Игра на чужом поле - Александра Маринина

– А мужика с двумя руками у тебя тоже не было? –Гордеев не на шутку разозлился. В такие минуты, налитый упругой, рвущейсянаружу яростью, он и в самом деле казался круглым, как колобок, оправдываяприклеившееся еще с юности прозвище. – Я, между прочим, машину у тебя и непросил. Я просил ее встретить и проводить до санатория. Специально предупредил,что ей сумки поднимать нельзя, у нее спина болит. Номер-то хоть ей сделали?

– Сделали. Правда, мы не могли предупредить ее, к комунадо обратиться, но она, наверное, и сама сообразила, что нужно на нассослатъся.

– Как же она на вас могла сослаться, если даже незнала, соизволили ли вы позвонить в санаторий? Не ожидал я от тебя, СергейМихайлович, ей-крест, не ожидал. Ты меня очень подвел. Ладно, к делу. Завтра квам прибудет майор Коротков. Встречать его не надо, сам доберется. Все.

Виктор Алексеевич со злостью швырнул трубку на рычаг. ЮраКоротков молча пережидал бурю. Когда Колобок перестал чертить ромбики на чистомлисте и потянулся за очками, что означало готовность к работе, Юрий рискнулпродолжить разговор:

– Как вы думаете, Виктор Алексеевич, в санатории знают,что Настя работает в уголовном розыске?

Гордеев пожал плечами:

– Если из горотдела насчет нее звонили, то, наверное,знают. Но может так случиться, что администрация знает, а отдыхающие – нет.Надо бы поточнее выяснить. Настасью нужно обязательно использовать, она моглавидеть и слышать много интересного. Нужно только решить, включать ли ее вработу как нашего сотрудника или оставить вроде как на «нелегальном положении».От этого зависит и твоя работа в «Долине».

– Я предлагаю действовать через Леонида Петровича.

– Хорошая идея, – одобрительно кивнулКолобок. – Леня – старый оперативник, сообразит, что к чему. Надо толькопридумать, как предупредить Настасью, что едешь именно ты, чтобы не называтьтвою фамилию. Мало ли с чьего телефона она будет разговаривать. Если изавтомата, тогда, конечно, проще. Но рисковать не будем. Ну-ка прикинь, что онапро тебя знает? Что-нибудь нейтральное, вроде хобби или любимой еды.

Юра задумался. В самом деле, что? Если нельзя имя и фамилию,приметы внешности, место работы, то что?

– Она знает имя моей близкой подруги, – неуверенносказал он.

– Очень близкой? – ухмыльнулся Колобок.

– Очень.

– Годится. Иди оформляй командировку, а я буду Ленезвонить.

Настин отчим Леонид Петрович был хорошо знаком с Гордеевым,много лет проработал в уголовном розыске, а в последние годы преподавал вВысшей юридической заочной школе. На него Виктор Алексеевич вполне могположиться.

* * *

У массажиста Котика чутье было поистине звериное. Под видомигры в преферанс он собрал в пустующем номере Дамира, Семена и Химика, чтобыразобраться в ситуации и понять, в какой мере она представляет для нихопасность. О пожаре и исчезновении Светланы Коломиец и крошки Влада они ужезнали. Нужно было решить, стоит ли заниматься их поисками или, с учетомвозникших осложнений, бросить на произвол судьбы. В процессе обсуждения как рази возникло у Котика нехорошее чувство, что Семен чего-то недоговаривает.

– Марцев – человек разумный, он не будет настаивать нанемедленном выполнении заказа. Он месяц назад перенес приступ и надеется, что унего в запасе есть месяца два-три. За это время мы подберем ему людей и всесделаем. Теперь предположим, что девица с лилипутом, спасаясь от пожара,куда-нибудь сбежали и будут пытаться через милицию нас найти. Они могут этосделать?

– Не должны, – уверенно отреагировал Семен. –У них нет ни адресов, ни телефонов. Только номер абонентского ящика в другомгороде, но там столько подставных лиц, что им за сто лет до нас не добраться.Маленького я вез из аэропорта на своей машине со смененными номерами, никого изнаемных водителей он не видел. Девица ездила со мной и с Гариком, но всегда повечерам, в сумерках или в темноте. Вряд ли она запомнила что-то конкретное.

– Кроме тех двоих, есть в Городе какие-нибудь наши«хвосты»? Что-нибудь, на что может наткнуться милиция?

Голос у Семена вроде бы такой же уверенный, но что-то нетак… Котик напрягся. Где-то здесь опасность. Он переключил внимание на Химика.

– Ты в своей девочке уверен? Не будет от нее никакихсюрпризов?

– Что ты, Котик. Это же не вчера началось. Если Верастолько времени молчала, с какой стати ей сейчас выступать?

– Мне показалось, в последний раз имел место какой-тоэксцесс. Я ошибаюсь?

– Не беспокойся. Обычный девчачий каприз. Ассанов ей,видите ли, не понравился. Она в таком дерьме по уши, что ее хоть с крокодиломположи – стерпит.

– Ну ладно, придется тебе поверить. Дамир, а что твоялюбовь? Как себя чувствует?

– По-моему, она ничего не чувствует. Холодная, каккамень, – пытался отшутиться режиссер. – Ничем ее не проймешь. Ноодно могу сказать точно: нами она не интересуется. Никаких вопросов, никакихнамеков. Занимается своим здоровьем и переводом. Уверен, ничего подозрительногоона не заметила.

– Ты можешь гарантировать, что она не засекла Зарипа?

– Я так громко кричал и звал ее в парке, что заглушал,по-моему, все звуки в радиусе километра. Она сразу же отвлеклась на меня, и виду нее был совсем не испуганный. Скорее задумчивый. С того момента, как Зарипначал ее искать, я старался все время быть с ней. С одной стороны, уберегал отэтого психа, с другой – пытался выведать, не заметила ли она его. Нет, онаабсолютно спокойна, у нее нет страха перед темнотой, даже инстинктивного, онане боится ходить одна ни по неосвещенным коридорам, ни по парку поздно вечером.Если бы ее хоть что-то встревожило, пусть даже на уровне подсознания, этодолжно было бы проявиться.

– Ну что ж, убедительно. Я осмотрел ее номер, там нетничего, что говорило бы о ее интересе к нам. Семен!

– Что? – встрепенулся тот от неожиданности.

– Мне кажется, у тебя должны быть еще какие-тосоображения. Ну, ну, давай, не таись.

Котик нажимал мягкой лапкой, но когти уже проникли сквозькожу. По тому, как заходили желваки на лице Семена, Котик понял, что началвовремя и в нужном месте.

Семен раскололся и поведал про убийство Василия Грушина, окотором он долго молчал.

– Как ты посмел скрыть это от нас, ты, ублюдок? –Котик уже не урчал ласково, а шипел. – Проломил череп человеку и четыремесяца молчал. Повесить тебя за это мало!

– Он слишком близко подобрался к нам. Он узнал проМакарова и уже пошел дальше…

– От кого он узнал? Ты хоть выяснил это, прежде чембить его по голове? Идиот!

– Некогда мне было выяснять. Он отирался возлепавильона, как раз оттуда Вера выходила, и спросил, не живет ли в этом домеМакаров. Мне повезло, что я спустился, чтобы закрыть за ней дверь, и услышал ихразговор. Что мне было делать? Сказал ему, что я – Макаров, пригласил зайти и…Прятать его нельзя было, пришлось выбросить на улице.