Кавалер по найму - Василий Казаринов

Она умолкла, прикрыв глаза.

— Ну! — ободрил я ее. — Дальше. Это интересно.

Надо же, я, выходит, ошибся в ней, предположив, что ее ай-кью приближается к нулевому значению.

— Когда ты в зале, то почти ничего не видишь. Просто знаешь, что за тобой наблюдают десятки глаз. И потому все, что делаешь на сцене, как бы растворяется в темноте, уходит в никуда, понимаешь? А когда ты наедине с клиентом, то видишь, чувствуешь только его.

Вернулись отработавшие смену девочки. Они были в чем мама родила. Следом за ними в дверном проеме возник Илюша.

— Твой приятель в полном восторге, — сообщил он. — Настолько, что, кажется, тебе придется садиться за руль. Он что-то не в себе.

— Спасибо, девочки, это было, как всегда, здорово. — Я поднялся, собираясь уходить.

Проходя мимо Илюши, я похлопал его по плечу:

— Все в порядке, Илюшок. Я нем как рыба.

Он вздохнул с явным облегчением и попытался впихнуть мне в карман ту самую банкноту, что я недавно вручил ему, но я решительным жестом отстранил его руку.

Денисов поджидал меня на выезде с паркинга. Он был в порядке и, поджав губы, сосредоточенно постукивал пальцами по рулевому колесу. Я уселся в машину.

— Это просто великолепно, — со знанием дела оценил он. — И тут же заключил: — Жаль, что придется прикрыть эту лавочку.

— Ни черта у тебя не получится. Это легальное заведение, которое исправно платит налоги. И, наверное, немалые. Потому что, насколько мне известно, месячный доход такой автомойки составляет примерно тысяч пятнадцать долларов. И потом, это всего лишь стриптиз. А стриптиз у нас не запрещен… — Я глянул на его растрепанную шевелюру и предложил: — Кстати, не хочешь постричься?

Почуяв подвох, он удивленно уточнил:

— Что, и там тоже?..

— Вот именно, — кивнул я. — Есть еще бильярдные. И даже прачечные.

— Да ну их… — Денисов презрительно сплюнул. — Скучно все это. Нет свежих находок. Все одно и то же.

— Ну это ты зря, майор, — усмехнулся я. — В той отрасли бизнеса, которой тебе предстоит заниматься, сложилось положение, когда тривиальный секс в тривиальном борделе мало кого привлекает. Требуется поиск, острые ощущения, дабы удовлетворить самые низменные запросы. Поехали в центр, я покажу тебе результат таких поисков. Там картина совсем другая.

— Вряд ли меня увлекут какие-либо картины. На сегодня хватит. — Денисов повернул ключ в замке зажигания.

— Представляешь, в заведении работают бывшие спортсменки, — не сдавался я. — Пловчихи, бегуньи, лыжницы, ну и так далее. Но самой большой популярностью, если верить рассказам, пользуется девушка по имени Клава.

— Ну-ну, — подал голос Денисов. — Наверняка она шахматистка.

— Не угадал, — возразил я. — Она прежде занималась толканием ядра. После ухода из большого спорта ее разнесло — она стала весить почти полтора центнера. Но нашла себя в новом амплуа. Нечто вроде борьбы сумо. Самое смешное — она пользовалась невероятной популярностью у тщедушных и хлипких клиентов. В одном из номеров был расстелен настоящий татами, и смысл состоял в том, чтобы выпихнуть Клаву за границы ковра. Естественно, спихнуть ее одному клиенту было не под силу, поэтому ребята собирали команду из четырех-пяти человек — общими усилиями им все-таки удавалось опрокинуть Клаву навзничь. А потом они становились к ней в очередь.

Денисов притормозил, свернул к обочине и, остановив машину, с улыбкой покачал головой:

— Я бы с удовольствием составил тебе компанию. Однако — увы… Заведения, про которое ты рассказываешь, уже не существует. Я сам его и прикрыл.

— Ну надо же, какая досада… А я как раз собирался туда сегодня. Да только без толку все это… Ты закрыл одну лавочку, на ее месте завтра возникнут две. Бизнес этот прибыльный, а потому его невозможно прикрыть.

— Ну меня-то ты не учи…. Я ситуацию худо-бедно знаю. И все-таки… С чем, по-твоему, мы имеем сегодня дело?

— Давай займемся простой арифметикой, — начал я загибать пальцы. — В нашем городе сейчас действует как минимум сотня салонов-апартаментов. А сколько выездных фирм, массажных салонов и саун: Итого — четыре сотни заведений этого профиля. В каждом трудятся в среднем по пятнадцать барышень. Плюс к тому порядка трехсот уличных точек, на которых выставлено от двадцати до сорока девчонок.

Денисов тяжко вздохнул.

— Это еще не все, — продолжал я загибать пальцы. — Есть еще индивидуалки, работающие по объявлениям в газетах и Интернете. Их примерно полторы тысячи. Уличных индивидуалок наберется тоже около тысячи. И примерно тысяча девушек, работающих в клубах, барах и ресторанах. Итого получается — тысяч двадцать твоих прямых клиенток… А вообще-то существует иная статистика. Согласно ей, своим телом торгуют в нашем городе до семидесяти тысяч девиц. Нет, майор, тебе не по силам справиться с этим.

— Да ты ценный кадр! Жаль, что не смогу зачислить тебя на службу в своем департаменте. Откуда, кстати, такая осведомленность, если не секрет?

— Это не осведомленность. А необходимость. Я птица ночная. Да и работа у меня такая. Приходится бывать в такого рода местах.

— Ну-ну, — с интересом отозвался он. — И что же за работа такая замечательная?

Я коротко рассказал о своем занятии.

— Так ты спишь с женщинами за деньги? — искренне удивился он.

— Нет, — возразил я. — За деньги я дарю им цветы, вожу в театры, на вернисажи, в рестораны и клубы, развлекаю светскими беседами. А что касается секса… Это уж как получится….

Я прикрыл глаза, пытаясь вспомнить лица своих клиенток — высоких и маленьких, полных и худощавых, симпатичных и не очень, интеллигентных и простоватых, откровенно похотливых и строивших из себя недотрог. Что ж, я со всеми спал, за исключением той, первой, которая баюкала букет, словно младенца, на сгибе локтевого сустава, — я имел их в самых разных местах и ситуациях: в каких-то хозяйственных подсобках кабаков и кабинках туалетов, в кустах и на балконах, в пустых ночных офисах и гулких учрежденческих коридорах, в бассейнах и саунах. Не потому, что мне этого хотелось, а просто следуя природному инстинкту.

Нет, денег за это я не брал — при чем здесь деньги?

— Слушай, майор, — вдруг вспомнил я, — а что ты от меня хотел? Зачем мы, собственно, встретились? Я что-то не понял.

— Да-да, — как-то внутренне подобравшись, кивнул он. — Ты сам виноват, сбил меня с панталыку. Я хотел расспросить тебя о том деле. Ну годичной давности. Чем черт не шутит, возможно, ты что-то знаешь. Коржавин сказал, что вы толком так и не успели поговорить тогда.

Я прикрыл глаза, восстанавливая в памяти жуткую картину разгрома в квартире Модеста: вспоротая мебель, пол, усеянный осколками, странное напряжение ментов в момент появления Коржавина, протянувшего мне красную корочку… И что-то резануло глаз тогда, при взгляде на удостоверение, маленькая деталь.