Гувернантка для капризного принца - Константин Фрес

ли хватит твоей силы? Когда ты станешь стар и не сможешь держать в руках меч, твои враги и те, к кому ты выказал жалость, нападут на тебя и разорвут в клочья!

— По крайней мере, умру как воин, — огрызнулся принц, — сражаясь. А не вздернутый на грязную виселицу за мошенничество! Зачем тебе лиданийские земли? Даже если твой план выгорит, ты не успеешь насладиться их богатством. Ты стара; думаешь, сможешь утащить с собой в могилу пару провинций? Не думаешь же ты, что проживешь пару столетий?

— Жалкий мальчишка! — ругнулась королева. — Ты слишком глуп! А я хочу больше власти, больше золота, больше слуг и покорных рабов! Этого никогда не бывает достаточно! И да, я хочу жить долго! Очень долго! И проживу; моя жажда власти поддерживает меня вернее эликсира бессмертия!

Принц усмехнулся.

— Не бывает достаточно тому, кто чувствует свою слабость и жалкость, — проворчал он. —

Все время нужно напоминать себе, что корона голове настоящая?

Вот они, договорные браки. Жениться на ком попало ради выгоды, а потом всю жизнь смотреть, как за одним столом с тобой жрет грубая невоспитанная свинья!

— Молчать! — заорала королева.

Она подскочила к принцу и занесла руку для удара, но ударить не смогла.

Он поймал ее за запястье и легко вывернул королеве кисть, так, что та зарыдала и упала на колени перед сидящим принцем.

— Сама молчи, — рыгнул он, отталкивая королеву от себя. — я не могу тебя убить, но надавать отрезвляющих оплеух — вполне.

— Как ты можешь противиться мне! — шипела королева злобно, растирая помятые пальцы. — ты, мой сын!.. Как ты можешь идти против меня, королевы. Оспаривать мою волю!

— Ты поздно заговорила о нашем родстве, — усмехнулся принц. — Да и королевой тебя сделали твои деньги. Высокородной крови в тебе нет ни капли. А я, в отличие то тебя, рожден от короля. Так что это ты должна кланяться мне и целовать ноги.

— Ну, хорошо, — шипела злобная королева. — Хорошо… девчонку я все равно отдам лиданийцу, и ты не заставишь меня передумать! Он скоро прибудет вместе с твоей невестой, и будет дан бал. На этом балу я с честью вручу ему этот ценный дар. И попробуй только пискнуть! Моя охрана поднимет тебя на пики!

Глава 9. Уроки танцев

— Да что такое с тобой? Как можно отказываться от брака с братом короля?!

Виола всплеснула руками совсем как взрослая, в недоумении глядя на сестру.

— Разве ты позабыла, чему учит тебя батюшка?! Нужно быть благодарной и покорной!

Тем более, когда к тебе сватается такой важный и богатый вельможа! Он ведь богат?

Эвита не ответила.

Она бросилась в постель, упала лицом в подушку и застонала.

Мысли ее воспламенялись.

Как никогда, она почувствовала себя вещью. Дорогой, красивой, но вещью.

«А эта проклятая комната как шкатулка! — с ненавистью подумала она. — Отсюда меня достают, любуются, хвастаются, торгуются, а потом снова кидают в шкатулку! Как же меня угораздило попасть сюда, в этот страшный мир?! За что?»

— Ты бы поменьше слушала, что говорит отец, — простонала она. — Ты и я… мы разменные монеты для него. Не больше.

— Отец нам добра желал, — поучительным тоном произнесла Виола.

— И удавка на шее — добро? — произнесла Эвита. — Чтобы ты умерла, но не жила в стенах этого замка… Чтобы заплатила своей жизнью за его ошибки, за его дерзкие и злобные слова, которых он не в силах был сдержать?.

— Что? — не поняла Виола. Она изумилась так искренне, так испуганно захлопала ресницами, что Эвита не смогла открыть ей правду. Сказать сестре сейчас, что ничем она не подавилась? Что чуть не задохнулась потому, что родной отец перетянул ее шейку таким же проклятьем, как у принца на шее? Черным ядовитым шнурком?

Открыть ей правду о том, что никто дома ее не ждет? Что отец сам прикажет уничтожить ее, если она вернется отсюда, за бесчестье?.

Сказать, что больше нет любящей семьи и доброго, заботливого отца, а есть озлобленный и затравленный зверь, жаждущий мести?

Нет, этого сделать было невозможно.

— Ничего, — поднимаясь, прошептала Эвита. — Ах, не обращай внимания, дорогая!

Болтаю, сама не зная что…Это от страха.

— От страха? — подозрительно переспросила Виола, внимательно глядя на сестру.

— Странно. Инода мне кажется, что ты стала какая-то другая. Совсем другая. Будто…

Малышка испуганно смолкла, и Эвита грустно улыбнулась, ободряюще погладив малышку по голове.

«Знала бы ты, — подумала она, — как ты права! Как ты права…»

— Будто твоими глазами, — насмелившись, выпалила Виола, — смотрит совсем другой человек Будто, в твоем теле живет чужая душа! Незнакомая мне девушка. Ты стала намного мягче и ближе мне, словно раскрыла сердце, но… этого раньше в тебе не было. И

это так непривычно. Это пугает.

— Не бойся. Это оттого, — произнесла Эвита, — что нам пришлось много пережить. И

ближе и дороже тебя у меня теперь никого нет Страдания, страх и боль меняют человека, заставляют на все вещи смотреть иначе. Совсем иначе.

— Хорошо, если так, — вздохнув с облегчением, ответила девочка. — А то я уж думала, что ты стала оборотнем.

— Оборотнем? — с улыбкой произнесла Эвита.

Но сердце ее заколотилось так сильно, что девушка едва не задохнулась и с трудом смогла скрыть свое волнение от простодушной девочки.

Потому что память, унаследованная от Эвиты, безошибочно и угодливо подсказала, что это означает.

— Ну, это когда один маг умирая, передает свое тело совсем другому магу, — продолжала болтать девочка. — Мне няня рассказывала, тайком, ночью, вместо сказок. В магии эти маги встречаются на краткий миг и уступают свое место друг другу. Потому что дух ослаб; или потому что не в силах выполнить возложенной на их плечи миссии.

Эвита промолчала, потому что не могла произнести ни звука.

«Вот оно! — промелькнуло в ее голове. — А я ведь тот самый «совсем новый маг», о котором не знал накладывающий заклятье на ошейник принца! Я прямо сейчас могла бы разорвать сдерживающую принца силу! И мне не нужно беременеть и рожать ему наследника! Чертов принц! Чертов маг. Неужто это он призвал меня?!

Своей силой выдернул из другого мира?! Так неистово хотел освободиться, что смог дозваться, докричаться до меня через небытие?

— Но от нее никто и не ожидал, что она сможет освободить, — пробормотала Эвита растерянно. — Она ведь не подходила… она была здесь… она существовала, и от ее силы этот ошейник был настроен в первую очередь.

Малышка удивилась.

— О чем ты говоришь?

— Да так, вспомнила тоже… одну легенду, — пробормотала Эвита. — Про одну…девушку.

— Она стала оборотнем? — заколотив в ладоши, в