Она & он - Марк Леви

– Крестону, давно не сообщала ему о себе.

– Пишешь что-то хорошее?

– Мне нравится моя парижская жизнь, даже работа в ресторане.

– Сегодня вечером народу было маловато, если так пойдет и дальше, придется закрывать лавочку.

Миа отложила компьютер и сосредоточила все внимание на подруге:

– Просто плохой период, у людей нет денег. Кризис не может длиться вечно.

– У меня тоже нет денег, при таких тенденциях моему ресторану тоже придет конец.

– Если тебе больше не нужна моя помощь, то разреши хотя бы дать тебе взаймы.

– Извини, не нужно. Я сижу без гроша, но у меня есть собственное достоинство.

Дейзи прилегла рядом с Миа. Ей помешало что-то твердое под подушкой, она пошарила там рукой и достала книгу. Перевернув ее, она прочла текст на задней странице обложки.

– Почему-то мне кажется знакомым это лицо… – пробормотала она, глядя на фотографию автора.

– Он американец, очень известный.

– У меня никогда нет времени на чтение. Определенно я его знаю… Наверное, он бывал в моем ресторане.

– Кто знает? – отозвалась Миа, краснея.

– Ты купила ее сегодня? О чем она?

– Я еще не начала читать.

– Купила, не зная, про что это?

– Я послушалась совета продавца.

– Что ж, читай, а я пошла спать, устала как собака.

Дейзи поднялась и побрела к двери.

– А книга? – робко напомнила Миа.

Дейзи, машинально забравшая книгу с собой, еще раз взглянула на фотографию и бросила книгу на кровать.

– До завтра.

Она затворила дверь, но тут же снова в нее заглянула.

– У тебя странный вид.

– Странный – это как?

– Не знаю. Может, книжка – подарок того незнакомца с телефоном?

– Сама видишь, она же не на шведском с севера Швеции!

Дейзи окинула Миа подозрительным взглядом и вышла.

– Точно тебе говорю, вид у тебя какой-то странный, – донеслось из-за двери.

Зазвенел будильник. Лорэн потянулась всем телом и прижалась к Артуру.

– Хорошо спал? – спросила она, целуя его.

– Лучше не бывает.

– И откуда такое хорошее настроение?

– Я должен тебе кое-что показать.

Он весело достал из-под кровати компьютер и открыл его.

– После ужина, занявшего каких-то десять минут, разродиться таким письмом!..

Лорэн закатила глаза.

– У них возникла взаимная симпатия? Тем лучше. Но все равно твоя шутка – это дурной тон. Не спеши с выводами.

– Я делаю выводы из того, что читаю.

– Он влюблен в свою переводчицу-кореянку. Сомневаюсь, что эта незнакомка сможет что-то изменить. Вряд ли она уделит ему внимание.

– Там видно будет. Пока что я распечатаю это и положу ему на стол.

– Зачем?

– Пусть знает, что я не дурак.

Лорэн перечитала текст.

– Она играет на струнах дружбы.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что я женщина. К тому же это написано здесь черным по белому: «электронные письма не в счет», с женского на общечеловеческий это переводится как «я не обольстительница». Потом она намекает на ужин, на который шла, чтобы с кем-то встретиться. То, как она об этом говорит, показывает, что этот кто-то – не Пол.

– А «запреты вдохновляют» – разве не кокетство?

– Помяни мое слово, Пол уедет из Парижа. Если хочешь знать мое мнение, эта женщина только что с кем-то порвала и ищет себе друга, не более того.

– Напрасно ты занялась нейрохирургией, тебе бы в психологи пойти!

– Шуточка так себе, ответа не будет. Предположим, что в этом послании есть некая двусмысленность. Так что если хочешь, чтобы Пол заинтересовался этой особой, лучше ничего ему не говори.

– Ты так думаешь?

– Иногда мне кажется, что я знаю твоего лучшего друга лучше, чем ты. Во всяком случае, лучше разбираюсь, как работает его голова.

Сказав это, Лорэн отправилась готовить завтрак.

В гостиной она обнаружила Пола, прикорнувшего на диване. При ее появлении он зевнул и поднялся.

– У тебя не хватило сил добраться до кровати?

– Я работал допоздна. Устроил себе небольшой перерыв и, кажется, проспал здесь всю ночь.

– Ты всегда засиживаешься за работой до ночи, Пол?

– Не всегда, но часто.

– Ты ужасно выглядишь. Тебе нужно привести себя в порядок.

– Это совет врача?

– Скорее друга.

Пока Лорэн подавала Полу кофе, он проверял свою почту, хотя знал, что Кионг никогда не отвечает сразу. Потом он с раздосадованным видом удалился к себе в спальню.

Когда появился Артур, Лорэн поманила его пальцем.

– Что? – спросил он шепотом.

– Наверное, нам придется повременить с отъездом.

– С ним что-то не так?

– Все не так: у него настроение на нуле.

– Вчера вечером он был в форме.

– То было вчера вечером.

– С моим настроением все хорошо! – крикнул Пол из спальни. – Я все слышал, – сообщил он, присоединяясь к ним.

Артур и Лорэн некоторое время молчали.

– Почему бы тебе не поехать с нами на несколько дней на юг? – спросил наконец Артур.

– Я пишу роман. До отлета мне осталось три недели. Я хочу привезти Кионг по меньшей мере сотню страниц, а главное, чтобы они ей понравились и чтобы на этот раз она ими гордилась.

– Вылезай из своих книг, вспомни про настоящую жизнь, встречайся с другими людьми, кроме своих собратьев бумагомарак.

– Я встречаюсь с читателями, которым хочется, чтобы я подписал им свою книгу.

– Любопытно, что ты им говоришь, кроме «здравствуйте», «спасибо» и «до свидания»? Может быть, ты им звонишь, когда тебе становится одиноко?

– Нет, для этого у меня есть ты, даже если мешает разница во времени. Хватит за меня беспокоиться. Наслушаюсь вас – и впрямь поверю, что у меня проблемы! А это не так. Мне нравится моя жизнь, моя работа, нравится ночи напролет обдумывать сюжеты, все это мое, подобно тому, как ты, Лорэн, чувствуешь себя в операционной как дома.

– Мне там нравится гораздо меньше, – пожаловался со вздохом Артур.

– Тем не менее это ее образ жизни, и ты не пытаешься ее изменить, потому что любишь ее такой, какая она есть, – ответил ему Пол. – Мы не так уж отличаемся. Воспользуйтесь этим романтическим путешествием, а что до меня, то если корейский вояж излечит меня от аэрофобии, то осенью я нагряну к вам в Сан-Франциско. Как тебе такое название для романа – «Осень в Сан-Франциско»?