Нежный защитник - Джо Беверли

Хотя ее голос ни разу не дрогнул, Имоджин боялась, что в зале слышно, как гулко колотится ее сердце. Тем не менее она произнесла свою дерзкую речь до конца, тем самым бросая ему вызов. Ведь она низводила его до положения простого наемника, капитана ее замковой стражи!

— Думаю, — подхватил Фицроджер, провожая ее к почетному креслу, — главная ваша потеря, леди Имоджин, это люди, знакомые с военным делом. Боюсь, что никому из солдат вашего отца не удалось пережить эту резню.

— Никому? — Это был страшный удар. — Они что, все мертвы?

— Уорбрик никого не пощадил, — сдержанно кивнул Фицроджер, наливая ей эль.

— Можно подумать, вы чем-то лучше! — не выдержала Имоджин. — Я видела, как вы прикончили того несчастного, хотя он уже ничем не мог вам навредить!

— Таков уж я есть, — вздохнул он. — Конечно, вы позаботитесь, чтобы семьи погибших защитников замка не остались голодными? — спросил он, прихлебывая эль.

— Конечно, — согласилась она, хотя сама вряд ли вспомнила бы об этом.

— В данный момент я располагаю некоторым избытком солдат, — продолжал он. — И с готовностью ссужу вас на время двадцатью наемниками. Двадцать человек — вполне достаточный гарнизон для Кэррисфорда, и они смогут отстоять крепость против кого угодно, за исключением длительной осады.

Имоджин кинула на него подозрительный взгляд. На лице его держалась холодная вежливая маска, и не было никакой возможности разобраться, что у него на уме. Если гарнизон в замке будет состоять из его людей, то она превратится в пленницу в собственном доме, но разве у нее есть выход? Пока не явится король или его доверенный человек, она будет находиться во власти Фицроджера. Ее единственной надеждой оставалась шаткая вера в его честные намерения, а еще больше в то, что ему — в отличие от Уорбрика — не хватит смелости идти против короля.

— Благодарю вас, лорд Фицроджер. Я воспользуюсь вашим предложением, пока не наберу свой гарнизон.

Он торжественно кивнул.

— Это место невозможно взять штурмом. Уорбрика наверняка впустил сюда предатель.

— Знаю, — мрачно сказала Имоджин. — Но у меня не укладывается в голове, что кто-то из наших людей способен на столь гнусное дело.

— Может быть, кто-то из солдат? Если это так, то Уорбрик позаботился о нем сам и решил проблему за вас.

— Нет, не может быть! — решительно возразила она. — Они все были для отца старыми товарищами по оружию. И я не могу поверить, что кто-то из них вдруг стал предателем.

Он уселся рядом с ней, отрезал ломоть хлеба и кусок сыра и подал еду Имоджин.

— Леди Имоджин, судя по рассказам тех, кому удалось выжить, непосредственно перед штурмом большинство солдат были отравлены.

— Так, значит, это точно был предатель! Нет, не могу поверить…

— К вам заходили чужие?

— Нет. — Она откусила маленький кусочек сыра. — В последние дни сюда никто не заходил. Лишь несколько монахов из аббатства Гластонберри. И как только стало ясно, что отец скоро умрет, ворота заперли наглухо.

Она заметила, какими взглядами обменялись Фицроджер с де Лайлом, после чего француз быстро вышел из зала.

— Монахи! — воскликнула она. — Нет, вряд ли это они. — Она подняла на Фицроджера грустные глаза. — Неужели я больше не смогу верить ни одному человеку в этом мире?

Он отрезал себе краюшку хлеба и стал задумчиво вертеть ее в пальцах.

— Вы должны верить людям, но постарайтесь ограничить свое доверие разумными пределами, леди Имоджин. Должен признаться, что начали вы совсем неплохо, — добавил он, усмехнувшись. — Вы совершенно не доверяете мне. — Он наконец-то откусил от румяной корки и с хрустом принялся жевать. — Если вам что-то и поможет, мадемуазель, так это брак. А уж тогда муж сумеет позаботиться обо всем.

Вот оно, начинается! Имоджин гордо выпрямилась и отчеканила:

— Я вовсе не нуждаюсь в чьей-то заботе, лорд Фицроджер!

— Желаете сами отстаивать свою независимость с мечом в руке? — с ухмылкой спросил он. — Муштровать собственных солдат? Отдавать приказы кого-то казнить, а кого-то пытать, чтобы добыть информацию?

Ну как ему это удается? Почему он в два счета выставляет ее дурой? Имоджин наградила его убийственным взглядом.

— Ну что ж, тогда мне придется просить короля выбрать мне мужа.

— Вы доставите ему удовольствие этой просьбой! — расхохотался Фицроджер. — Ведь он ходит в должниках у целой армии английских дворян!

Имоджин и сама об этом думала, но что ей оставалось делать? Ни за одного из своих прежних кавалеров она не желала выходить замуж.

— Отец поручил меня заботам короля Генриха, — заявила она, стараясь говорить как можно увереннее. — И мой долг — дождаться изъявления его воли.

— Может, оно и так, — протянул Фицроджер. — Но одно дело — оставить выбор за королем, а другое — явиться к нему с просьбой утвердить ваш брак с каким-то определенным человеком. Коль скоро ваш выбор окажется удачным, у короля не будет возможности его оспорить. Он сможет лишь претендовать на пеню в казну за свое согласие.

Имоджин не скрывала своего недоумения. Безусловно, он рассуждал вполне логично, но всего пару минут назад он же сам признался ей, что она поступает мудро, не доверяя ему до конца.

— Я хорошо знаю Генриха и состояние его дел, — добавил он. — Чтобы английская знать согласилась с его притязаниями на трон, ему пришлось раздаривать направо и налево освобождения от налогов. Если вы оставите выбор за ним, леди Имоджин, он попросту продаст вас по самой высокой цене. А в этом случае даже у Уорбрика появится определенный шанс.

— Только не это! — Имоджин побледнела от страха. — После всего, что он сделал?

— Должен признать, что это весьма спорный вариант — ведь вся его семейка сейчас в опале. В последней войне они предпочли переметнуться к Нормандцу. Но все зависит от того, сколько Уорбрик согласится заплатить или что он пообещает взамен. Уорбрик может решить, что Сокровище Кэррисфорда стоит любых денег, а Генрих будет только рад приручить родного брата Беллема.

Имоджин знала, что Роберт де Беллем играл на противоречиях между сыновьями Вильгельма Завоевателя, сцепившимися из-за английской короны. В мутной воде этой свары он надеялся выудить для себя изрядный кусок земли здесь, на побережье. Король Генрих наверняка уцепится за любую возможность ослабить позицию этого смутьяна. Но он не такой дурак, чтобы усилить влияние Уорбрика, добровольно отдав ему Кэррисфорд.

Похоже, Фицроджер блефовал, и она тут же решила это проверить.

— Вы все время только и делаете, что стараетесь меня запугать. — Имоджин с тайным удовлетворением отметила, что ее слова задели этого типа за живое. — Чего вы добиваетесь, лорд Фицроджер? Извольте сказать мне прямо.

В зеленых глазах вспыхнуло одобрение. Фицроджер кивнул и промолвил: