Откровенные признания - Лиза Клейпас

Значит, скоро она узнает все подробности…

Похоже, она прочел ее мысли.

— В этом нет ничего плохого, — заверил он, поглаживая ее талию. — Зачем отказывать себе в удовольствиях? Ты платишь за мое покровительство, поэтому можешь кое-что позволить себе.

— Но вы же чужой человек… — растерялась Лотти.

— А разве ты не знала, что почти все жены и мужья — чужие друг другу люди? Период ухаживания — это танцы на балу, поездки по парку под присмотром компаньонки, пара разговоров в саду. Потом родители дают согласие на брак, проходит церемония, и девушка оказывается в постели с мужчиной, которого почти не знает. Ее положение мало чем отличается от нашего, не так ли?

Нахмурившись, Лотти повернулась лицом к нему, чувствуя, что в его доводах есть какой-то изъян, но не зная какой. Джентри лежал на боку, подперев голову ладонью и загораживая широкими плечами ночник на столике у кровати. Его тело казалось таким горячим и уютным, уверенность — настолько непоколебимой, что Лотти ощутила страстное желание завернуться в Hee как в одеяло, и забыть обо всех тревогах.

Со свойственной ему проницательностью он угадал ее ахиллесову пяту — настоятельную потребность в защите — и не постеснялся обратить ее себе на пользу. Он обвил рукой ее талию, положил ладонь на середину спины и провел большим пальцем вдоль позвоночника.

— Я позабочусь о тебе, Лотти. Со мной ты будешь в безопасности, я обеспечу тебе все необходимые удобства. А взамен я хочу только одного: чтобы ты научилась доставлять себе и мне удовольствие. Разве это так трудно?

Джентри оказался опытным искусителем, под стать самому Люциферу. Едва она ослабила сопротивление, он навис над ней, прижав ее к матрасу и просунув ногу между ее ногами.

— Поцелуй меня, — шепотом попросил он. От сладковатого аромата его дыхания и кожи мысли Лотти закружились, как сухие листья на ветру.

Она покачала головой, хотя ее тело уже начинало ныть от сладкого вожделения.

— Почему? — спросил он, касаясь кончиками пальцев ее лба.

— Потому что женщины целуют только тех, кто им дорог… к вам это не относится.

Он провел пальцем по ее шее, ложбинке между грудей, вниз по животу.

— Ты уже целовала меня в Стоуни-Кросс-Парке. Лотти залилась румянцем.

— Тогда я еще не знала, кто вы такой.

Его ладонь остановилась в опасной близости от ее промежности. Будь Лотти раздетой, его пальцы задели бы верх пушистого треугольника.

— Я ничуть не изменился, Лотти. — И он попытался спуститься ниже, но она схватила его за запястье и оттолкнула.

Джентри усмехнулся, но тут же посерьезнел.

— Сегодня я виделся с лордом Раднором.

Лотти ждала этого известия и мгновенно похолодела.

— И что же? Что вы ему сказали?

— Вернул деньги, сообщил, что вы решили выйти за меня, и предупредил, чтобы он не вздумал досаждать вам или вашим родным.

— Он разозлился?

Джентри на долю миллиметра раздвинул большой и указательный палец:

— Он был вот на столько от апоплексического удара — меньше чем на волосок.

Представив себе взбесившегося Раднора, Лотти злорадно усмехнулась, но в глубине ее души поселился страх.

— Он не отступит. При каждом удобном случае он будет вредить нам.

— Мне приходилось иметь дело с мерзавцами и пострашнее Раднора, — бесстрастно сообщил Джентри.

— Согласитесь, я знаю его лучше, чем вы.

Он приоткрыл рот, собираясь возразить, но увидел, что у Лотти дрожит подбородок, и агрессивный блеск в его глазах померк.

— Не бойся. — Он коснулся местечка у основания ее шеи. Лотти глубоко вздохнула, грудь под его ладонью поднялась и опала. — Я же обещал позаботиться о тебе и твоих родных. Не стоит придавать Раднору больше значения, чем он заслуживает.

— Вы не представляете себе, как он исковеркал всю мою жизнь! Он…

— Понимаю. — Джентри передвинул ладонь выше и почувствовал, как судорожно сглатывает Лотти. Его рука была невероятно сильной, а ее прикосновения — удивительно нежными. — Раньше защитить тебя от Раднора было некому. Но теперь рядом с тобой я. Так что перестань бледнеть при каждом упоминании его имени. Больше никто не станет распоряжаться твоей жизнью, и уж тем более Раднор.

— Вы хотите сказать — никто, кроме вас?

Этот резкий упрек вызвал у Джентри улыбку, он рассеянно навивал на палец локон Лотти.

— Навязывать тебе свое мнение я не намерен. — Он поцеловал крохотную бьющуюся жилку у нее на шее, коснулся ее языком. Лотти лежала неподвижно, поджимая пальцы в чулках. Ей хотелось обнять его, пригладить волосы, прижаться к его груди, но она удерживалась последними усилиями воли. — Завтра после свадьбы я познакомлю тебя с моей сестрой Софи, — пообещал Джентри. — Ты согласна?

— Да, я была бы рада. А с сэром Россом? Джентри поднял голову.

— Может быть. — Похоже, эта перспектива его ничуть не радовала. — Сегодня меня предупредили, что мой зять, как обычно, что-то задумал и хочет видеть меня.

— Значит, вы совсем не похожи друг на друга?

— К счастью, нет. Сэр Росс — ловкий и хитроумный субъект, который уже несколько лет не дает мне покоя. До сих пор не могу понять, почему Софи согласилась стать его женой.

— А она его любит?

— Кажется, да, — нехотя ответил Джентри.

— У них есть дети?

— Пока только одна девчонка. Хорошо еще, сэр Росс любит детей.

— Он верен вашей сестре?

— О, сэр Росс прямо-таки святой! — с раздражением заверил ее Джентри. — Когда они познакомились, он вдовел, твердо соблюдая целибат после смерти жены. Он слишком порядочен, чтобы спать с женщиной, с которой не связан брачными узами.

— Похоже, он благородный человек.

— Да, к тому же честный и высоконравственный. Он требует, чтобы все вокруг следовали правилам — правилам, которые установил он. И я, как брат его жены, служу постоянным объектом его неусыпных забот и придирок.

Представив себе, как отчаянно Джентри сопротивляется попыткам сэра Росса перевоспитать его, Лотти прикусила нижнюю губу, пряча улыбку.

Заметив, что у нее вздрагивают губы, Джентри притворился обиженным:

— Тебе смешно?

— Да, — призналась она и вскрикнула, получив чувствительный толчок в бок. — Ой, не надо! Я боюсь щекотки!

Джентри в шутливой ярости накинулся на нее, схватил ее за запястья и прижал их к подушке за головой Лотти. Она мгновенно перестала смеяться, ощутив укол страха и прилив возбуждения при виде рослого мужчины, нависшего над ней. Покорно вытянувшаяся перед ним, она не могла даже сопротивляться. Но несмотря на страх, она не стала просить отпустить ее, только впилась пристальным взглядом в его глаза.