Смотреть и видеть - Эми Герман

Именно такую зацепку и искали следователи! Лоури могла сколько угодно лгать о содержимом своей сумки (орудие убийства так и не нашли), но факт оставался фактом: уходя от Линды Штейн, она специально надела брюки наизнанку. Никаких объективных причин для этого не было. По мнению детективов, Лоури сделала это, чтобы скрыть пятна крови.

Видеозапись, доказывающая, что Лоури вывернула штаны наизнанку, была представлена в ходе судебного разбирательства в качестве главной улики. У присяжных не осталось сомнений. Как сказал один из присяжных, «брюки – это значительно. Они подкрепили аргументы»[132]. Лоури была признана виновной и приговорена к двадцати семи годам лишения свободы.

Как случилось, что следователи не сразу заметили такую важную деталь? По той же причине, по которой мы все не замечаем стол красного дерева и майонез: мы так устроены.

Биологическая «слепота»

Чем же объясняется наша неспособность видеть то, на что мы смотрим? Хотя психологи придумали множество названий: «слепота невнимания», «перцептивная слепота», «слепота к изменениям» и так далее, – все они имеют нечто общее: слово «слепота». Без всяких на то физиологических причин иногда мы не видим то, что находится в пределах прямой видимости[133]. Мы не замечаем неожиданные и чересчур знакомые вещи – когда они сливаются с окружающей средой или же слишком необычные или ужасные. Тем не менее наши «когнитивные слепые пятна» отнюдь не сбои в системе обработки зрительной информации. Скорее это важный адаптивный навык и свидетельство потрясающей работоспособности нашего мозга[134].

Поскольку окружающий мир содержит бесконечное количество информации и зрительных стимулов, наш мозг не может – и не должен – обрабатывать все, что мы видим. Будь оно так, мы бы утонули в море данных. Представьте себе, что вы стоите на Таймс-сквер. Если ваши глаза открыты, они увидят тысячи объектов одновременно: десятки мигающих рекламных щитов, пестро освещенных зданий, флагштоков, такси, магазинов, уличных артистов и сотни людей из тех трехсот тридцати тысяч, которые проходят через площадь каждый день, – но мы не «видим» всего этого[135]. Наш мозг автоматически фильтрует информацию, касающуюся окружающей среды, и пропускает в сознание лишь небольшую ее часть, защищая нас от информационной перегрузки.

Представьте, как работает наш мозг, когда мы идем по улице, разговаривая по телефону. Наше тело движется по тротуару в определенном направлении и обходит потенциальные препятствия; мы замечаем людей и ориентиры, мимо которых проходим, возможно взаимодействуем с ними или что-то отмечаем в голове; мы разговариваем с человеком по телефону, слушаем, отвечаем на вопросы. Все это мы проделываем без особых усилий. Такое возможно потому, что наш мозг самостоятельно отбрасывает все ненужное: муравьев на тротуаре, ветер в ветвях, крошки на усах мужчины, который только что прошел мимо. Если бы мы обращали внимание на все, что попадается на пути, то не ушли бы дальше входной двери.

Доктор Барбара Тверски, профессор психологии и педагогики Колумбийского университета и эмерит-профессор [136] Стэнфордского университета, объясняет: «Мир ужасно запутанный; в нем слишком много событий – визуальных, аудио и других – происходит одновременно. Единственный способ справиться с этим – систематизация. Мы обрабатываем минимум, необходимый для правильного поведения»[137].

Процесс сортировки актуальных или важных данных из непомерного количества информации, получаемой нашими органами чувств, происходит быстро, непроизвольно и, как полагают ученые, в некоторой степени бессознательно. Мозг сканирует информацию, поступающую из окружающей среды, но загружает в сознание только то, что привлекает его внимание. Поскольку внимание – ограниченный ресурс, мы «осознаем» лишь относительно небольшую часть вводных данных. Остальная информация остается неусвоенной; она существует, но мы не воспринимаем ее. Разумеется, наша неспособность зафиксировать предмет или событие не означает, что их не существует. Ковбой в нижнем белье, играющий на гитаре на Таймс-сквер, был там вне зависимости от того, увидели мы его или нет; жена пожилого пациента сидела в палате, а брюки Натавии Лоури оказались вывернуты наизнанку, вне зависимости от того, заметил ли это кто-нибудь или нет.

Заполнение пробелов

Врожденная способность к фильтрованию позволяет нам сосредоточиваться на ограниченном количестве стимулов. Без этой способности человечество едва ли смогло бы выжить как биологический вид[138]. Если доисторическому охотнику, спрятавшемуся в высокой траве в ожидании газели, пришлось бы зацикливаться на каждой покачивающейся травинке в зоне видимости, ужина бы никто не дождался. Именно благодаря способности «регистрировать» информацию выборочно мы можем поддерживать беседу в переполненном ресторане; вести машину, одновременно помогая ребенку вспомнить таблицу умножения; забивать голы под вопли болельщиков. В ходе повседневной жизни мы воспринимаем только то, что важно для текущей ситуации, причем делаем это настолько оперативно, что практически не замечаем этого.

«Чтобы понять, что происходит – распознать обстановку, основные объекты и действия, которые мы видим, – и начать действовать самим, – говорит Тверски, – нам необходимы абстракции»[139]. Для этого наш мозг «быстро классифицирует данные окружающей среды».