Корела - Герман Иванович Романов

До присоединения Новгорода к Москве, там строили множество кораблей разных типов. Ди и пиратствовали жители «Господина Великого Новгорода» веками, и отнюдь не только на речных ушкуях — можно поинтересоваться, откуда взялись ворота в Соборе Святой Софии…

Глава 30

— Где этот королевский любимец?! Куда пропала эта бестолочь со всеми хаккапелитами и рейтарами, которые нужны здесь?!

Ларс Андерссон пребывал вот уже три дня в ярости и в беспокойстве. Кавалерия полковника Бойе бесследно пропала в карельских лесах вместе с ротой наемников и без малого сотней повозок. От второго отряда, что нижним рукавом Вуоксы пошел тоже нет никаких известий, а ведь нынче вечером должны были по дороге к Кексгольму подойти, и соединиться с южным осадным отрядом. И это странное «молчание» стало не на шутку беспокоить командующего. Ладно, один отряд запоздал, на войне все бывает, однако «пропажа» сразу двух, по три сотни умелых воинов в каждом, не могло быть случайностью. И причина тут в русских, что воевали не как обычно, а дерзко и нагло, и не лезли в бой, а били, как все подлецы, не имеющие понятия о дворянской чести, исподтишка, предпочитая как разбойники, нападать по ночам или в предрассветной, туманной дымке. И тут же исчезали, стоило им дать отпор — трусливо бежали в леса, где и прятались.

Шведы пытались их преследовать, но каждый раз бесплодно, возвращаясь с потерями. Единственная дорога была в несколько рядов перегорожена засеками, которые прикрывали стрельцы и лучники. И стало ясно, что через столь обширные лесные заграждения, отряд Тенне Йоренссона, просто не смог пройти. И скорее отступил, чтобы отправиться южнее, и соединиться с другим «пропавшим» воинством. В том, что русские смогут уничтожить хаккепелитов и рейтар с ландскнехтами не верилось — не стрельцам и плохо вооруженным и необученным мужикам это совершить.

— Нет, но эти схизматики не желают честно воевать, — пробормотал Андерссон, до слуха донеслись далекие выстрелы. У стрельцов оказалось несколько дальнобойных мушкетов, из которых с рассвета и до заката, стреляли по шведам из разных мест. Это сильно нервировало — ведь попадали часто, особенно когда стреляли по группам или по немногочисленным лошадям, что особенно раздражало. Их поначалу пытались преследовать, но враги исчезали в лесах, а шведы и немцы в запарке попадали в замаскированные силки и капканы, их осыпали стрелами из-за кустов. Но чаще гремели заряженные дробом стрелецкие пищал, которые больше ранили людей, ведь старались стрелять по ногам. Теперь в лес ландскнехты не совались без крайней нужды, только решались на сбор валежника, и схизматики осмелели, стали вести себя с непостижимой наглостью.

Каждую ночь осажденный гарнизон устраивал вылазки, а из леса одновременно нападали мужики, безжалостно резали караульных и спящих. А на первых порах доставалось тем, кто ходил по нужде в кустики — таких находили с голой задницей и перерезанным горлом — даже вскрикнуть не успевали. От постоянных ночных бдений шведы и немцы осунулись, они недосыпали, враг надоедал больше гнуса, и уже откровенно пугал своей настойчивостью. Терять каждый день по два-три десятка воинов Андерссон не желал, но сделать ничего не мог — чтобы очистить окрестности от вездесущих разбойников, нужны хаккепелиты, а они как раз и не пришли…

— Где ваш отряд, комендант, куда делись всадники и повозки?! Я жду хаккепелитов и рейтар — где они бродят?!

Вопрос был не нужен, но Ларс задал его с тихой яростью, чуть ли не брызгая слюной. Выглядел королевский фаворит жалко — одежда превратилась в лохмотья, лицо распухло от укусов гнуса, грязный до омерзения, с валившимися щеками и безумно блестящими глазами.

— Все погибли, господин командующий — мы попали в засаду по вине Бойе — он разрешил сложить оружие и доспехи по повозкам, чтобы было легче идти. На нас напали наемники Штиллера, с ними были русские, снаряженные как ландскнехты, в касках и кирасах, с мушкетами. А еще пушки, с десяток — они стреляли по нам в упор картечью. А там навалились стрельцы с бердышами и мужичье с копьями, луками и топорами.

Йоренссон отвечал горячечно, с каждым словом его голос накалялся. Видимо, от лесных странствий он обезумел, раз смеет так с ним говорить. Нет, не совсем одурел — вину старательно на Бойе перекладывает, словно он сам не при делах. Но так с другой стороны и прав — он назначен комендантом Корелы, а в бою надлежало командовать полковнику.

— Где Клаас и все его люди? Неужели…

Слова застряли в глотке, теперь Андерссон ужаснулся — лучшие его воины, каждый из которых десяти русских стоили, погибли. В такое категорически не верилось, но мрачное лицо Тенне Йоренссона, его кивок, подтвердил эту догадку, а потом послышались хриплые слова:

— Всех побили, а вот обозников не тронули. Со мною из болота только ландскнехт с рейтаром вышли, говорили, что чуть ли не половина хаккепелитов королю нашему изменили. А вдоль дороги капканов с силками множество поставили. Ждали нас там долго, подготовились хорошо, господин командующий. Не иначе как измена, предатели русским все рассказали задолго до того, как мы из Выборга вышли.

Андерссон задумался — самого грызли «червячки сомнения» за последние дни, а тут короткий рассказ несостоявшегося коменданта расставил все по своим местам. Подозрения, к несчастью, стали оправдываться. Похоже, что их заманили в Корелу как западню, и отсекли все пути назад, перекрыли их засеками, везде снуют разбойники. Но ничего, можно отправиться обратно на лодках, пусть их будут ждать на реке, но войска много, можно прорваться. И лучше бы сделать это сразу — но король будет сильно недоволен таким конфузом. Так что стоит на неделю задержаться, обстрелять город из батарей, зря, что ли, пушки ставили на позиции…

Пики отлично отражали кавалерийские атаки, пока всадники не получили пистолеты в больших количествах. А как только мушкетов и пороха стало с избытком, то средневековые ландскнехты попросту исчезли со своими длинными копьями, сгинули в небытие, как и рыцари в миланских доспехах…

Глава 31

— Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро…

Владимир пробормотал знакомую с детства по советскому мультфильму присказку. И весьма верную, если отнести ее к наступлению на противника, что не спал толком четыре ночи, люди задерганы ночными вылазками и нападениями извне партизан, были при этом измучены работами, ставя тяжелые осадные пушки для обстрела города. Ларс Андерссон поступал правильно, на основании нынешнего состояния военного дела — взять Корелу в «два