Наша девочка - Маша Трауб

Все традиции и обряды были соблюдены. Дата свадьбы назначена. Только Зарина после сватовства начала сохнуть. Даже тетю Тамару вызывали, но та лишь пожимала плечами – ничего сделать нельзя: Зарина угасает, потому что жить не хочет, не хочет замуж за нелюбимого выходить – за старого человека, который ей чуть ли не в отцы годится. Тетя Тамара советовала свадьбу отменить, но дядя Азамат сказал, стерпится – слюбится, а девушка не может ослушаться воли отца, тем более что он слово дал. Да и всех родственников уже на свадьбу пригласили, за Зарину выкуп большой дали, приданое собрали, зал в ресторане в городе заказали, платье купили. Дядя Азамат с тетей Тамарой очень поругались. Тетя Тамара тогда сказала, что он свою старшую дочь в свадебном платье и похоронит. Будто напророчила или на своих белых бобах судьбу Зарины увидела.

Зарина чахла – лежала, не ела, не пила. Венера, которая тоже любила старшую сестру, пыталась за нее заступиться и сказала отцу, что готова остаться старой девой, лишь бы Зарине не пришлось замуж за нелюбимого выходить. Да еще и старика. И Азамат тогда так кричал, что все соседи слышали. Говорил, что Зарина даром никому не нужна, что вдовец – редкая удача, ведь на нее никто больше не позарится. Да и Венера должна радоваться – выйдет замуж за любимого. Или она тоже хочет, как старшая – уйти в чужой род, как корова на веревке? Дядя Азамат хлопнул кулаком по столу и решил – старшая выйдет замуж за вдовца, а младшая – за своего жениха, который тоже долго ждать не будет, хоть и обещает. Если мужчине нужна жена, то он ее быстро найдет. Он, Азамат, не собирается позорить свое честное имя – раз дал слово, то будет держать. Сказал, Зарина его благодарить должна, что он ей жениха нашел, отец не будет ее кормить до конца своих дней. И пусть дочери радуются, что так все сложилось. Лучше, чем могло быть. Радоваться надо, а не плакать. Это он, отец, должен плакать, что у него две дочери, а не сыновья – одна головная боль от этих женщин.

Досталось и матери Венеры и Зарины, тете Нине, за то, что дочерей родила – одну некрасивую, ни к чему не приученную, бесталанную, а вторую такую красавицу, что глаз слепит. Несправедливо и неправильно было таких дочерей рождать, чтобы одной все, а другой ничего. И та, которой ничего, оказалась старшей. Горе семье, и мать в этом виновата. А он, Азамат, был бы счастлив, если бы Зарина и вовсе не появлялась на свет, а родилась бы только Венера. Она красавица – и род не позорит, и жениха достойного выбрала. Да еще и по любви замуж выходит – вся родня умиляется и радуется. А от Зарины – одни неприятности: лежит, болеет, жениха видеть не хочет, хотя он подарки присылает и мужем будет хорошим.

Тетя Нина плакала, как будто кто-то умер, и ее плач тоже все слышали. Как плакала Венера, естественно, тоже слышали. Младшую дочь особенно жалели соседки – ведь о такой любви все мечтают, чтобы жених круги вокруг дома наматывал и тоже чуть не плакал. Ходили слухи, что Венера с женихом решили броситься в Терек вместе, если Зарина откажется от замужества и им не разрешат пожениться. Тетя Нина по улице не могла спокойно пройти – соседки сразу ее дергать начинали, мол, почему счастью младшей дочери родители мешают? Где еще такую любовь встретишь? Разве можно против такой любви идти? Тетя Нина была бы рада им ответить, да как? Азамат уперся как баран – или обе дочери замуж выходят, как положено, или ни одна не выйдет.

Тетя Тамара ходила к ним каждый день – носила отвары, слушала сердце Зарины, давала капли тете Нине. Она тоже предлагала отдать Венеру замуж, тем более что родственники жениха согласны, даже рады, ведь сил нет смотреть, как молодые страдают. Женщины даже Зарину жалели – нельзя в таком настроении замуж выходить. Если уж не по сердцу жених, то рано или поздно тоска заест, ничего не поможет. Соседки собрались в доме, когда Азамата не было, и попытались поговорить с сестрами. Но девушки не могли пойти против традиций и отца. Обе были упрямые и честные, любили друг друга, что редкость среди сестер, и любили отца, не хотели его подвести.

