Наставник дезертиров - Владимир Мясоедов

– Ах вы! – Тоненький детский голосок оказался почти неразличим на фоне творящегося вокруг кошмара, где в жуткой какофонии сплелись яростные вопли, стоны, звон клинков и надсадная ругань. – Лес губить?! Вот я вам!

Деревья, упавшие на отряд, избиваемый в тисках засады, поднялись, опираясь на свои ветки, будто большие мохнатые гусеницы. А потом, взяв разбег, понеслись таранить опешивших от такого поворота кентавров, превращая конелюдей своей массой в большие кровавые лепешки. Сострадания к ним маленькая девочка, временами больше похожая на духа природы, явно не испытывала.

Тем, кого конечности временно оживших деревяшек умудрились схватить живыми и удержать в своих объятиях, особенно не повезло. Немного побуйствовав, творения магии природы бросались в огонь, по примеру муравьев туша его собой.

И подвернувшимся под руку.

Вопли сгорающих заживо легко перекрыли собой все остальные звуки ожесточенной схватки. Хм, как-то их многовато, и звучат почему-то с разных сторон… Еп! Дракон!

Огромная крылатая ящерица антрацитово-черного цвета плыла над дорогой, словно пришедшее из иных миров НЛО, направив вниз свою рогатую голову, из пасти которой непрерывным потоком текла настоящая река пламени, не щадившая ни своих, ни чужих. Но поскольку людей на ее пути было все-таки больше, превратившиеся в пепел кентавры явно попадали под процент допустимых потерь от дружественного огня. Счастье еще, что тварюга двигалась прямолинейно и равномерно, да к тому же с не слишком большой скоростью, а потому те, кто порасторопнее и не имели проблем с ногами, легко убирались с ее пути. Прямо на копья наших врагов, буквально уничтожающих вынужденных сломать строй противников, ведь если рубящиеся плечом к плечу еще имели какие-то шансы удержать таранную атаку гибрида человека с лошадью, то одиночек кентавры просто сметали.

Снизу, оттуда, где все горело и дымилось, словно ракета «земля – воздух», взвился один из рыцарей, видно, имеющий в своем распоряжении артефакт, позволяющий ему летать, или же самолично балующийся магией воздуха. Тяжелый двуручный меч в его руке ударил в брюхо твари, ближе к хвосту, и, пробив черную как ночь чешую, оставил там громадную кровоточащую рану, обнажившую связки похожих на плохо изготовленные сосиски сизых кишок. Однако же закрепить свой успех смельчак не сумел, лапы дракона, на первый взгляд коротковатые на фоне его вытянутого массивного туловища и чуть ли не рудиментарные, оказывается, являлись вполне себе функциональным орудием смертоубийства. Задняя пара конечностей рептилии, до того плотно прижатых к бокам в полусогнутом положении, резко распрямилась и сыграла в ладушки. Из оказавшейся между ними консервной банки, полной благородного высококачественного продукта, чей титул теперь унаследует кто-нибудь другой, получился отличный блинчик, издырявленный набором чудовищных когтей. Но раненый монстр все же прекратил изображать из себя гигантскую зажигалку и, взмахнув крыльями, отвернул в сторону, заливая все под собой вместо пламени ведрами крови. Кстати, летает он явно за счет магии, иначе такой резкий поворот практически на месте было бы не совершить, да и долго планировать для подобной туши, явно весящей тонны три, вряд ли возможно.

