Анна и французский поцелуй - Стефани Перкинс
Шрифт:
Интервал:
Мне наконец удается вцепиться в блокнот, но Дэйв держит его слишком высоко над головой.
Он смеется:
– Пять звезд за взрывы.
– Отдай. СЕЙЧАС ЖЕ!
На нас падает тень. Рядом возвышается Гильотина, явно ожидая продолжения. Внимание всего класса приковано к нам. Дэйв отпускает блокнот, и я сажусь на место.
– Эм… тре бьен, Дэвид, – говорю я.
– Когда закончите вашу милую беседу, пожалуйста, возвращайтесь к заданию. – Гильотина прищуривается. – И ду страниц’ о ву фамилис о франсе пур ланди мата.
Мы робко киваем, и стук каблучков удаляется.
– Ланди мата? Что, черт возьми, это означает? – шепчу я Дэйву Гильотина бросает на ходу:
– До утра понедельника, мадемуазель Олифант.
Я с грохотом опускаю поднос с ланчем на стол. Чечевичный суп выплескивается из миски, а слива спрыгивает с тарелки. Сент-Клэр подхватывает ее на лету.
– Какая муха тебя укусила? – спрашивает он.
– Французская.
– Дело плохо?
– Плохо.
Сент-Клэр кладет сливу обратно на поднос и улыбается:
– Прорвешься.
– Тебе легко говорить, месье билингвист.
Его улыбка угасает.
– Прости. Ты права, это нечестно. Я иногда забываю.
Я с силой мешаю суп.
– Профессор Жиллет всегда выставляет меня дурой. Но я не дура.
– Конечно же нет. Глупо ждать, что человек сразу заговорит чисто и правильно. Нужно время, чтобы что-нибудь выучить, тем более язык.
– Я просто устала каждый раз выходить оттуда… – я показываю на окна, – с чувством абсолютной беспомощности.
Сент-Клэр явно удивлен:
– Но ты вовсе не беспомощна. Каждый вечер ты выходишь гулять, и частенько одна. И уже не стенаешь, как раньше. Не стоит быть к себе такой суровой.
– Хм…
– Эй! – Сент-Клэр пододвигается ближе. – Помнишь, что говорила профессор Коул по поводу нехватки переводной литературы в Америке? Она говорила, что важно узнавать другие культуры, сталкиваться с разными ситуациями. Ты так и делаешь. Выходишь на улицу и «пробуешь воду». Ты должна гордиться собой. К черту уроки французского, это все равно что сквозь дерн прорываться.
Этот сугубо английский речевой оборот заставляет меня улыбнуться. Кто бы говорил о переводе.
– Да, но профессор Коул говорила о книгах, а не о действительности. Это большая разница.
– Разве? А как же кинематограф? Не ты ли всегда называла кино отражением действительности? Или это был другой известный кинокритик?
– Заткнись. Это другое.
Сент-Клэр смеется, понимая, что поймал меня:
– Видишь? Тебе стоит меньше волноваться по поводу французского и больше…
Внимание Этьена вдруг привлекает что-то позади меня, и он замолкает. На лице проступает отвращение.
Я оборачиваюсь и вижу Дэйва. Склонив голову, он стоит на коленях на полу столовки и протягивает мне тарелку:
– Позволь мне преподнести этот эклер в знак примирения.
Мое лицо вспыхивает.
– Что ты делаешь?
Дэйв поднимает глаза и ухмыляется:
– Прости за дополнительные задания по домашке. Это я виноват.
Я молчу. Наконец Дэйв поднимается и с поклоном ставит десерт передо мной. Вся столовая смотрит на нас. Дэйв берет стул из-за соседнего столика и усаживается между Сент-Клэром и мной.
Этьен скептически произносит:
– Чувствуй себя как дома, Дэйв.
Дэйв делает вид, что не слышит. Он опускает палец в липкую шоколадную глазурь и слизывает.
– Итак. Сегодня вечером. «Техасская резня бензопилой». Никогда не поверю, что ты не боишься фильмов ужасов, если не возьмешь меня с собой.
О, господи, только не это.
Дэйв приглашает меня на свидание прямо перед Сент-Клэром. Сент-Клэр ненавидит Дэвида; он говорил об этом перед просмотром «Это случилось однажды ночью», я помню.
– Уф… прости. – Я судорожно пытаюсь что-нибудь придумать. – Я не иду. Планы изменились.
– Да брось. Что такого важного могло случиться в пятницу вечером?
Дэйв сжимает мою руку, и я в отчаянии гляжу на Сент-Клэра.
– Проект по физике, – заявляет тот, впиваясь взглядом в руку Дэйва. – Задали вот в последнюю минуту. Теперь дел по горло.
– У вас целые выходные впереди. Расслабься, Олифант. Дай себе отдохнуть.
– Кто бы говорил, – замечает Сент-Клэр. – Как будто у Анны нет сверхурочной домашней работы в эти выходные. И все благодаря тебе.
Дэйв наконец поворачивается к Сент-Клэру, и они обмениваются хмурыми взглядами.
– Извини, – говорю я.
Мне действительно жаль. Ужасно неприятно отшивать его, особенно на глазах у всех. Он неплохой парень, несмотря на мнение Сент-Клэра.
Но Дэйв вновь смотрит на Сент-Клэра.
– Прекрасно, – произносит он через некоторое время. – Я все понял.
– Что? – смущенно говорю я.
– Я не знал… – Дэйв окидывает нас с Сент-Клэром многозначительным взглядом.
– Нет! Нет. Между нами ничего нет. Совсем. В общем, увидимся. Сегодня вечером я просто занята. Физикой.
Дэйв выглядит раздраженным, но пожимает плечами:
– Ничего страшного. Эй, а ты пойдешь на завтрашнюю вечеринку?
Нейт устраивает гулянку в общежитии в честь Хеллоуина. Я не планировала идти, но вру, чтобы поднять Дэйву настроение:
– Да, наверное. Увидимся на вечеринке.
Дейв поднимается:
– Клево. Буду ждать.
– Хорошо. Конечно. Спасибо за эклер! – кричу я ему вслед.
– Всегда пожалуйста, красотка.
Красотка. Он назвал меня красоткой! Стоп. Мне не нравится Дэйв.
Или нравится?
– Кретин, – говорит Сент-Клэр, спустя секунду, но Дэйв уже вне пределов слышимости.
– Не будь таким грубым.
Этьен смотрит на меня с непонятным выражением лица.
– Ты не жаловалась, когда я придумывал для тебя оправдание.
Я отодвигаю эклер:
– Он поставил меня в неловкое положение, вот и все.
– Тебе следовало бы меня поблагодарить.
– Спасибо, – саркастически отвечаю я. И с ужасом понимаю, что на нас смотрят.
Джош откашливается и указывает на мой десерт, в котором уже побывал палец Дэйва.
– Ты есть будешь? – спрашивает он.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!