Призраки белых ночей - Лена Обухова

– Может быть, именно Селуянов где-то столкнулся с ним первым? – предположил Войтех. – А потом оно уже перекинулось на Гришу?

– Как, если они жили в разных городах и Гриша ни с кем не общался? – удивилась Лиля.

Все снова вопросительно посмотрели на Сашу. Та потерла лицо руками, ничего не говоря. Все эти странные смерти казались ей не то чтобы знакомыми, но как будто что-то напоминали. Гриша упал головой вниз – почему? Куда прыгают вниз головой? В воду? Но под ним была твердая земля, почему он прыгал – или падал – на нее, как в воду? Слава прятался от пожара в своей комнате – почему? Думал, что весь коридор охвачен огнем? Не выпрыгнул в окно – почему? Думал, что там слишком высоко? Она сама шла в воду и даже не ощущала на себе мокрой одежды. Да, она видела Гришу, шла за ним, но она должна была почувствовать воду! Точно так же, как и Витя. Зачем он лег в наполненную ванну? И почему тоже не почувствовал, как мокрая одежда липнет к телу?

Странное щекочущее чувство поселилось где-то в районе солнечного сплетения, но Саша никак не могла понять, что оно значит. Как будто когда-то давно она о чем-то подобном то ли читала, то ли видела в кино…

– Погоди, – перебил ее мысли Ваня, – а ты ж говорила, что Гришу кто-то упросил поехать на встречу. Так может, это Селуянов и был? Приехал к нему, встретился, пригласил на встречу, заодно и хрень эту каким-то образом передал?

– Нет, – Саша покачала головой, встала из-за стола и прошлась по тесной кухне. С Лилей почему-то все было не так… Щекочущее чувство стало чуть сильнее. – Это был не Селуянов, а Николаев, наш староста. Я это утром выяснила. Вообще сначала думала, что, может, у Гриши интрижка с кем-то из девчонок была, вот он и поехал. Но эта «хрень», как ты говоришь, определенно связана не с местом, а с нами. – Она остановилась и посмотрела на Войтеха, но видела явно не его. – Не с теми, кто был на празднике. И не с теми, кто вместе учился на одном курсе. Я, Гриша, Витя, Слава – мы вместе учились гипнозу.

– Каким образом это может быть связано? – не понял Ваня.

– Гипнозом ведь можно человеку внушить что-то, так? – быстрее догадался Войтех. – Можно ли внушить необходимость убить себя?

– Нет, – Саша покачала головой. – Нет, человека нельзя при помощи гипноза заставить сделать то, на что он в принципе не способен. По крайней мере, тем гипнозом, который изучала я. А здоровый человек убить себя не способен. Но его можно поставить в такое положение, когда он не будет понимать, что делает, и это приведет к гибели. То есть ему будет казаться, что он поступает правильно, а на самом деле – это лишь иллюзия. Да, точно! Вот что мне это напоминает!

– Айболит, давай чуть внятнее, – поморщился Ваня. – Я ничего не понимаю. Что тебе напоминает?

– Все эти ситуации, которые с нами происходили. То, что Гриша полез на дерево и упал вниз головой. То, что мне в жаркой машине было холодно и что я не понимала, как иду в воду. Странное поведение Вити и Славы. Это все наши упражнения. Когда мы обучались гипнозу, одним из направлений курса было заставить другого человека почувствовать и увидеть то, чего нет, а самое главное – обмануть его органы чувств. Не просто создать иллюзию, когда ты сидишь в кресле, а видишь себя на крыше дома, а наоборот: когда ты стоишь на крыше, но не чувствуешь ветра, не слышишь шума машин внизу, думаешь, что сидишь в кресле дома.

– Подожди, но я-то с вами не училась, – напомнила Лиля очевидное. – Почему тогда со мной все это происходило?

– Я не знаю. – Саша беспомощно развела руками. – Но и то, что видела ты, немного отличается от наших упражнений. Тебя как будто хотели напугать. Просто заставить твой мозг показать тебе, чего ты боишься. Не обмануть. Это несложно на самом деле. То, что видела я и что, скорее всего, видели ребята, немного иной гипноз. Тебе как раз хотели показать, что ты на крыше, а нам – что мы в кресле.