Защелкали луки, дезертиры наконец-то получили в руки средства для защиты собственных жизней, и положение нападающих, пренебрегающих доспехами, стало кислым. Ожившие деревья, не успевшие сгореть в пламени дракона или благополучно потушенном пожаре, как-то резко упали обратно на землю и стали обычными корягами, видно, у Симоны, все так же болтающейся где-то за спиной, кончились силы. Но они натолкнули меня на неплохую мысль, тем более вокруг валялось уже достаточно копий, лишившихся своих владельцев. Щупальца живого артефакта, подчиняющиеся мне далеко не всегда, не обладали глазами, а следовательно, и глазомером, но в пространстве каким-то непостижимым образом все равно ориентировались прекрасно, и, как оказалось, с меткостью у них было тоже все в порядке. Импровизированный дождик из попавшихся под магические конечности копий получился жидковатым, зато он доставал туда, куда ножками пробираться было слишком далеко или трудно. Столкнувшиеся со слишком уж ожесточенным сопротивлением нападающие предпочли отступить, напоследок забрав или добив своих раненых. Ну а мы остались медленно приходить в себя, перевязывать раны и считать потери.

Отпущенный наконец из захвата плотоядных отростков Ксен, вопреки ожиданиям, бурчать не стал, а сразу кинулся рыться в брякнувшихся на землю сумках, где его интересовали вовсе не лечебные зелья, а самое банальное полотенце. Оказывается, его во время драки то ли кровью и чьими-то кишками забрызгало, а потом укачало, а то ли наоборот, но в любом случае ученик сейчас по степени загрязненности своей физиономии мог дать фору некоторым свиньям. Его же двоюродная сестра покосилась на окружающий мир, такой суровый и неласковый, зевнула и свернулась клубочком, укрывшись как одеялом молодой весенней травой, решившей ради маленькой почти дриады забыть о том, что она вообще-то должна за землю цепляться всеми силами и не составлять из себя единое целое.

– Однако хорошо мы им наподдали, – объявившийся рядом бывший регент, в своих латах, обильно украшенных полудрагоценными камнями, некими картинками, вероятно, гербами и резьбой, смотрелся скорее смешно, чем грозно. – Эти животные явно не понимали, с кем связываются, нападая на столь крупное и хорошо скоординированное воинское подразделение!

Сначала слова от удивления застряли у меня в глотке. Потом я поперхнулся уже заготовленным резким ответом, раскрывающим всю глубину нашего падения, когда понял, что аристократ, должно быть, шутит. Ну а под конец и вовсе закашлялся, осознав полную серьезность его заявлений.

– А что же, по-вашему, в таком случае неудачный исход сражения? – осторожно поинтересовался я, оглядываясь вокруг и пытаясь оценить масштаб потерь. Так, Грофон орет на гвардейцев, численно если и сократившихся, то не сильно, во всяком случае, оба приметных эльфа живы, хоть один и поранен. Кстати, а ведь доспехи больше не болтаются на мне, как на вешалке, усохшие было мускулы вновь вернулись на свое законное место после того, как живой артефакт наконец-то смог как следует пообедать. – Да у нас чуть ли не половину дезертиров перебили! Две сотни человек! И еще ваш эскорт сильно сократился.

– Ну, не так уж, – задумчиво начал рассматривать всадников, сопровождавших его, бывший регент. – Полноправных рыцарей… хм… всего трое погибло. Еще десятка полтора оруженосцев, у них доспехи намного хуже, ну а обычных всадников особо можно и не считать. Плебеи, низший сорт, единственно, что дрались немного получше прочих, раз смогли выслужиться, их экипировка и кони, которые выжили, пойдут другим кандидатам на повышение, а значит, общее число столь полезных войск изменится не сильно.

– С таким отношением к делу вы рискуете встретить всю армию противника в гордом одиночестве, – заметил я и поспешил к раненым. Живой артефакт умел заштопывать раны не только своему носителю, но и тем, кто его окружает, к тому же он сейчас, думаю, неплохо накопил ресурсов, а значит, некоторую их часть можно потратить и на исцеление окружающих.

– Ну, может, и перегнул палку, – не стал настаивать увязавшийся следом бывший регент. – Обучение хорошего бойца, как и накопленный им за годы службы опыт, весьма немало стоят, но все равно эта сшибка нам вполне удалась, ведь кентавры считаются намного более сильными и опасными противниками, чем обычные люди, будь даже это профессиональные мечники из наемников. А копытных здесь полегло немало, где-то сотни полторы.