Запад и Русь. Истоки противостояния - Георгий Катюк

Так вследствие неверной датировки история Крестовых походов обрела вторую жизнь в так называемой «античности».

Допускаю, что данные рассуждения кому-то могут показаться надуманными. В этом случае можно воспользоваться выдержками из первоисточников. Оказывается, есть прямые документальные свидетельства справедливости сказанного. Я имею в виду в первую очередь сказанного в отношении тождества публикан и павликиан, закономерно повлекшего за собой выводы о «последних римлянах» — катарах. Публиканы ведь были представителями «древнеримской» цивилизации на «диком Западе», если вы помните.

Вот что можно прочитать по этому поводу в «Истории альбигойцев и их времени» Н.А. Осокина: «Около того же времени в тот же Лангедок были занесены с Востока сходные воззрения павликиан — секты, родственной сирийскому гностицизму, того же греческого происхождения, с теми же неоплатоническими началами, но потерявшей многое из манихейских преданий. Провансальские павликиане даже проклинали память знаменитых ересиархов древности, они предавали анафеме Скифиана, Будду и самого Мани. В Галлии они назывались публиканами»[59]. (Выделено мной. — ГК.)

Публиканы часто связываются с катарами и напрямую, минуя посредство павликиан. Вот, например, выдержка из статьи «Богомилы» в «Энциклопедическом словаре Брокгауза и Эфрона»: «Гораздо раньше, чем Константинополь был завоеван крестоносцами и взят турками, происходил обширный, хотя и тайный обмен мыслей между Востоком и Западом. Учение богомилов с Балканского полуострова перешло на Запад, вероятно, через византийскую Южную Италию. На Западе они назывались не богомилами и ба-бунами, а манихеями, публиканами (павликиане) (выделено мной. — ГК.), патаренами — в Италии, катарами — в Германии (отсюда Ketzer — еретик), альбигойцами — в Южной Франции (от города Альби), а также текстарантами (от tissarands — ткачи, по ремеслу)».

Или вот еще: «В 11 и особенно в 12 веках на западе в разных местах появилось множество сектантов. Их называли по-разному — манихеями, булгарами, публиканами, ткачами и прочими. Они же называли себя кафарами, так как свою секту считали истинной, чистой церковью, а в южной Франции называли себя добрыми людьми. Во время крестового похода в начале 13 века против еретиков южной Франции, кафаров, их называли альбигенсами, по их центру, городу Альби. Учение кафаров сходно с учением восточных павликиан и богомилов. Так как их также называли булгарами, публиканами (павликианами), с достоверностью полагают, что их секта была занесена на Запад из Болгарии, где был центр богомилов. Богомильские мысли могли легко привиться на Западе, так как их было удобно положить в основу оппозиции против господствующей церкви» (Тальберг. «История церкви»).

А в «Словаре иностранных слов, вошедших в состав русского языка», изданном в 1910 году под ред. А.Н. Чудинова, можно найти и вовсе безапелляционное и даже на первый взгляд дико звучащее утверждение: «Публиканы — небольшая секта XII ст. в Бургоньи». Вот, оказывается каково происхождение названия «Бургундия»: бургами, булгарами, называли балканских катаров — богомилов! Выходит, «бургунды» — это их официальное прозвище.

И еще одна выдержка, принадлежащая на этот раз современному автору: «Во Франции катаров в X и XI веках часто называли публиканами (искаженное павликиане), также болгарами, в некоторых местностях — ткачами (так как многие катары принадлежали к этому цеху), наконец, в 1181 году впервые является знаменитый термин «альбигойцы»[60].

Как видим, тождество публикан, павликиан и катар является на самом деле секретом Полишинеля. Остается только удивляться тому, с каким упорством отстаивается идея отнесения античности и Средневековья к кардинально различным историческим эпохам, ущербность которой особенно заметна на его фоне!

Загадочной в связи с вышесказанным выглядит роль «римских пап» в окситанских событиях. Будучи «римскими», они тем не менее вышли на тропу войны против таких же римлян — катаров, к тому же в союзе с «северными варварами» — французскими христианами. Возникает вопрос: зачем? Ну как же, — скажет историк традиционного толка, — они ведь тоже были христианами. Отсюда их неприятие катаризма. Вера оказалась сильнее родственных чувств. Прямо по Христу: «А кто любит мать свою и отца своего больше, нежели меня, тот недостоин меня».

Вроде бы правдоподобно. Но почему спустя без малого сто лет пап тех «христианнейшему» французскому королю пришлось брать в плен, пусть даже почетный? Я имею в виду так называемое «Авиньонское пленение пап», происшедшее в период между 1309 и 1378 годами. Как-то не вяжется это с предшествующими событиями.

Относительно пап того периода однажды даже прозвучало обвинение в ереси! Я имею в виду Бонифация VIII, которого в ереси и симонии (продаже церковных должностей) обвинил советник Филиппа IV Красивого (1268–1314) Гийом де Ногаре[61]. Дошло даже до избиения Бонифация в его резиденции в Ананьи! Рукой в латной перчатке папу ударил по лицу Скъярро Колонна, заклятый его враг и подельник Ногаре. (По другим данным, затрещину дал сам Ногаре, косвенным подтверждением чего является закрепившаяся за ним репутация «человека, давшего пощечину папе».) Не выдержав унижений, Бонифаций вскорости скончался.