– А меня вот еще что интересует, – произнес Войтех. – Кто в вашей группе был настолько хорош, чтобы создавать подобные, настолько реалистичные иллюзии?

– Да мы все это могли, на самом деле, – немного подумав, призналась Саша. – Кто-то лучше, кто-то хуже. Тогда, во время учебы, я была лучшей, но потом много лет это не использовала. Кто-то, кто практиковался все эти годы, наверное, мог продвинуться дальше. Но, конечно, лучше всех нас это мог делать наш учитель. – Саша поморщилась, вспоминая то, о чем недавно рассказывала Войтеху, а затем едва слышно добавила: – Иногда мне кажется, что он мог заставить делать даже то, на что человек неспособен.

– Что ж, тогда я думаю, нам следует поговорить с ним, – предложил Войтех. – И выяснить, что он обо всем этом знает. Возможно, в происходящем и нет ничего сверхъестественного, это просто гипноз.

– Я вот сейчас не понял, – подал возмущенный голос Дементьев. – Я что, ехал к вам полтора часа зря? Ты мне призрака обещал вообще-то.

– Ну, гриль-вечеринку никто ж не отменял, – бодро заметил Ваня.

Лиля и Нев лишь скептически переглянулись. Ни одному из них версия с гипнозом не показалась убедительной. Дементьев, подумав, решил, что вечеринка на свежем воздухе посреди рабочей недели – это тоже неплохая компенсация за проделанный путь.

Саша промолчала. Разговаривать с человеком, которого не видела – которого не хотела видеть! – пять лет, у нее не было никакого желания, но она понимала, что в данном случае своими желаниями нужно пренебречь. Что-то определенно происходит именно с их маленькой группой, изучавшей когда-то гипноз, и у нее нет выбора.

9 июля 2014 года, 9.15

ул. Академика Павлова, г. Санкт-Петербург

– Я боюсь, если вы не записывались заранее, Антон Александрович не сможет вас принять. – На лице высокой худощавой женщины лет сорока с короткими волосами, выкрашенными в ярко-рыжий цвет, появилось искреннее сочувствие. – Давайте я посмотрю ближайшую свободную дату?

– Нет, – Саша уверенно качнула головой, не собираясь сдаваться. – Мне нужно поговорить с ним сейчас. Это важно. Я не потенциальный клиент. Скажите ему, что дело касается его бывших учеников, вопрос жизни и смерти.

Рыжая администратор на секунду задумалась и, видимо, пришла к выводу, что может предоставить решать этот вопрос самому Антону Александровичу.

– Как вас представить?

– Александра Рейхерд.

Женщина кивнула, направилась к двери, на которой висела аккуратная табличка «Степанов Антон Александрович, кандидат медицинских наук, врач-психотерапевт», но в последний момент Саша остановила ее:

– Стойте! Романова. Александра Романова. Он знал меня под этой фамилией.

Администратор снова кивнула, ничего не ответив, и скрылась за тяжелой дубовой дверью. Саша устало опустилась на кожаный диван, чувствуя непривычную тяжесть в груди.

Накануне вечером после того, как Саша поняла, что дело скорее всего в их маленькой группе и ей придется снова встретиться с Антоном, она уже не хотела никакой гриль-вечеринки. С отсутствующим аппетитом пожевала кусочек приготовленного Ваней шашлыка, а затем заявила, что хочет вернуться в город. Ваня попробовал возмутиться, но Войтех ее поддержал, сказав, что раз они исключили место из факторов, влияющих на происходящее, им и в самом деле можно не задерживаться на озере. Благо Дементьев тоже был на машине, а потому они смогли вернуться в город со всеми вещами. Сидоровы и Войтех вновь поселились в том маленьком отеле, где жили два года назад, хотя теперь им необязательно было привязываться к Васильевскому острову, а Саша поехала домой.