвета бургундского на бледно-серый. Она рисовала в воображении стеклянный хромированный письменный стол и современные датские стулья. Пол только посмеялся над ней. Теперь он попытался представить, как бы украсила кабинет Кессиди, и усмехнулся, подумав об абажурах в стиле Тиффани, мигающих свечах и гравюрах. Он болезненно ощущал ее отсутствие. Она была таким естественным дополнением его самого, что просто невозможно было представить себя без нее. Как бы тяжело ему ни было навсегда уходить из этого кабинета, отказаться от Кессиди гораздо, гораздо тяжелее.

Он пересек комнату, включил лампу, освещавшую одну сторону стола, выдвинул стул и сел. Не торопясь открыл центральный ящик, тщательно выбрал ручку и положил на стол. Затем открыл другой ящик и вынул лист бумаги с логотипом компании, положил ровно посередине стола и неизвестно зачем расправил. Наклонившись вперед, Пол посмотрел на часы, принадлежавшие когда-то Тео. Три минуты первого. Он взял ручку и написал вверху страницы дату. Первое января. Ну и событие для начала нового года! Он покачал головой, глубоко вздохнул и начал писать. Через несколько минут он поднял бумагу и вслух прочитал написанное:

«Всем, кого это касается.

Для меня было честью и удовольствием служить этой компании и семье, которая ее представляет, в разных должностях — от посыльного до управляющего — в течение более чем двадцати лет. За это время я старался исполнять свои обязанности наилучшим образом. Этим распоряжением, рассчитывая на вашу поддержку, я назначаю своим преемником Кэла Томаса. Считаю, что Кэл будет заботиться о нашей семье так же умело, как и я. Моя благодарность распространяется на такое большое количество людей, что нет возможности упомянуть их здесь. Я желаю компании и семье, которой принадлежат акции, всего наилучшего.

Искренне ваш, Пол Барклай Спенсер»

Что ж, вот и все. Он вздохнул и потер дергающийся на виске нерв. Затем сложил письмо втрое, провел по сгибу ногтем большого пальца. Вынул конверт, опустил в него письмо и положил в нагрудный карман пальто. Потом взял телефонную трубку и набрал первые пять номеров, которые знал на память. Как он и ожидал, ему ответили автоответчики. Никто еще не вернулся домой. Все были на приеме, за исключением разве что Бетины. Он оставил сообщение на каждом автоответчике: сегодня, в час дня состоится срочное собрание у Томасов. Он извинился перед Джойс и Кэлом за то, что пригласил всех к ним, и пообещал объяснить все при встрече.

Несколько минут Пол сидел в тишине, в последний раз оглядывая свой кабинет. Затем выключил свет, встал и тихо вышел.

Опускаясь в лифте и проходя по коридору, он думал об успехах, достигнутых за эти годы. Вспоминал, как развивался его бизнес, и испытывал гордость за все, что было сделано. По крайней мере этим он мог гордиться.

Пол вышел из здания и поехал домой. Отключил телефоны, принял душ и попытался поспать несколько часов. Ему повезло больше, чем он ожидал. Проснувшись в десять, Пол побрился, оделся и поехал завтракать. Город, очевидно, допоздна праздновал Новый год — улицы были абсолютно пустынны.