– Да кто вас осудит? Никто не осудит! – кричала тетя Нина. – Предки уже в гробу лежат, им все равно. А отец покричит и успокоится.

Но Зарина с Венерой заявили, что будет так, как им на роду написано. Как сложится, так и должно быть.

– Да на каком роду? – продолжала кричать тетя Нина, призывая в свидетели соседок, которые дружно кивали. – Где это было написано, что я должна за Азамата замуж выйти? Кто это написал? Родители сосватали, вот и вышла. Да такой ли судьбы для своих дочерей желаю?

– Мама, ты разве не любишь папу? Ты не рада, что мы у тебя есть? – удивлялась Венера.

– Скажите им! – обращалась к соседкам тетя Нина, утираясь платком, который давно сняла с головы и залила слезами.

Соседки говорили, что судьба судьбой, а порядки тоже иногда полезно ломать. Если любишь, нужно выходить замуж. Эта любовь не забудется, никогда из сердца не исчезнет. Станешь с нелюбимым мужем в постель ложиться, а перед глазами возлюбленный будет маячить. И уснуть не сможешь, так и будешь его представлять. А это такая мука, что сильнее боли. Боль утихнет, а тоска нет, как ни забивай ее в дальний угол, как ни глуши. Хорошо, если в детях счастье найдешь, а если нет? И такое бывает – когда смотришь на сына, а видишь в нем мужа нелюбимого, и сердце никак не откликается. Да и детям плохо. Все знают, что если дети от большой любви рождаются, то они и красивые, и талантливые, и счастливые. А если от нелюбви – болеют часто. Дети ведь все чувствуют. Да и демонам легче унести тех, кто в нелюбви рожден.

– Значит, ты не любила папу, когда Зарина родилась? – уточнила пытливая Венера.

– Да что ты такое говоришь, дочка? Как же я Зарину не любила? – тетя Нина могла только плакать. Соседки тоже были не сильны в полемике, только качали головами.

В разгар беседы пришла тетя Тамара, посмотрела на всех и пообещала в следующий раз принести отвар, который прочищает мозги. Но и она ничего не могла поделать. Кормила Зарину с ложечки – только с рук знахарки та соглашалась принимать пищу.

– Тамара, ты умная, скажи, что делать? – просила тетя Нина.

– Ну, есть один способ, – ответила знахарка. – Пусть Венеру украдут по обычаям. Тогда родственники примут их брак, никуда не денутся. И Азамат смирится.

– Не хочу никого обманывать, – заявила Венера, поправляя подушки в изголовье кровати старшей сестры. – Я не вещь, чтобы меня воровать.

Она сказала, что хочет только одного – чтобы сестра выздоровела, – и была готова заплатить любую цену за ее здоровье.

– Ну что ты с ними будешь делать? – рыдала тетя Нина.

Соседки начали расходиться. Тетя Тамара сказала, что, конечно, может обеим заварить такие травы, чтобы они даже не понимали, где находятся, и временно впали в беспамятство, но не будет этого делать. Хотя тетя Нина была согласна и на такой отвар.

Зарине стало совсем плохо. Она лежала пластом, соседки говорили, что умрет она скоро. Тетя Тамара считала, что она от тоски и нелюбви сгорает, оттого, что обида в ее душе поселилась – тяжелая, как камень, как много камней. И эти камни давят на сердце. Никакой отвар эту обиду не снимет, никакие настойки не помогут. Тетя Нина плакала уже тихо, но с утра до ночи, глядя на дочь, которая усыхала, превращалась в скелет и уже не могла сама встать с постели – сил не осталось. Конечно, все это держалось в страшном секрете – про болезнь Зарины никто не должен был знать. Но сердобольные соседки, естественно, все разболтали. Прибавили даже то, чего не было: что Зарина бесплодная, а Венера – наоборот – уже с животом ходит, что Азамат решил прикарманить деньги, которые за старшую дочь были отданы, и теперь нарочно откладывает свадьбу. Так или иначе, но все эти сплетни и домыслы дошли до семьи вдовца-жениха, и помолвка была расторгнута по причине неизлечимой болезни невесты и ее неспособности к деторождению. Очень уважительная причина. Железобетонная. Если слух прошел, никакие справки от врача его не перебьют.