Три ночи с повесой - Тесса Дэр

— В этом никто не виноват, Лили, — продолжал Джулиан, глядя ей в глаза. — Иногда такое случается, и искать виноватого бессмысленно.

— Согласна. — Мурашки побежали у нее по спине, и Лили вдруг стало тепло и немного щекотно. — Как и в том, что случилось с Лео. Как ты сейчас сам сказал? Такое иногда случается, и искать виноватого бессмысленно.

— Это не одно и то же, — покачал головой Джулиан. — В случае с Лео речь идет о другом, и ты прекрасно эго понимаешь. Лео не просто умер — его убили. А раз так, значит, есть и убийца.

— Но…

Выпустив ее руку, Джулиан отошел к камину, поставил ногу на край решетки и, облокотившись о каминную полку, с мрачным видом принялся разглядывать собственный кулак.

Лили решительно повернулась к нему.

— Джулиан, нам необходимо поговорить.

— Мы и так говорим. — Он пожал плечами.

— Нет, я имею в виду…

Черт бы его побрал, вдруг разозлилась Лили, всеми силами старавшаяся избежать этого разговора. С того дня, как не стало Лео, Джулиан вдруг сделался чрезмерно заботлив, что порой раздражаю Лили до белых глаз. И вот теперь она вдруг поймала себя на том, что ведет себя точно так же. Может, это изменится, если они с Джулианом поговорят наконец по душам.

— Знаешь, с того самого дня, как погиб Лео, — замявшись, начала Лили, — я все время задаю себе вопрос… Кто я без него? Видишь ли, Лео был частью моей жизни — настолько важной, что я уже не представляла себя без него. Но он погиб, и сейчас я заново пытаюсь научиться жить. Но есть и еще кое-что, что не дает мне покоя. И оно неизбежно напоминает о себе всякий раз, как мы оказываемся вместе. Сильно подозреваю, что это и есть причина, по какой мы с тобой все время ссоримся.

— И что же это? — Лицо у Джулиана стало каменным.

Беспокойство шершавым комком застряло в горле Лили. Потребовалось все ее мужество, чтобы загнать страх поглубже и встретиться глазами с Джулианом.

— Кто мы, Джулиан? Теперь, когда Лео погиб, кем мы стали?..

В глазах Джулиана вспыхнул непонятный огонек, а внезапно оробевшая Лили поспешно отвела взгляд в сторону, страшась того, что она может в них увидеть. Вместо того чтобы смотреть ему в глаза, она впилась взглядом в губы Джулиана, дожидаясь, что он ответит. И вдруг поймала себя на том, что любуется его губами. Должно быть, он замечательно целуется, вдруг пронеслось у нее в голове — конечно, когда не ранен. И не одурманен снотворным, спохватившись, добавила она про себя.

Поймав себя на этой крамольной мысли, Лили поспешно облизнула внезапно пересохшие губы. О Господи, о чем она только думает?

«Слова, Лили. Сосредоточься на словах».

— Я хочу сказать, — беспокойно поведя плечами, продолжала она, — мы ведь с тобой стали друзьями только благодаря Лео. Ты был его лучшим другом, а я — сестрой. А теперь, когда Лео больше нет, разве не естественно спросить об этом? Вот я и спрашиваю… Кто мы друг другу, Джулиан?

— Ну и каков же твой ответ?

— Не знаю, но уверена, что ты никогда не сможешь заменить мне брата. Да это и не нужно.

Уголки губ Джулиана чуть заметно дрогнули.

— У меня нет ни малейшего желания стать тебе братом.

— Надеюсь, и опекуном тоже, потому что опекун мне тоже не нужен. Я уже не девочка, Джулиан — как-никак мне уже двадцать восемь.

— Я помню.

