Ошибка юной леди - Элен Бронтэ

Но она и не думала, что с этим обстоятельством нужно что-то делать, что можно что-то сделать.

— Вижу, я вас удивила. Вы можете спросить — какое мне, дочери графа, дело до Хемсли и ему подобных городков?

— Я не стану спрашивать, — покачала головой Вирджиния. — Вы так добры и великодушны, что всякая несправедливость, вероятно, претит вам.

— Да, пожалуй, так оно и есть, хотя вы преувеличиваете мои достоинства, — теперь слегка смутилась леди Анна. — У меня была кузина из отдаленного уголка Дорсетшира, и я всегда старалась помочь ей избежать неловкости, когда она приезжала погостить в Лондон. Вот тогда я и начала подумывать, как много образованные, просвещенные, элегантные леди могли бы сделать для своих менее удачливых соотечественниц.

— А что сталось с вашей кузиной? — не удержалась от вопроса Вирджиния.

— Она провела блестящий сезон и вышла замуж за богатого, но не особенно знатного джентльмена: сейчас она вместе с мужем находится на островах, у него обширные плантации в колониях.

— Ей повезло, что у нее есть такая родственница, как вы.

— Она всегда стремилась стать лучше, и мои советы просто упали на благодатную почву. Так что вы думаете о моем предложении?

— Признаюсь, ваш энтузиазм передался и мне, но я ведь бываю в Хемсли только несколько недель в году, да и то чаще всего мы проводим время в поместье Бенкрофтов. Конечно, не зимой.

— Вы могли бы передать свои полномочия кому-нибудь из ваших подруг, мисс Лауэй, например, и во время вашего отсутствия присылать книги, ноты и фасоны модных платьев.

При упоминании Синтии Вирджиния слегка нахмурилась, но в остальном идея мисс Вильерс захватила ее, и она обещала леди Анне подумать о создании такого клуба всерьез, после того как состоится чаепитие у мисс Вильерс, на которое обе подруги возлагали такие надежды.

Размеренную беседу двух леди прервало появление брата одной из них. Граф Роберт заявил, что не может находиться в уставленной женскими безделушками гостиной, в то время как дамы расположились в библиотеке. Леди Анна со смехом предложила ему вышивание, пока они с мисс Кинтл будут обсуждать политические новости, но его светлость согласился только держать на вытянутых руках пряжу, если мисс Кинтл придет охота смотать ее в клубок. Поскольку пряжи поблизости не оказалось, мистер Вильерс потребовал чашку чаю и получил ее от прелестной гостьи.

Рассуждения о будущем просвещении житель ниц Хемсли тотчас вылетели у Вирджинии из голо вы, и вторую половину своего визита к Вильерс она провела так же приятно, как первую — полезно.

— Прошу прощения, что заставила вас ждать, дорогие леди, — мягкой улыбкой мисс Вильерс словно извинялась за свое отсутствие, длившееся четверть часа.

Миссис Фэвел благосклонно кивнула — мало ли какие неотложные дела могут быть у хозяйки лома, где трудится множество слуг.

— А теперь я попросила бы вас пройти в большую гостиную, чайный стол уже накрыт, — продолжила леди Анна.

Миссис Фэвел и ее подруги величественно поплыли в гостиную, стараясь не выдать, как польщены таким исключительным вниманием. Еще бы, ради них открыли самую большую и богато обставленную комнату в доме!

Неприятный сюрприз, вернее, целых два ожидали их минутой позже. В широко распахнутые двери гостиной с другой стороны холла входила в сопровождении графа Кларендона миссис Фоксли, а за ней с таким же самодовольным видом двигались три ее приятельницы. Но и это было еще не нее — в самой гостиной, около огромного овального стола, вероятно, нарочно принесенного сюда из столовой, сидела миссис Лауэй, а ее подруги уже разливали чай. В уголке у фортепьяно примостилась мисс Вирджиния Кинтл, незаметная от дверей, а потому не получившая сразу свою порцию возмущения от каждой из двенадцати участниц попечительского совета, внезапно оказавшихся вместе после двухнедельного перерыва.

— Я не вполне понимаю, мисс Вильерс, каким образом… — начала было миссис Фэвел, а супруга викария презрительно фыркнула в сторону миссис Фоксли.

— Прошу вас располагаться, дорогие дамы, кому как удобнее, — граф Кларендон словно и не слышал ее, приглашающим жестом охватывая гостиную со всеми ее диванчиками и креслами, а также стол с расставленными вокруг мягкими стульями.

Вся мебель в комнате была темной и несовременной, но заново отполированной, отчищенной от пыли и пятен. Вирджиния и леди Анна два часа занимались сортировкой безделушек на годные для того, чтобы оставаться в гостиной, и те, что следовало выбросить или пожертвовать библиотеке Хемсли, пока граф собственноручно сжигал один за другим поучительные трактаты леди Кастл-Стоун.

И сейчас гостиная выглядела вполне подходящим местом для того, чтобы достойнейшие дамы из попечительского совета могли принять судьбоносное решение относительно рождественскою бала в Хемсли.

Правда, пока они еще не знали об этом, на их лицах отражалось смущение, негодование, растерянность — в зависимости от стойкости характера каждой из них. Однако воспитание или любопытство, а может быть, то и другое вместе не позволяли гордо покинуть дом графа Кларендона, как сделали бы они, находясь в любом другом месте, и постепенно все собрались вокруг стола, сгруппировавшись подле своих предводительниц.

Именно на это и рассчитывала леди Анна. Она дождалась, когда все дамы усядутся, а граф с поклоном покинет комнату, после чего обратилась к гостьям с любезной речью, которую никто не осмелился прервать, и в комнате царило молчание даже после того, как мисс Вильерс замолчала.

— Я вынуждена просить прощения за то, что скрывала от вас свое намерение собрать весь попечительский совет под крышей этого дома. На то у меня были причины. Полагаю, вы все, увидев друг друга, уже догадались, о чем пойдет речь. — Кое-кто из дам позволил себе осторожно кивнуть. — Едва прибыв сюда, я нашла Хемсли очень приятным местом, а его жителей— милыми и доброжелательными людьми. Тем более я была огорчена, когда случайно узнала о досадном инциденте, положившем конец мирной жизни городка в то самое время, когда горожанам надлежит объединиться в преддверии самого святого праздника и простить друг другу все обиды.

Леди Анна сделала паузу, давая время слушательницам взглянуть на обстоятельства ее глазами, и продолжила:

— И у меня возник вопрос, который хотелось бы вам задать. Как, скажите мне, милые леди, как неосторожные, легкомысленные, но не злонамеренные высказывания одной молодой девушки, мисс Кинтл, смогли привести к раздору, едва ли не открытой вражде между вами? Разве не чувствовали вы себя долгие годы сплоченным организмом, призванным заботиться о процветании родного города и приносить мир и благоденствие туда, где это было нужнее всего? Разве не связаны вы нежной дружбой и взаимным уважением, а кое-кто из вас — и родственными узами?

Вопросы были скорее обличительными, чем предполагающими ответ, и многие из дам, за исключением самых воинственных, опустили головы к своим по-прежнему полным чашкам. Миссис Фэвел вопросительно глянула на супругу викария, но миссис Райт сидела смущенная, лицо ее покрылось некрасивыми пятнами, а подбородок чуть дрожал. Миссис Фоксли бросила взгляд на Элизу Лауэй, и та чуть улыбнулась ей, без своей обычной усмешки.