— Тогда почему ты так трясешься надо мной? Почему все время следишь за тем, что делаю или говорю? Почему тебе так не терпится поскорее выдать меня замуж? Кстати, если уж ты твердо намерен отвести меня к алтарю, тогда почему кидаешься на любого, кто осмелится всего лишь коснуться моей руки? — Даже не успев договорить, Лили уже догадалась, что ответа ждать глупо. Недаром, стоило им только оказаться рядом, как обоих кидало в жар.

Джулиан молчал. В воздухе повисло напряжение. Лили, собравшись с духом, продолжала, надеясь, что ее слова могут что-то изменить.

— Джулиан, ты… — Подняв руку, она прижала ее к груди Джулиана. И тут же поняла, что это было ошибкой. Уж слишком твердой она была, эта грудь. Слишком сильной, слишком мускулистой. Кончики пальцев снова закололо, — ты винишь себя в смерти Лео и поэтому стремишься защитить меня, а я… — Поспешно отдернув руку, Лили прижала ее к собственной груди, отметив про себя, как она разительно отличается от груди Джулиана. Насколько она мягче, как она вздрагивает и колышется при каждом ударе сердца. — В одном ты прав. Я действительно чувствую себя одинокой. Заброшенной. Мы с тобой оба ищем ответы. Но единственное, чего бы я хотела…

Лили поспешно отвела взгляд. Меньше всего ей сейчас хотелось, чтобы ее прервали. Ей необходимо было выговориться.

— Все, чего я хочу, это сохранить нашу дружбу. Ты понимаешь? Мне так больно, что мы все время обижаем друг друга, ссоримся словно кошка с собакой. Конечно, Лео больше нет, но ведь это совсем не значит, что мы с тобой не можем по-прежнему быть друзьями, верно? Если бы ты только знал, как мне хотелось бы, чтобы все шло, как раньше! — с тоской прошептала она.

Лили замолчала. Не поднимая глаз и тяжело дыша, она стояла и ждала ответа. И гадала про себя, почему мысли, такие ясные, вмиг становятся насквозь фальшивыми, стоит только облечь их в слова?

Внезапно руки Джулиана тяжело опустились ей на плечи. Он резко встряхнул Лили, чтобы заставить поднять на него глаза.

— Мы не можем, Лили. Это невозможно… вернуться к тому, что было. — Джулиан задыхался. — Слишком многое изменилось, ты понимаешь?..

— Но почему? Я не хочу, чтобы что-то менялось. Почему мы не можем просто оставаться друзьями?!

— Потому что… — Пальцы Джулиана больно впились в ее плечи, и Лили вдруг почувствовала, как ее вновь захлестывает возбуждение. — Лили, неужели ты правда не понимаешь, что происходит?

Нет, не понимаю, хотелось крикнуть ей. Но Лили прикусила язык, потому что это была бы ложь. Женское чутье давно уже подсказывало ей, что происходит. И тем не менее…

— Я хочу, чтобы ты сам это сказал.

Застонав, Джулиан резко притянул ее к себе, обняв с такой силой, что у нее хрустнули ребра.

— Потому что я хочу тебя. Да простит меня Бог, Лили… Я действительно хочу тебя, как мужчина может хотеть женщину. Знаешь, мне кажется, я хотел тебя всегда.

Он сжал ее в объятиях, и Лили замерла, боясь шелохнуться, боясь вздохнуть, и вдруг поймала себя на том, что чувствует только его тело.

— Между нами всегда существовала какая-то натянутость, — пробормотал Джулиан. — Я уверен, ты тоже это чувствовала. Чувствовала, да?

Лили молча кивнула. Смятение, которое охватывало ее в присутствии Джулиана, сила, с которой ее влекло к нему, жар, который сжигал ее, стоило только увидеть его на пороге, все то же самое чувствовала и она. Однако сейчас она чувствовала и другое — нечто твердое, упирающееся ей в живот. Прямое подтверждение мужского желания. Но почему-то это не испугало Лили. Скорее напротив — впервые за много месяцев она почувствовала уверенность в себе. В собственной привлекательности. Поверила в то, что она желанна.